Шрифт:
Закладка:
Война за Сицилию длилась почти тридцать лет. Следующей после захвата Мессины в руки норманнов перешла Катания. Таормина снова держалась, хотя, на этот раз, под мусульманским правлением, а в 1071 году был взят Палермо. В 1085 году пали Сиракузы. Этот город благодаря своему выгодному положению всегда подвергался длительным осадам. Осталось захватить только Агридженто, Кастроджованни, Нотои еще несколько городов на юге острова. В 1090 году пал последний из них, и острова стали норманнским королевством. Это замечательное достижение Роберта и Рожера Гвискаров, имевших в своем распоряжении сравнительно небольшие силы, открыло новую страницу в беспокойной и кровавой истории Сицилии. Остров расцвел, превратился в одну из самых цивилизованных держав на Средиземноморье.
Сочетание наследия арабов с сообразительностью новых норманнских правителей оказалось удачным. Появившиеся в результате культурные достижения и великолепная архитектура стали уникальными – свойственными только Сицилии.
Цитируя Гиббона: «После войны, продлившейся тридцать лет, Рожер, имея титул великого графа, получил власть над самым большим и плодородным островом Средиземноморья. Его правление оказалось более либеральным и просвещенным, чем было свойственно его веку и образованию. Мусульмане свободно исповедовали свою религию и имели собственность; философ и врач Мадзары, принадлежавший к расе Мухаммеда, ораторствовал перед завоевателем и был приглашен ко двору; его география семи климатов была переведена на латынь, и Рожер, после внимательного прочтения, предпочел труд араба работам грека Птолемея».
Норманн Рожер был достаточно разумен, чтобы позволить и арабам, и грекам сохранять свои уклады и расширять собственные различные цивилизации, что было необычно для того века. Но в результате Сицилия при норманнах стала единой, как никогда раньше, и едва ли она когда-нибудь была такой впоследствии. К религии Мухаммеда повсеместно относились с большой терпимостью и мусульманские войска составляли костяк армии. Одновременно греки продолжали отправлять свои религиозные обряды, согласно ритуалу восточной церкви, и католические священнослужители не оказывали на них существенного давления. Побочным продуктом завоевания Рожером Сицилии стала его экспедиция на Мальтийские острова, которые он захватил, не встретив сопротивления, в 1090 году. Теперь в его распоряжении был не только богатейший остров Средиземноморья, но и великолепные гавани Мальты. Закрепление норманнов в центральной части Средиземноморья означало, что мусульманская власть оказалась перед лицом угрозы отрыва восточной территории от западной. Хотя это было за несколько веков до того, как Испания стала скорее европейской, чем мусульманской, подъем норманнов в Италии и на Сицилии стал предвестником этого события.
Мусульманская власть шла на убыль, приливно-отливное течение в средиземноморском бассейне уже было готово повернуться вспять и потечь с Запада на Восток. Блестящее дополнение, которое арабы привнесли в средиземноморскую и европейскую культуру, – оно содержало множество новых научных и художественных идей и форм – было ничуть не менее важно, чем все, что происходило в истории моря. Но теперь на Востоке, как это неоднократно случалось и прежде, уже поднималась новая сила, словно грозовое облако. Этой силе предстояло сокрушить основы древней арабской империи, после чего устремиться к воротам Европы, так же как это когда-то сделали персы. Выносливый кочевой народ уже был готов покинуть степи Туркестана.
Как и многие нации до них, арабы использовали другие народы для укрепления своих армий. Римляне использовали для этой цели франков и гуннов, византийцы – булгар и викингов. Старая слабеющая сила всегда стремится отсрочить свой упадок, укрепив себя воинственными, пусть даже примитивными народами. В IX веке арабы начали делать то же самое. Сэр Джон Глабб писал в «Арабской империи»: «9 августа 833 года в военном лагере, где умер Мамун, его брат Мутазим был объявлен халифом. Он был девятым сыном Гарун аль-Рашида и третьим из его сыновей, ставших халифом… Семьдесят лет прошло с тех пор, как Мансур основал Багдад и собрал в Хорасане войска, на которые мог положиться. Но жители Хорасана после разрушительной гражданской войны между Амином и Мамуном отказались от своей традиционной преданности Аббасидам. Мутазим счел своим долгом искать лояльные войска в другом месте. Ему, по-видимому, не нравились арабы, и он возложил надежды на турецких наемников. Многие из них уже состояли на службе, но Мутазим увеличил их число. Он ввез столько людей, сколько смог, из-за Оксуса, и сформировал десятитысячный отряд телохранителей. Он одел их в великолепную форму – некоторые из них носили только шелка – а их ремни и оружие были инкрустированы золотом и серебром. Турецкие войска сильно отличались от предшествовавших им хорасанцев. Персы и арабы – мусульмане, носители высокой культуры. Турки – выходцы из племен варваров…»
К тому времени, как норманны начали двигаться на юг через Италию, турки, как и многие наемники до них, стали сами себе хозяевами. Сыновья и последователи турецкого вождя, именуемого Сельджуком, не только захватили Хорасан и Персию, но в 1055 году один из них, Тогрул-бек, был провозглашен султаном в Багдаде. Эти турки-сельджуки стали охотно обращаться в ислам. Как и арабы VIII века, они, в свою очередь, вдохновлялись активным монотеизмом пророка. Примитивные в культурном отношении, привыкшие к трудностям, эти азиатские всадники изменили весь образ жизни в Восточном Средиземноморье. Ничего не принеся с собой, они унаследовали культурный мир персов и арабов, но почти ничего к нему не добавили, кроме своей способности воевать.
В годы, когда граф Рожер занимался аннексией Сицилии, турки-сельджуки на Востоке закладывали фундамент своей империи. В отличие от империи арабов империя сельджуков и их преемников – османских турок – внесла лишь небольшой вклад в средиземноморскую цивилизацию. Однако она оказала большое влияние на народы Средиземноморья. Турки настолько основательно терроризировали европейские державы, что в одном или двух случаях едва не объединили их. Османская власть не повысила качество жизни, скорее она действовала как катализатор. Рост империи турок в основном совпал с ростом норманнского господства. Сирия и Иерусалим (магнит для христианских паломников) к 1076 году добавились к другим турецким завоеваниям. Захват Иерусалима сам по себе спровоцировал целую серию вторжений с запада – Крестовые походы.
Через пять лет после падения Иерусалима турки нанесли смертельный удар по остаткам некогда всесильной Римской империи, которые Византия много веков охраняла на Востоке. Битва при Манцикерте не слишком хорошо известна, но тем не менее является одним из решающих сражений в мировой истории.
Провинция Малая Азия всегда была
