Некоторое время молчу, изображая тяжкие раздумья и внутреннюю борьбу суровой необходимости и собственных моральных устоев.

– Я для них был… как бы немного своим, – неспешно и сбивчиво говорю я, будто выдавливая из себя признание. – Как бы немного – нежить.

На лицах советников тоже напряжённая работа мысли. Довольно долгая пауза получилась.

– Я что-то слышал об артефакте придумки Великого Тайного советника, основателя-наставника, учителя… – задумчиво трёт шрам на щеке палач, вскричав: – Вот где он, когда он нужен? В каждую дырку нос засунул, каждую задницу обнюхал, а как нужен – шкериться где-то!

– И что за артефакт? – удивляется казначей.

– При его использовании Бродяги не замечают владельца артефакта, воспринимая его своим, таким же Бродягой. У тебя такой артефакт?

– Ну, ничего от вас, умников, не скроешь! – всплеснул я руками, опрокидывая опустевший кубок, который слетел со стола и со звоном покатился по полу. Все невольно проследили глазами громкий путь кубка.

– Ты был в Княжестве Змея, – продолжает в задумчивости потирать шрам палач, всё ещё смотря в сторону кубка, но уже невидящим взглядом, потом глаза его сфокусировались на мне. – Как давно?

– Так то моё дело! Разве нет? – улыбаюсь я.

– Нам нужны такие артефакты, – басит казначей, – рано или поздно, но трупы у нас кончатся. Как и уголь. Всех совокупных источников топлива нам не хватит на все наши начинания. Все наши планы жуть какие затратные! Особенно топливом. Расширение имеющихся угольных выходов уже невозможно – всё выбрали, поиск и закладка новых шахт на ещё не открытых месторождениях дело небыстрое, а уголь нужен уже сейчас. И много! А воевать за уголь с нежитью Ущелья Скорби…

– Вопрос хранителя кнута не нёс тебе, уважаемый, притеснения, либо оскорбления, – утверждает председатель. – Нас интересует лишь возможность получения таких артефактов.

– Тут я вам не могу ничем помочь, – развожу руками я, – это же ваш Тайный и Великий Гудвин, Стояк Основы, его сделал. Учитель вашего…

– Верно, – провозгласил Шалаг, затыкая мой поток оскорблений в адрес его непосредственного руководства, – И мы тебе благодарны за указку на путь. А теперь вернёмся к цели твоего столь раннего визита сюда.

Очередная проверка пройдена? Или это была простая и банальная болтовня, просто чтобы скоротать время?

Председатель Совета округа промочил горло вином (или что он там пил?), явно собираясь с мыслями, и начал декларировать хорошо поставленным голосом, видимо с годами приобретя привычку к подобному виду изложения своих мыслей и к непререкаемо-авторитетной подаче высказываний:

– Совет нового порядка нашего округа впечатлён успехами, которых вы добиваетесь в любом деле, порученном вам. Время проверок прошло. Настало время дел. Готов ли ты?

– Как пионер, всем ребятам пример – всегда готов! – пожимаю я плечами. – Кого надо убить?

– Убивать никого не надо, – говорит палач, что само по себе – неестественно, как и перебивать декларирующего начальника. – Наоборот, надо сохранить жизни.

– Ты, очевидно, заметил, что город и окрестности полны воинов? – говорит Шалаг, уже совсем обычным голосом.

Я хмыкаю. Как громко сказано: «Воинов!»

– Вот это и есть наша главная забота, – склоняет голову, соглашаясь, председатель, – выучка этих «воинов». Хорошо, если они знают, как держать щит и за какой конец копья браться! По себе сужу, сам такой, в Советах на местах такие же, как и я. Приказали им выставить под знамёна людей, вот они и согнали в строй всех, кого не жалко. Мы с них требовали определённое количество человек под копьё, считай – голов, они и согнали требуемое поголовье в стада. Кто же отдаст за гору хороших воинов или мастеровых? Жену отдай дяде, а сам иди в Храм Любви?

Хмыкаем все вчетвером. Шалаг продолжил:

– Возможно, кто-то из них и бывал в схватке с Бродягой или тварью, но как они себя покажут в бою строем? Как поведут себя под обстрелом, под применением боевой магии, под натиском ударного построения противника? И сколько из них переживёт свою первую битву? А это наши люди! Какие бы не были, но наши! А лишних людей у нашей Родины нет!

Я не ожидал от Совета такой постановки вопроса.

– Верховный Совет порядка требует полки, – гудит казначей, – срочно и как можно больше!

– Тучи враждебные реют над нами? – спрашиваю я.

– Император Лебедь собирает Знамёна Света, – кивает палач. – Где он нанесёт свой удар, ещё не ясно. Но на юге уже чинит безобразия наследник Лебедь, а Волк уже атакует западные земли порядка.

– Да и сам порядок бузит, – хмыкаю я, – преумножая беспорядок.

– Верховный Совет тоже созывает Знамёна, – подхватывает Шалаг, игнорируя мою язвительность, – и снимает полки с тех округов, где пока, спокойно.

– Нашим братьям и сынам придётся идти в бой, – густым голосом добавляет казначей, – и, возможно, скоро.

– Я помню, кого ты привёл в город, – обратно берёт слово Шалаг, – и сейчас не могу найти ту шайку разбойников и голодранцев. Ты смог из кучи отбросов сделать отряд Золотого Оклада в расценках любого рукава Гильдии наёмников! Научи наших детей!

Встаю, кланяюсь в пояс:

– Задача ясна. И от должности хранителя Башни категорически отказываюсь. Ему и буду помогать со всем усердием. А что с текущим делом?

– Без тебя горн не возведут? – удивляется казначей.

– Ваш же хранитель камня сомневается. Никто не сможет управиться с моей печью по пережогу смеси для раствора. Она у меня с уникальной подъёжкой. Остальное решаемо.

– И как быть? – спрашивает Шалаг.

– Придётся успевать. И быть Фигляром! – вздыхнул я и запел: – Фигляров тут, Фигляров там! Фигляров, Фигляров, Фи-и-игля-а-аро-о-о-в!

Махнув всем рукой, прощаясь, «выхожу» с балкона прямо в овраг – мне на ту сторону оврага, и так, напрямки удобнее, чем спускаться по тем ненавистным мне ступеням, грозя сломать себе шею. А длинных витых лестниц я боюсь ещё с прошлого раза, с прошлой своей жизни. А прыгаю я хорошо, много лучше, чем взбираюсь по витой лестнице в Бесконечность.

– И чем твоя мятежная душа в этот раз недовольна? – спрашиваю я Чижика, с новым, но очередным фингалом на лице – по-пьяному делу опять подрались с Кочарышем с вполне очевидным результатом: у Вещи опыт пьяных кабацких драк просто неимоверный. Для Кочарыша и его братвы это работа, промысел, способ задрать, избить и обчистить подставившегося недотёпу.

– Чё мы-то опять? – ворчит Чижик.

Я его не опохмеляю. И не избавляю от мучений. Да, я злыдень! Тем более, когда меня давят нехорошие предчувствия и виброзвонок меток двоих моих подчинённых. Вот и отыгрываюсь на нелепом юноше. Он и сам маг, пусть сам себя и