Кива не представляла, с чем встретится, но полагала, что Миррин будет одна и Киве придется сражаться с ней за кольцо. Она вовсе не ожидала, что в комнате будет не только Миррин, но и Ариана, и Ориэль, и уж точно не думала, что все трое будут спать.

Только вот это был не сон. Потому что, подойдя ближе, Кива увидела кружащие над ними черные тени.

Магия Зулики – такая же, как и в случае противоестественной комы Наари.

Кива поежилась, еще раз вспомнив, как сильна сестра, но отбросила ужас и поспешила к Миррин. Проходя мимо Ориэля, она склонилась проверить его пульс и отскочила назад, когда из-за подушки выпрыгнул Флокс. Обычно дружелюбный серебристый медведь зашипел и попытался цапнуть.

– Тихо, малыш! – велела Кива, пятясь от его острых зубов и когтей. – Я сейчас всех освобожу.

Но сперва нужно было воспользоваться тем, что Миррин без сознания.

Подойдя ближе, она посмотрела на златовласую принцессу, запоздало осознавая: что-то пошло не так между нею и Зуликой, раз Миррин в итоге оказалась в оковах темной корентиновской магии. Видимо, с равноправием и общим правлением было покончено.

Киве было очень любопытно, но на размышления времени не было, так что она взяла Миррин за руки, ища, ища, ища…

Кольца у принцессы не было.

Кива в отчаянии обыскала одежду, проверила карманы голубого платья, но ничего не нашла и с тревогой выругалась, осознав, что остался только один вариант: будить Миррин и спрашивать, где кольцо. Если его забрала Зулика…

«Не думай об этом», – велела себе Кива; незачем давать себе лишнюю причину для паники. Вместо этого она призвала дар и окутала им принцессу, прогоняя тени и разрушая чары Зулики. Потом отправила целебный свет к Ариане и Ориэлю, не желая оставлять их под чарами ни минутой больше.

Как только тени рассеялись, Кива поняла, что зря она это сделала.

Не потому, что Миррин, моргая, садилась на диване, а за ней следом поднимались и королева с сыном. Но потому, что Кива не осознавала, как мало у нее осталось сил после нескольких дней дороги без отдыха. А растратить столько магии зараз, пусть даже это не стоило ей никакого труда…

Пошатнувшись, Кива прижала ладонь ко лбу.

Кива не помнила, когда в последний раз колдовство забирало у нее столько сил. Научившись подпитывать дар позитивными мыслями, она почти не тратила энергию и уставала лишь после целого дня тренировок. Но теперь она ощущала изнеможение.

А учитывая, что Зулика была полна сил, устала она крайне не вовремя.

Впрочем, сделанного не изменить, так что Кива глубоко вздохнула, прислушиваясь к ощущениям, и с облегчением обнаружила, что все не так плохо. Она не смогла бы объяснить, но словно наяву чувствовала, как сила самовосполняется, готовясь к тому, с какой угрозой ей предстоит вскоре столкнуться. Она бы разревелась, если бы перед ней, ничего не понимая, не пошатывались трое членов королевской семьи.

– Мама! – закричал Ориэль, с уже куда более счастливым Флоксом на руках бросаясь навстречу королеве Ариане. Мама прижала его к себе, он разревелся, и этот нежный момент отвлек Киву на долю секунды.

Но потом она повернулась к Миррин, которая нетвердо стояла на ногах и выглядела точно так же, как в предыдущие их встречи, – надменной и властной.

– Что ты здесь забыла? – охнула принцесса. Голубые глаза метнулись к окнам и округлились, когда она увидела, что творится в саду. – Что…

– Где Королевская Печать? – перебила ее Кива.

– Я… что? – Миррин перевела взгляд на Киву, лицо у нее побледнело. Тут она что-то поняла, схватила Киву за руки и торопливо заговорила: – Я пыталась ее остановить, клянусь! Я совершила ошибку, худшую ошибку в своей жизни. Но когда попыталась все исправить… – Ее глаза наполнились слезами, когда она бросила взгляд на маму и брата. – Зулика была наготове и напала, прежде чем успели мы. Я пыталась… Мы все пытались…

Она рвано всхлипнула.

– Прошу, Кива, поверь мне. Я ош-ошиблась…

Она вновь всхлипнула, слезы потекли у нее по лицу, и она прошептала:

– Навок об-обещал, что мы с Серафиной будем вместе. Он солгал. Я столько сделала, стольким навредила – и в-все зря…

Кива не знала, что и думать насчет горя принцессы, как и насчет ее вроде бы искреннего раскаяния. С одной стороны, она не могла не смягчиться: все-таки она и сама совершала кошмарные ошибки и долго корила себя за это. Но еще Кива знала, что сейчас не время это обсуждать.

Высвободив руки из крепкой хватки Миррин, Кива посмотрела туда, где стояли Ариана и Ориэль, оба заметно не в себе, и произнесла:

– Об этом успеем поговорить потом, но сейчас надо что-то сделать с Навоком. На дворец напали.

Она махнула рукой на окна, на сражение, кипящее в саду, – все горело, трескалось, затоплялось, повсюду сражались солдаты в доспехах, а еще больше лежало на земле.

– Нет времени объяснять, но мне нужно выяснить, где Королевская Печать.

– Она у меня, – сразу же отозвалась Ариана. Она не стала задавать вопросов, даже не спросила, на чьей стороне Кива, – вероятно, Миррин или Зулика уже все рассказали. Вместо этого королева лишь подняла руку, показывая кольцо на пальце.

У Кивы чуть не подломились колени. В этот момент она поняла, что Миррин и вправду раскаялась: если она вернула Печать матери, значит, Зулика лишилась Королевской Триады, а значит, больше у нее и прав на престол не было.

Впрочем, учитывая обстоятельства, Кива сомневалась, что кому-то есть дело до древних законов.

Отмахнувшись от этих мыслей, она подошла к Ариане и вытряхнула из мешочка на ладонь три других кольца. Сапфировые глаза королевы потрясенно округлились, и Кива поняла: королева точно знает, что это и зачем оно нужно.

Но никто и рта не успел раскрыть, потому что в двери королевских покоев ворвался Голдрик; он перевел взгляд с ладони Кивы на королеву с поднятой рукой и увидел все четыре кольца.

Обветренное лицо расплылось в улыбке.

– Кажется, я как раз вовремя.

Кива вытаращилась на него, не понимая, как он здесь оказался. Он должен был отдыхать под Окхоллоу или, по крайней мере, не торопясь ехать в город. Может, лежать где-нибудь в безопасном месте, которое нашел Кэлдон, если хватило времени. Что угодно, только не входить в королевские покои, будто точно зная, где искать Киву. Но она не успела спросить, как это возможно, потому что в двери вошло не меньше дюжины других людей – все в серой броне, все без оружия.

Аномалии.