Шрифт:
Закладка:
После того, как Рыжий разжигает огонь в небольшом кострище, звучит несколько песен на двух акустических гитарах. Это еще лучше, чем раньше. Даже Джона кажется почти ожившим. Когда играет Бринн, он подпевает. Хлопает. Даже сам исполняет несколько песен. К тому времени, когда Бринн засыпает в шезлонге, уже два часа ночи, и атмосфера наполнена обещаниями. Чем-то позитивным. Даже я взволнован, хотя и не знаю, почему.
Сав пытается убедить своих товарищей по группе остаться на ночь, но те настаивают на возвращении в свой отель, потому что через несколько часов вылетают в Лос-Анджелес. Шэрон говорит мне, что заберет Бринн к себе домой. Она даже не спрашивает, хочу ли я остаться с Сав. Просто предполагает, и хотя я, вероятно, должен уверить ее в обратном, я этого не делаю. Рыжий несет Бринн к грузовику и пристегивает ее, затем, убедившись, что ворота и окна надежно заперты, исчезает в своей комнате с Зигги.
Теперь на кухне только мы с Саванной. Одни. Она толкает мою ногу своей.
— Привет, — говорит она с ухмылкой.
— Привет.
— Как себя чувствуешь?
— Хорошо.
— Как голова?
— Было и хуже.
— Хм.
Она отводит взгляд, и на ее губах играет нежная улыбка. Она снова толкает мою ногу.
— Хорошая ночь. Хочешь вернуться со мной на крышу?
Я осматриваю ее с ног до головы. Сейчас она в спортивных штанах и майке, но выглядит также соблазнительно — также достойно славы — как и сегодня на сцене. Она излучает сексапильность и опасность. И я в отчаянии пытаюсь отрицать это пьянящее сочетание.
— Я не хочу возвращаться с тобой на крышу, Саванна.
Ее лицо сникает, и я шагаю к ней и прижимаю к кухонной стойке. Обхватываю рукой ее шею сзади и большим пальцем оттягиваю ее нижнюю губу. Ее дыхание сбивается, губы приоткрываются, затем она слегка наклоняет голову и втягивает мой большой палец в рот. Сосет его, вращает вокруг него языком, и я стону. Мой член твердеет, а сердце грозит выскочить из груди.
— Я устал отказывать себе. Хватит держать дистанцию. В любом случае получалось дерьмово, и это сводит меня с ума.
Приблизившись на дюйм, убираю с прилавка ее опорную руку и накрываю ею свой член. Она сжимает меня поверх джинсов, и я толкаюсь ей в ладонь.
— Мне нужно трахнуть тебя. Сейчас. Ты согласна?
Она охает и быстро кивает, после чего замирает и хмурится.
— Как же твоя голова?
— Не беспокойся о той, что у меня на плечах. — Я ухмыляюсь, и она улыбается в ответ. — Отведи меня в свою комнату. Если только не хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо здесь.
Я скольжу рукой в ее трусики и надавливаю на клитор, и она хнычет. Спускаюсь ниже и ласкаю сквозь влагу, пропитавшую ее трусики.
— Бл*ть, ты так этого хочешь, да? Я могу нагнуть тебя над стойкой. Или, хочешь, отнесу тебя на диван?
Я проникаю в нее двумя пальцами и наблюдаю, как ее глаза закрываются. Ее бедра дергаются, когда я надавливаю ладонью на клитор, и она охает. Приблизившись губами к ее уху, хрипло шепчу, вызывая у нее дрожь.
— Я могу закинуть твои ноги себе на плечи и врезаться в тебя глубоко, Саванна. Могу оттрахать, как негодницу, которой ты являешься.
Мои пальцы медленно входят и выходят из нее, ее дыхание учащается. Она сжимает мой член через джинсы, и я стону ей в ухо.
— Хочу отшлепать эту киску так, как мечтал.
Я толкаюсь быстрее, затем перемещаю пальцы к клитору и грубо тру.
— Хочу погрузиться в тебя членом. Ласкать клитор. Трахать твою задницу пальцами, пока ты не будешь готова принять мой член. Ты хочешь этого?
— Да, — выдыхает она.
Опустив голову, целую ее шею.
— Скажи громче.
— Да.
Я тру клитор, а затем, понимая, что она близко, снова ввожу в нее пальцы. Вонзаюсь быстрее, как можно глубже, массирую ее. Заставляю сжиматься вокруг меня.
— Скажи это снова. Громче, Саванна.
— Да, все это. Я хочу всего этого, — кричит она, затем обхватывает мои пальцы, и я возвращаюсь к клитору и тру, позволяя ей пережить волны оргазма.
Она вздрагивает, затем низко стонет, когда я сильно посасываю чувствительную кожу ее шеи. Достаточно сильно, чтобы ей пришлось неделю маскировать его гримом на съемочной площадке. Достаточно сильно, чтобы Пол Нортвуд, Торрен Кинг и все остальные знали, что она занята.
Я улыбаюсь.
— Хорошая девочка. А теперь веди меня туда, куда хочешь.
Она толкает меня в грудь, вынуждая отступить на шаг, затем хватает за руку и тянет вверх по лестнице. Мы минуем ее спальню и направляемся прямо к ступеням, ведущим на крышу. Логика, осторожность, инстинкт самосохранения. Все исчезает, когда мы выходим на террасу, и она поворачивается ко мне, расстегивая молнию на моих джинсах и опускаясь на колени.
— Бл*ть, — стону я, хватая ее за волосы, когда она берет меня в рот и втягивает прямо в горло.
Без прелюдий. Никаких ласк, никаких игр с членом. Мне приходится опереться рукой о кирпичную стену позади, потому что от удовольствия подкашиваются ноги.
— Ох, бл*ть, да.
Зажав в кулаке ее волосы, толкаюсь ей в рот, заставляя давиться членом, после чего поднимаю ее на ноги. Она пытается возразить, но я накрываю ее губы собственническим поцелуем, все еще не выпуская ее серебристых волос. Она впивается в меня ногтями и двигает ладонью по стояку, теперь скользкому от ее слюны.
— Я не собираюсь сейчас кончать тебе в рот, — выдавливаю я. — И не буду кончать тебе в руку.
Веду ее назад, пока она не упирается ногами в шезлонг. Она срывает с меня футболку, и я послушно сбрасываю ее на пол рядом с нами. Стягиваю с нее спортивные штаны и трусики, и она отшвыривает их ногой прочь. Я накрываю ладонью ее киску, рыча ей в рот, от того, насколько она промокла. Насколько она мокрая от последнего оргазма, который я у нее вызвал.
Она стягивает джинсы с моей задницы, я делаю то же самое с боксерами, и вот мы оба стоим обнаженными под ночным небом. Я целую ее. Сжимаю ее затвердевшие соски, пока она проводит своими длинными, окрашенными в черный ногтями по моей груди. Они не рвут кожу, но мне бы этого хотелось.
Я кусаю ее сосок, она охает, и я разворачиваю ее, прижимаясь членом к ее заднице. Оттяну ее голову назад за волосы, целую в губы, когда вхожу между ее ягодиц, и Сав подается ко мне.
Она так этого хочет.