он стал превращаться в вонь, отдающую запущенным гниением плоти. Запах очень отчетливо стоял в ноздрях, достигнув своего максимума внутри города. Не помогли ни закрытые окна, ни отключение вентиляции, ни слабый аромат духов, перемешанный с потом. Видимо, этот запах исходил от самого Альфреда, точнее, откуда-то изнутри него, из какой-то темноты, которую он очень четко стал ощущать.

Темно-синий автомобиль после своего черепашьего хода остановился у красного светофора. Дорога была пуста, но Альфред все равно послушно стоял в ожидании зеленого света. Подъехав, рядом с ним остановился старый длинный универсал, за рулем которого сидела немолодая, серая, как и все вокруг, женщина. Альфред боковым зрением вдруг заметил, что та на него смотрит. Он повернул голову. С любопытным прищуром, та не просто пялилась на Альфреда. Незнакомка будто ожидала какой-то ответной реакции. По-соседски улыбнувшись, она вдруг оживилась и помахала рукой. Расстроившись еще сильнее, он, поникши, покачал головой и, показав незнакомке средний палец, не дождавшись от светофора разрешения, свернул направо, следуя за интуицией, ведущей его за город. Шокированная и растерянная женщина на длинном универсале так и осталась стоять посреди перекрестка, провожая взглядом «Краун Викторию».

Альфред никогда не употреблял наркотики, но, как ему казалось, сейчас он ощущает примерно то же, что испытывает наркоман во время ломки. Он проносился мимо густорастущих деревьев по пустой дороге, и его в буквальном смысле трясло. Сняв с себя галстук и пиджак, он закатал рукава и расстегнул верхнюю пуговицу пропитанной потом рубашки. Открыв окно, он надеялся, что свежий воздух приведет его хоть немного в порядок. Однако пространство, ставшее очень плотным и осязаемым, пропитанное вонью гниющего человеческого тела, по-прежнему терзало его.

Стоя на обочине и не выходя из машины, Альфред смотрел меж деревьев на проселочную грунтовую дорогу, ведущую куда-то вглубь рощи. Обнаружив нужный съезд, он стоял около него 10–15 минут, не решаясь проехать остаток пути всего лишь чуть больше мили. Откуда-то с неба доносился характерный шум вертолетного двигателя. Альфред понимал, откуда этот звук и почему он здесь, но вместо радости и надежды это понимание почему-то лишь нервировало и пугало.

Молодой мужчина без прошлого, чья амнезия стремительно растворялась, обличая под собой нечто чудовищное, с трудом поднимая свинцовые веки, смотрел на черные тени деревьев, которые склонились, нависая над дорогой, ведущей к грязно-белому жуткому дому. От ветра они колыхались, и казалось, что там, в глубине, меж черных стволов, есть нечто огромное и страшное, ненасытное, дышащее столь сильно, что это приводит в движение скрипучие ветви и шумную листву. Именно этот монстр и испускал невыносимый запах страданий, слез и смерти.

В связи с участившимся звуком летающих над полями вертолетов Альфред понимал, что у него есть совсем не­-много времени. Оставив оружие, документы и телефон в машине, он вышел из нее и широким шагом направился в пасть монстра.

***

В огромный ангар, расположенный вдалеке от пассажирских самолетов и их пассажиров, не торопясь, издавая характерный шум реактивного двигателя, работающего на низких оборотах, въехал белоснежный «Гольфстрим G 650». Всего несколько десятков минут понадобилось пилоту для того, чтобы доставить Риту Коулмен с ее коллегами в аэропорт Де-Мойна.

Ожидавшие в ангаре бойцы спецназа и несколько агентов, работающих в местном отделении департамента криминальных расследований, провожали взглядами авиалайнер, пока он не оказался полностью внутри и не замер. Еще до того, как двигатель замолчал окончательно, двери, являющиеся одновременно и трапом, открылись, и по нему стали спускаться федеральные агенты, прибывшие с Ритой из Индианаполиса. Сама она вышла из самолета одной из последних. Ее подчиненные растворились среди местной толпы сотрудников агентства, и теперь в ангаре находилось 47 человек, основное количество из которых были хорошо экипированные штурмовики. Внешний вид высокопоставленных гостей отличался от привычного — к стандартным строгим рабочим костюмам поверх рубашек добавились еще и темно-синие ветровки, на спине у которых желтыми буквами была написана аббревиатура ФБР.

Директор Коулмен подошла к маркерной доске, к которой было прикреплено огромное фото, сделанное со спутника, где был запечатлен белый дом с одной стороны окруженный лесной рощей, а с другой — кукурузным полем.

— Кто главный в штурмовой группе? — спросила она.

Из молчаливой толпы, подняв руку, вышел крепкий молодой парень.

— Я, мэм. Лейтенант Рой Джефферсон, мэм.

— Лейтенант Джефферсон, вы изучили схему дома?

— Да, мэм, у каждого из нас она запечатлена в памяти в мельчайших деталях.

— Отлично, лейтенант. Вы пойдете со своими бойцами первыми. Пробираться к дому доведется через лес и поле. До Хэмптона мы долетим на вертолете, там, чтобы не спугнуть преступников, пересядем на наземный транспорт и подберемся к ферме. Недалеко, в воздухе, будет один вертолет на непредвиденный случай.

Лейтенант Джефферсон поднял руку.

— Чего нам ожидать мэм?

— Вам разве не сказали? — раздраженно переспросила Рита.

Командующий напряженно переглянулся со своими бойцами.

— Нет, мэм. Нам лишь сказали ждать вас и четко выполнять ваши приказы.

— Предположительно, в этом доме находятся похищенные дети из Норт-Вест-Централ и их похитители. Ваша задача — спасти их, если они еще живы, и задержать подозреваемых, желательно так, чтобы они смогли после этого предстать перед судом и занять почетное место на электрическом стуле.

По толпе пронесся одобрительный гул.

— И еще, — неловко продолжала Рита. — Там может быть один из наших агентов, Альфред Хоуп, не заденьте его.

Бойцы спецназа, облаченные в черную униформу, поверх которой была надета боевая амуниция, слушаясь высокопоставленную чиновницу федерального агентства, одобрительно кивали.

— Да, мэм, будет сделано, — ответил за всех лейтенант Джефферсон.

— Поласки, — обратилась к своему подчиненному Рита. — Передай местным копам, что мы вылетаем. В радиусе 15 миль от фермы никого не должно быть. И чтобы они никого не пускали и не выпускали. Даже если это скорая и у кого-то внезапный инсульт.

— Ясно, ок, — спешно отвечал Поласки.

Глубоко вздохнув, директор Коулмен небрежным взглядом окинула фотоснимок белого дома, затерявшегося в глуши. Она волновалась, и про себя молила Бога, чтобы тот вразумил Альфреда и совершил чудо. Чтобы это страшное дело, наконец, закончилось сегодня, и, быть может, тогда она и ее странный, но любимый подчиненный все-таки будут вместе.

— Вперед! — твердо сказала Рита. — И да поможет нам Бог.

Надев на голову каски, бойцы спецназа с грохотом ринулись к вертолетам, ожидавшим их недалеко от ангара. Черные ботинки с толстой подошвой, соприкасаясь с гладким бетонным полом, издавали угрожающий ритмичный