ходовых товаров ширпотреба и части оборудования[627]. Несмотря на то что в первой половине 1950-х годов серьезно возросла товарно-денежная сбалансированность потребительского рынка и советское правительство усилило внимание к производству потребительских товаров, их дефицит все же был достаточно значительным, поскольку госторговля все еще имела ограниченные возможности воздействия на структуру промышленного производства, да и стимулы для такого воздействия были тоже ограничены. Хотя тот же Г. И. Ханин прямо признается, что «по проблеме дефицитности на потребительском рынке мы практически не имеем надежных данных», а самим «историкам предстоит еще серьезно вникнуть в деятельность и Министерства торговли, и Госкомитета СССР по материально-техническому снабжению, чтобы выявить реальный механизм советской экономики в этот период и его реальные результаты». Более того, эта сфера экономики (сфера обращения) до сих пор остается малоизученной, а в тех немногих работах, которые есть, «к сожалению, преобладает более разоблачительный уклон, чем аналитический».

VI-й пятилетний план (1956–1958)

Как считают целый ряд экономистов (М. И. Хлусов, М. А. Вылцан, Г. И. Ханин[628]), VI-й пятилетний план развития народного хозяйства на 1956–1960 годы, утвержденный на XX съезде партии в феврале 1956 года, составлялся под влиянием огромных успехов, достигнутых в V-й пятилетке, и осознания того, в каких именно отраслях аграрного и промышленного производства советская экономика все еще продолжала отставать от западной. Новая пятилетка, по замыслам ее разработчиков, призвана была, мобилизуя все интеллектуальные усилия советского общества и его огромный потенциал в разных сферах, так блестяще продемонстрированный в ходе создании ракетно-ядерного щита страны, преодолеть имевшиеся отставания и проделать значительный шаг к решению главной задачи — догнать США по основным экономическим параметрам. Именно поэтому, по мнению того же Г. И. Ханина, по характеру поставленных задач VI-ю пятилетку с полным основанием можно назвать «пятилеткой второй индустриализации». И дело не только и не столько в том, что намечалось почти удвоить объем всей промышленной продукции, а в том, что советская промышленность должна была приобрести качественно новый вид с высоким уровнем новейшей техники и технологии, с развитой специализацией и межотраслевой кооперацией, с комплексной механизацией и автоматизацией, с резким сокращением ручного труда и таким же высоким ростом улучшения условий жизни, труда и быта советских граждан.

По своей базе «вторая индустриализация» значительно отличалась от первой, поскольку опиралась на несравненно более подготовленную армию рабочих и инженерно-технических работников, мощный научно-технический потенциал и собственную машиностроительную базу. Главным направлением «второй индустриализации» стала реконструкция довоенных предприятий, требовавших меньших капиталовложений, а новое строительство в основном велось при создании новых отраслей промышленного производства. Именно поэтому основной упор был отныне сделан на организационный фактор, усиление специализации производства при одновременной внутриотраслевой и межотраслевой кооперации. Правда, к осознанию этого пришли далеко не сразу. Первая попытка форсированного проведения новой индустриализации провалилась из-за нехватки ресурсов, поскольку к концу 1956 года не были выполнены годовые планы по углю, металлу, цементу и лесу, определявшие темпы и объемы капитального строительства[629]. Поэтому уже в декабре 1956 года новый Пленум ЦК, указав на чрезмерный и непосильный объем капитальных вложений, дал прямое указание Госплану сократить задания по капстроительству и отдельным отраслям и сконцентрировать внимание на реконструкции старых производств[630].

Как считает тот же Г. И. Ханин, первое, что бросалось в глаза при знакомстве с этим пятилетним планом, состояло в том, что он целиком был нацелен на научно-технический прогресс и на макро-, и на микроуровне. Предполагалось ускоренное развитие отраслей, определяющих научно-технический прогресс, по которым СССР все еще серьезно отставал от ведущих буржуазных держав, то есть электроэнергетики, приборостроения, радиотехнической, электронной, станкостроительной, химической и другой отраслевой промышленности. При этом речь шла не о каком-то вялом устранении существующего отставания, а о скачкообразном рывке вперед. Так, по плану VI-й пятилетки производство низколегированных сталей планировалось увеличить аж в 17 раз, литейного оборудования — в 8 раз, холоднокатаного листа — в 4 раза, автоматических и полуавтоматических линий — в 5 раз, синтетических волокон — тоже в 5 раз и т.д.

Еще одной особенностью VI-го пятилетнего плана был решительный сдвиг к специализации производства, в отличие от прежней его замкнутости, в рамках отдельных предприятий и министерств. Наиболее наглядно эта тенденция проявилась в планировании специализированного производства изделий общемашиностроительного назначения, в частности литья и штамповок, что де-факто отсутствовало в предыдущий период. С этой целью планировалось строительство 23 специализированных литейных заводов и ряда аналогичных литейных цехов, оснащенных новейшей техникой общей мощностью 1,5 млн. тонн стали в год. Точно таким же образом предполагалось создать и несколько десятков специализированных инструментальных заводов, а также заводов по производству запчастей для всей сельхозтехники по единым стандартам и полной номенклатуре.

В плане VI-й пятилетки был взят и традиционный курс на интенсификацию промышленного производства, но уже не столько за счет строительства новых предприятий, сколько за счет реконструкции устаревших промпроизводств, лучшего использования имевшихся производственных мощностей, а также резкого увеличения производительности труда на основе его автоматизации, механизации и резкого усовершенствования организации всего производства. Концентрированное выражение данный курс нашел в конкретных заданиях по снижению себестоимости промышленной продукции на 17%, что в целом соответствовало параметрам предыдущей пятилетки.

Существенным новшеством нового пятилетнего плана стало выполнение решений июльского 1955 года Пленума ЦК, где была поставлена задача сделать мощный рывок в научно-техническом прогрессе и соединить науку, проектирование и производство, что пока еще было слабым местом советской экономики (за исключением оборонных отраслей). Для того чтобы решить эту важную задачу, необходимо было создать целую сеть отраслевых НИИ, быстро оснастить их опытными заводами, полноценными полигонами, испытательными стендами, уникальными приборами и т.д. Все это, конечно, требовало немалых материальных затрат и создания новых промышленных отраслей, например научного приборостроения.

Понятно, что вопросы научно-технического прогресса, где, по мнению ряда ученых (О. Л. Лейбович, Г. И. Ханин, Р. А. Белоусов[631]), отчасти наметилось новое серьезное отставание от ведущих западных держав, были поставлены в центр деятельности всех хозяйственных министерств и партийных органов. По планам пятилетки на создание новых НИИ и КБ, а также НИОКР были выделены огромные ассигнования, давшие такой масштабный эффект, что во второй половине 1950-х годов СССР буквально потряс весь буржуазный мир своими научно-техническими достижениями в области авиации, космических исследований и ядерной энергии. Но не менее важными оказались достижения и в области научно-технического прогресса во многих отраслях гражданской промышленности. Число внедренных видов машин и оборудования за годы VI-й пятилетки выросло в несколько раз, а в ряде отраслей — в 5-10 раз[632]. А это значит, что