Шрифт:
Закладка:
— Непременно. Но я как раз об этом и размышляла. Помогите несчастной даме и посторожите на берегу, а, гражданин-художник? Я уже вовсе изнемогаю. Нестерпимо хочется искупаться.
Вода была прозрачна и в меру прохладна. Шум пробивающейся сквозь черные блестящие камни воды, отдалял-отрезал весь остальной мир, оружие лежало на близком (но недостижимом для воды) уступе. Сочетающее разные тона загара тело скользило в воде, исчезало за камнями и в глубине, вновь сверкало в солнечных пятнах. Наверху темнел храм бараньеголового Хнума, но древние боги уже ушли отсюда и не возражали людским купаниям, да и нынешние боги отнеслись к уместным омовениям снисходительно.
Потом архе-зэка сидела, сохла и позировала. Естественно, в рамках пристойности, практическая одетая. Облипшая тело сорочка успела высохнуть, но болтать и смеяться это не мешало. Подползали береговые тени, пора было собираться. Катрин еще раз окунулась. Она одевалась, а складывающий рисовальные принадлежности художник тихо сказал:
— Вы поразительно красивы. Ничего классического, но просто нестерпимо хороши. Ах, если бы я был моложе…
— Едва ли столь незначительное обстоятельство что-то изменило. Меня ждут дома. Дело только в этом. На возраст — наплевать!
Бывший барон посмотрел ей в глаза и поразился:
— Боже, а я ведь верю. Впрочем, о чем я. Вы ведь русская, Катя, а там у вас почти все люди замечательно безумны.
Последнее было сказано на том самом языке с чудовищным, но приятным слуху акцентом.
Катрин, продолжая смотреть в глаза такому догадливому и милому человеку, пожала плечами. Художник осторожно поцеловал ей руку:
— Как мне ни жаль, вы правы. Всем сердцем желаю вам успеха.
В этот миг шпионка и наемница подумала — достаточно ли замечательно она безумна или недостаточно?…
* * *Возвращались уже в настоящем преддверии вечера. Охрана проявляла похвальную сдержанность, никаких ухмылок и прочего. Разговаривали исключительно о военной обстановке и грядущих переговорах с мамлюками Мурад-бея. Нет, чудесные люди эти французы. Ну, были чудесными, пока не…
На пристани художник-барон вновь поцеловал загорелую руку молодой дамы. Все нужное сказано, а уйма ненужностей пусть останется недосказанной. Эх, вот такую безупречную чуткость в последующие времена фиг найдешь.
Грусть оставалась, но тело и душа были легки и чисты. Катрин шагала к «Шеп», думая о хорошем дне, и о том, что желудок хотя и часть тела, но отдельная и крайне привередливая — опять ему пошлые калории подавай, непременно ужинать желает, причем, банальная чечевица в столь славный денек абсолютно неуместна…
«Шеп» была тиха, как будто ее уже на слом отбуксировали. Даже вахтенного не видно. Зато на носу торчал шеф и пялился на возвращающуюся архе-зэка.
— Что такое?! — возмутилась Катрин. — Я из увольнения даже раньше срока приперлась.
— Да, часа на два, — согласился Вейль. — И это весьма кстати. Давайте быстренько собираться. Иначе могут начаться сложности, а они нам ни к чему.
— А где все? — поинтересовалась шпионка, спрыгивая на палубу.
— Кто где, — неопределенно отозвался шеф. — Профессор прогуливается со своим кавалером, или с двумя, откровенно говоря, я так и не разобрался. Ваша переводчица отправилась на флагман, капрал ее сопровождает. Послушайте, Катрин, вы дама весьма умная и догадливая, так что давайте начистоту и сразу к делу. Наше сотрудничество с археологами и приданными им лицами исчерпало себя. Пожалуй, дальше нам будет проще управляться самим, без отягощений и прикрытий. И даже не говорите, что вы не представляете себе жизни без нашей дорогой Камиллы, мрачного служаки и прочих балластных личностей. Собирайтесь. Только оружие и дорожную одежду. Провизия и снаряжение нас ждут на месте.
Катрин кивнула и спустилась в каюту. Все тесное, испачканное, но покидать обжитое место почему-то все равно жалко. Штуцер, пороховницы, сумка с «эн-зэ» и аптечкой… Шеф возился у себя, потянуло паленым — похоже, жжет на лампе лишние бумаги.
— Готовы, мадам Кольт?
— Нам собраться, что высморкаться, — пробурчала Катрин.
— Ну-ну, спокойнее. Пусть жизнь полна сюрпризов, наш с вами договор нерушим. Лодка ждет…
Нагруженные бывшие археологи вышли на палубу, вахтенный так и не появился. У Катрин возникло нехорошее предчувствие, что он тоже спроважен… и отнюдь не на флагман. Шеф по мелочам себя обременять не станет, упростит задачу, а Нил все спишет, в себя примет.
— Вы на весла или я? — подтягивая отягощенный тесаком ремень, спросил шеф. — Говорят, вы неплохо гребете.
— Немного умею, — признала архе-зэка, опуская в лодку штуцер. — Куда направляемся?
— На тот берег, придется брать слегка против течения, — указал Вейль.
Карту Катрин видела, местность помнила — это шеф намылился за реку, в район катакомб. Практически напротив города, но место безлюдное. Самое время к ночи туда заявиться. Наверняка, рандеву с проводником и лошадьми.
Лодка слушалась весел отлично — ухоженное корытце, не лишенное изящества. Не поскупился начальник на средство передвижения.
— А вы, я вижу, недурно отдохнули. Посвежели, бодры как никогда, — одобрил Вейль.
— Да ну вас к черту, — сумрачно молвила архе-зэка. — Не морочьте бедной девушке голову. Если мы в пустыню, то что там с лошадьми и запасом воды? Это, знаете ли, немаловажно, и меня немного волнует.
— Все нормально, мы всецело подготовлены, — заверил шеф.
Дальше плыли в молчании, течение порядком мешало. Западный берег и дыры-норы катакомб еще озаряло солнце, восток и городские кварталы уже тонули в быстрых сумерках. Сквозь шум воды бурунов донесся первый призыв муэдзина и почти сразу затрещали выстрелы. Много и часто — явно не случайная пальба. Катрин неловко шлепнула веслами.
— Поосторожнее! — озаботился шеф. — И не обращайте внимания. Это уже абсолютно не наше дело. Мы выполняем договор, остальное остается за кормой.
— Выполняем, — шпионка навалилась на весла. — Вейль, вы — самка собаки.
— Можете поругаться, если вам станет легче, — равнодушно разрешил шеф. — Только лодку не переверните, порох намокнет, а он нам еще может понадобиться. Но к чему столь болезненные реакции? У каждого из наших попутчиков своя дорога, лично вы, да и я, им ничего не обещали.
— Как сказать.
— Как ни говори, а мне на них плевать, — шеф пружинисто выпрыгнул на берег,
