– Они не виноваты в том, что сделал Аластир, – говорила я ему, пытаясь удержать. – Не виноваты.

Несколько мгновений он не шевелился, а затем скованно сел рядом со мной. Его мышцы под моими руками оставались напряженными. Хиса отошла обратно к окну и убрала руку с рукояти меча.

– Как? – настойчиво спросил Кастил. – Как вы могли продолжать дружить с этим мерзавцем, зная, что он натворил?

Это…

Превосходный вопрос.

Грудь его отца поднялась в тяжелом дыхании.

– Мы думали, что он действовал в интересах Атлантии.

– Он позволил Жаждущим напасть на ребенка, – рявкнул Кастил. – Как это связано с интересами Атлантии?

– Малик исчез, а ты не выказывал желания принять корону. В такой ситуации потомок Малека, воспитанный среди Вознесшихся, вскормленный прислужницей Кровавой Короны, мог заявить притязания на престол, – сказала мать Кастила, и я ощутила, как его передернуло. – И даже не зная, насколько близким было родство девочки с Малеком, ни Аластир, ни мы не верили в такое совпадение: прислужница выдавала себя за мать ребенка, который является наследницей Атлантии.

Выдавала себя за мать…

– Боги, – вымолвил Киеран, проводя рукой по лицу.

Кастил выпрямился, на его скулах заходили желваки. Он повернулся ко мне.

– Поппи, я…

– Нет. Не смей. – Отпустив его руку, я обхватила ладонями его лицо. – Не смей извиняться. Это и не твоя вина. Ты старался найти брата. Ты понятия не имел, что будет делать Аластир, и даже не знал о моем существовании. Не бери на себя такую вину. Пожалуйста.

– Она права, сын. – Его отец прочистил горло. – Это не твоя вина.

– И вы в самом деле считаете, что не несете за это ответственность? – спросил Кастил, не отводя глаз от меня.

– Нет, не несем, – тихо сказала его мать. – Нам было не по душе то, что сделано, но мы не выразили несогласия. С тех пор мы с этим жили и будем жить.

– Как и с мыслями о тех, кого вы убили, чтобы сохранить в тайне местонахождение Илизиума? – Кастил освободился от моих рук и повернулся к родителям. – С этим вы тоже живете?

– Да, – подтвердил король Валин. Если хоть один из них удивился тому, что нам известно об Илизиуме, они не подали виду. – И если ты станешь королем, тебе придется делать много такого, отчего тебе будет дурно, что будет преследовать тебя во снах и с чем тебе придется жить.

Правдивость этого утверждения заставила Кастила замолчать. На секунду.

– Уверен, что так будет, но если я обнаружу, что кто-то из моих людей причинил вред или убил ребенка, он окажется в Бездне, где ему и место. Такой крови никогда не будет на моих руках.

Сквозь стены, окружающие короля Валина, просочилась печаль.

– Я надеюсь и молюсь, что такого никогда не будет.

– В молитвах нет надобности, – холодно отозвался Кастил. Он взял мою руку и запечатлел поцелуй в середине ладони.

– Погодите, – выпалил Киеран, удивив меня. – Я не понимаю, как Малек мог быть ее отцом. Знаю, о том, что с ним произошло, никогда не говорилось, но можно было бы предположить, что его нет в живых, причем уже несколько веков. И вообще, почему бы ему не вернуться и не потребовать трон?

Я дернулась. То, что Малек мой отец, не имело смысла. Да, похоже, никто не знал, что случилось с ним и Избет. Но неужели он мог быть до сих пор жив?

– Такое спокойно можно предположить, – согласилась мать Кастила, вставая. – И именно поэтому это и невозможно.

Я моргнула раз, другой.

– Что-что?

– Невозможно, что Малек стал отцом девятнадцать лет назад.

Королева Элоана прошла к дубовому буфету. Юбки захлестнули ее щиколотки. Она взяла графин с янтарной жидкостью.

– Никто не хочет выпить?

У Киерана был такой вид, словно он в этом нуждается, когда он произнес:

– Я в самом деле не понимаю, что происходит.

– После расторжения брака и свержения с трона Малек исчез. – Стоя спиной к нам, она налила себе стакан и закрыла графин, но не убрала с него руку. – В то время я была занята растущей угрозой со стороны Вознесшихся и началом войны. Но только спустя несколько лет, после того, как мы с Валином поженились и война Двух Королей закончилась, только тогда я его нашла.

Ее плечи были напряжены. Она сделала хороший, долгий глоток.

– Я знала, что должна его отыскать. Иначе он вечно представлял бы опасность не только для Атлантии, но и семьи, которую я пыталась создать. Я его знала. – Сделав еще один глоток, она оглянулась через плечо и слегка оскалилась, открыв кончики клыков. – Он бы мстил за все, что я сделала. Поэтому я загнала его подальше в Солис и заточила в гробнице.

– Вы… использовали цепи из костей? – спросила я.

Она коротко кивнула.

– Убить божество невероятно трудно. Кто-то скажет, что даже невозможно без помощи другого божества или бога.

Я вспомнила, что Аластир сказал о Малеке. Что тот убил многих других божеств.

Мало того, что мой… отец проявлял склонность к беспорядочному насилию и супружеским изменам, он, по-видимому, был еще и убийцей.

Но это только в том случае, если он действительно мой отец. Этого королева Элоана еще не объяснила.

– Это было около четырех столетий назад. – Она повернулась к нам, прижимая стакан к груди. – Больше половины этого срока у него ушла бы на то, чтобы постепенно ослабеть и умереть. Но к твоему рождению он уже был бы мертв.

Сдвинув брови, Кастил взглянул на меня, затем на мать и потом на отца.

– Тогда как Малек мог стать отцом Поппи?

– Может, вы ошибаетесь, – предположил Киеран. – Может, Малек ей не отец.

Король Валин покачал головой.

– Других божеств нет. В свое правление Малек убил последних. Но дело не только в этом. – Он перевел взгляд на меня. – Ты похожа на него. Слишком сильно похожа, чтобы вас разделяло несколько поколений.

Я открыла рот, но не знала что сказать.

– А то, что ты сделала вчера для ребенка, – сказала мать Кастила. – Как мы слышали, девочка пострадала слишком сильно, чтобы ее можно было исцелить. Малек был на такое способен.

– Но редко делал? – спросила я, вспомнив, что говорил Аластир.

Она кивнула.

– Делал, когда был моложе и не успел ожесточиться и устать от жизни и смерти. – Она сделала еще глоток, почти опустошив стакан. – Он спас мне жизнь. Так мы и познакомились.

Ее горло дернулось – она сглотнула. Я посмотрела на Кастила, не уверенная, что он об этом знал.

– Другие божества этого не умели, – продолжала она. – Только те, в ком текла кровь Никтоса. А таким был только Малек. Внук Никтоса. Вот почему он был так силен. Отчасти это объясняет, почему ты так сильна, ведь Никтос твой прадедушка.