— Это всего пять призывов в год, — быстро сосчитал Креол. — А так как бессмертия мне не видать, то цена до смешного низка. Давай хотя бы раз в десять лет.

Элигор чуть не подавился пивом.

— А ты не промах, — сдержанно сказал он. — Отлично торгуешься. Ну что ж делать, сойдемся хотя бы на одиннадцати. Мои демоны тоже должны что-то получить. Все-таки не забывай, что большинство магов получает всего три желания… а у тебя их будут сотни… Сотни желаний, Креол! Если будешь заботиться о здоровье, твоя жизнь превратится в сплошной праздник! Мои демоны — это не Имена Мардука, которые хотят — приходят, не хотят — не приходят… у нас серьезная организация.

Креол вспомнил, как пытался призвать Имя Мардука во время битвы с Эскетингом, и помрачнел. Он и в целом избегал призывать их лишний раз, потому что с Именами ты в роли просителя, ты почти клянчишь медный сикль, при этом даже не зная, получишь ли его.

Креол Урский ненавидел просить, ненавидел быть кому-то обязанным. Он не нищий, ему не нужны подачки, пусть даже от богов.

Подход демонов честнее.

— У меня тоже будут условия, — сказал он.

— Например? — подался вперед Элигор.

— Я не отдам свою душу навечно. Шестьсот лет. А потом я свободен.

— Аххахаха, — вежливо посмеялся Эмблема. — Хочешь не продать, а сдать в аренду? Мы так обычно не делаем.

— Ваши демоны не станут моей собственностью. Я тоже не стану вашей. Это честно.

Лицо Элигора не выразило ничего. Он покатал в чаше пивную пену, подумал и сказал:

— Пусть так. Но шестьсот лет — это несерьезно. Если уж собираешься сдавать душу в аренду, называй хотя бы реальные сроки.

— Реальные — это какие?

— Умножим вдесятеро. Шесть тысяч лет после своей смерти ты будешь нашей собственностью. Потом ты свободен.

Креол пытливо уставился на Элигора. Шестьсот или шесть тысяч… в общем-то, неважно, если все это время Креол будет крепко спать. Время пролетит в одно мгновение.

Но договор надо будет прочесть внимательно. Много, много раз.

— Шесть тысяч лет — это слишком много, — заявил Креол. — Пусть будет хотя бы пять тысяч.

— Я уже говорил, что ты отлично торгуешься? — усмехнулся Элигор. — Я согласен на пять тысяч.

— Ладно, тогда пять тысяч… — пробормотал Креол.

— Они быстро пролетят, — заверил Элигор. — Пять тысяч лет — что это для духа? Тебе они покажутся одним мгновением. А потом воссядешь обок Мардука или что ты там планируешь после очищения души.

— Мне надо подумать, — сказал Креол, погружаясь в воду по шею..

— Подумай. Не торопись. Но лучших условий тебе никто не предложит. Я предлагаю больше, чем ты сможешь получить от кого-нибудь еще — и это лишь потому, что ты мне чем-то нравишься.

— Ты не лжешь мне? — вперился в гостя взглядом Креол. — Это и в самом деле лишь очищение души?

— Да, — кивнул Элигор. — Конечно, мы получаем от этого энергию, которая нам нужна для наших чудес. Иначе мы бы за это не платили, а наоборот, требовали плату. Мы выиграем на этой сделке, мы это делаем не бескорыстно. Не считай меня благодетелем, я не твой друг и мне плевать на твое благополучие. Но и обманщиком не считай, все будет честно, и ты на этой сделке тоже выиграешь. Избавишься от тяжкого посмертия, да вдобавок при жизни получишь массу ценных услуг. Триста желаний или около того. Думай. Выбирай.

Креол смотрел так, словно пытался просверлить в Элигоре дыру. Он не видел и не слышал лжи. Да, перед ним Эмблема, могущественный демон, но сейчас он призван высшим ритуалом, он находится под хоругвями Вызова, и не может лгать магу даже умалчиванием.

И все же Креол колебался.

Элигор спокойно сотворил себе еще вина. Он-то уж точно никуда не торопился, в его распоряжении была вечность. Могущественный демон тоже погрузился в горячую воду, ненадолго представая подобием смертного человека. Даже его аура притихла и присмирела, словно Четвертая Эмблема попал под Длань Мардука.

— Разомни ему плечи, — приказал Креол банщику, желая проявить гостеприимство.

Молодой раб-евнух спокойно взялся за дело. Он-то не видел ауры порождения Лэнга, а внешне Элигор почти не отличался от человека. Веяло от него, правда, чем-то промозглым, сердца беспричинно начинали стучать чаще, но Креола навещали и более необычные гости.

В прошлом году, например, к нему нежданно наведалась сама Великая Гула. Владычица гулов и кутрубов заявила, что желает быть принятой так же радушно, как сама принимала Креола, и безо всяких церемоний провела в Шахшаноре целых пять дней. Вот тогда рабы в самом деле перепугались и стали еще сильнее бояться хозяина, у которого такие знакомства.

Великая Гула, кстати, не посчитала дворец Креола бедным. Наоборот, восхитилась тому, насколько все здесь реальное, как мало сотворенного магией. Оказалось, что истинная роскошь с точки зрения джиннов — иметь как можно больше настоящих сокровищ.

Любимых. Друзей. Вещи.

А Элигор… его рабы принимали за обычного мага. Возможно, иноземца откуда-нибудь из Киммерии или иной далекой страны.

— Ты дашь мне список своих слуг… как зовется их порода? — спросил Креол. — Они все разные.

— Генералы легионов, — лениво ответил Элигор, закуривая извлеченный из воздуха гашиш. — Официально они называются генералами легионов. У каждого из Эмблем их по шестидесяти — они служат нам, как мы служим Хранителю Врат Бездны. Сами по себе они не так уж и сильны, но каждый обладает каким-нибудь мощным Ме — и эти шестьдесят Ме будут в твоем распоряжении, о маг.

— Полный список, — повторил Креол. — Я знаю многих из них, но не всех. Будет немного обидно не суметь призвать кого-то из твоих слуг просто потому, что я не знаю, как его зовут.

— Да… конечно, — согласился Элигор. — Я веду дела честно, Креол Урский, и если по справедливости — ты приобретаешь на нашей сделке больше меня. Поэтому в договоре будет прописано, что ты не имеешь права оттягивать свою естественную смерть.

— Что?! — вскинулся Креол.

Это условие возмутило его и огорошило. До этого Креол рассчитывал, что с помощью демонов обретет бессмертие и надует Элигора. Но если ему запретят оттягивать смерть…

— Не согласен! — воскликнул маг.

— В таком случае мы зря потратили время, — сомкнул