Но сегодня ещё настолько рано, что Аннушка спит. Только вот я взбираюсь по этим ступеням из мраморного бетона на какую-то верхотуру, в сопровождении молчаливых опричников с чистыми руками, холодными сердцами, горячими головами и стальными яйцами.

Ещё мне не понятна привычка «неизвестных отцов-командиров» «советов» к совиному образу жизни. Может быть, когда весь народ дружно пашет с 6:00 до 18:00, им эта суета мешает стратегически думать? Или горящее зелёным абажуром главное окно страны как-то всем придаёт уверенности в завтрашнем дне и даёт нужную мотивацию на трудовой подвиг, как всегда бессмысленный и беспощадный, любой ценой, во имя светлых несуществующих идеалов завтрашнего вероятного будущего?

Или они так сверхурочные зарабатывают? Общеизвестно же, что при «советах» все равны. Даже те, чьё равнение кратно возглавляемому коллективу. А сверхурочные отменять нельзя, иначе вообще всё встанет колом и омаром.

А на что они будут тратить все эти сверхурочные, если всё одно же все равны? А те, кто равнее прочих, всё одно отовариваются в спецраспределителях. И без денег, по талонам, которые и не деньги вовсе. И того, что выдают по талонам, за деньги достать просто невозможно. Именно достать, а не купить.

Так, деньги при «советах» теряют часть своих свойств, а именно – меру стоимости, средство обмена, средство накопления. А эти свойства нужны человекам для их общественной жизнедеятельности. И эти функции на себя начинают брать что-то другое. Средство обмена – бутылка, которую за деньги купить сложно, только достать, из высоконравственных трезвенных побуждений усложняется приобретение «зелёного змия», а штука эта жизненно необходимая. Ещё средство обмена, что «не деньги», а звонок или «…я от Иван Иваныча». Средство накопления – хрусталь. Или прочие логические вывихи издевательства над здравым смыслом – конь и телега, либо другое транспортное средство, ковёр, шкаф во всю стенку из южной и славной страны, либо от офиневших от собственной отмороженности североморских рыбаков прибалт… приблатнённых.

Но бывает и так, что народ устаёт от подобного маразма, и «советы» растворяются во тьме веков. И боги бы с ними!..

Но! Следом приходят ад и хаос. И наступает полный мрак. И беспредел. Без-«совет» ный, бессовестный и беспросветный.

И вот в это мрачное время сатанинской тьмы безвременья, бессовестности, бесчеловечности и безбожия (под сверканием куполов массового возведения храмов «новым богам», что все подручные одного, того самого рогатого золотого, пламенного, адского, одержимого быка – дья-вола) – деньги, как компенсируя кратковременную потерю своих свойств, приобретают свои утерянные свойства гипертрофированно.

И не деньги становятся средством обмена, и ещё чего-нибудь, для людей, а люди становятся «средством» для «денег». У «денег» люди начинают исполнять «обязанности», приобретают неодухотворённые функции – обмена, меры стоимости, люди для «денег» становятся средством прироста денег, из людей начинают делать деньги. И схема общественного разделения труда из «товар – деньги – товар» превращается в «деньги – люди – больше денег».

Товары уже не нужны. Можно сразу и напрямую, не заморачиваясь брать деньги просто за то, что они, людишки, есть. И ещё и имеют наглость есть! В этом конкретном месте быть, в этом доме жить, на этой земле находиться и самоосознаваться. Надо с них брать мзду: за то, что живы, за то, что хотят жить, а чем больше хотят «жить», а не «существовать, выживая», тем дороже им это будет стоить.

Пусть платят! Чем больше упираются, тем больше платят! За право дышать.

И это лишь начало, лишь цветочки. Ягодки впереди. Вслед за товарами начинают исчезать и люди. И это закономерно. По всем экономическим, волчьим, точнее шакальим, законам рынка имени «невидимой руки Адама Гайдаровича Чубайса». Того самого рынка. И базара. Который не фильтрован. Того самого базара, что бардак.

Останутся только одни деньги.

Даже роботы не нужны. Робот – дорогая, нерентабельная игрушка. И ненадёжная. Без очумелых ручек прожжённого пролетария не работающая. Коротящая и глючащая.

И вот схема деградирует до «деньги – больше денег – ещё больше денег». Из этой схемы выпадают даже Барухи с Барвихи и прочие Ротшильды с Ротвейлеров, они же люди? А люди устарели. Морально. Их время – ушло. И пора бы им уйти вслед за Пендальфом и эльфами в страну Невернись, на свалку истории. В гости к Небожителям.

Наступает вселенское счастье – деньги, деньги, деньги и ничего кроме денег!

Почти как на всекладбищенском Счастье Мира Мёртвых, где тоже все равны. По своему уровню счастья, все равны по уровню достатка и потребностей. И все соединены во всеобщую паутину сети. Полная и безоговорочная… капитуляция. И демократия. Тоже полная. Истинное народовластие – мнение каждого влияет на мнение всех остальных.

Правда, разногласий у них, мёртвых, не бывает, как и не бывает уже и расхождения мнений, потому как нет личного мнения у того, у кого нет личности. Но это детали. Малосущественные детали. Главное же полная победа демократических идеалов!

Тем более в таком «обществе» не бывает культа личности! Нет личности – нет культа! А это главное! Чтоб без культа личности. «Не создай себе кумира!»

Нет, слишком длинно. Замороченно! Будь проще! И гнус к тебе потянется! Проще надо быть! Просто «не создай»! Ты не создатель. Больше. И не творец. Даже не тварь. Даже не дрожащая. Мёртвые – не потеют. И не мёрзнут. И не боятся. Они – никакие.

Они – идеальны! Идеальные винтики для построения «обчества всеопчего щастья»! Которым счастье уже никакое не надобно. Вообще не надо никакого. Даже как эфемерное смысловое понятие.

А чего это меня на рефлексию потянуло? Как Чижик, задумался про «всеопчее щастье»? И так ясно, что не бывает хороших или плохих общественных формаций и форм общественного строя. Всё зависит от людей. Иногда от конкретных людей, иногда от безликой усреднённой массы. Демократический капитализм даже немцев, уругвайцев, янкерсов совсем разные «демократические капитализмы». А не то что русско-советский «коммунизм» отличен от «коммунизма» китайцев товарища Мао, югославов Тито и уродов-людоедов нетоварища Пол-Пота. Так и сам «советский коммунизм» в 20-е, 30-е, 40-50-е, 70-е и на излёте Союза Советов кардинально разные штуки, выкрашенные в один и тот же цвет и укрытые одним и тем же знаменем, с выцветающими от времени лозунгами. Люди меняются, и форма их общественных взаимоотношений меняется.

Одно не меняется – человек не хочет становиться Человеком. Хочет как можно скорее и полнее оскотиниться – жрать сытно, спать долго. Работать меньше, а ещё лучше вообще не работать, а жить за чужой счёт, паразитируя. А