именно так, именно об этом оно мечтает. Значит, прочь сомнения, прочь страх. Я знаю, вы слуги разума, но я живу сердцем, храбрым, не знающим сомнений, жаждущим идти только вперед. Только вот, почему же ноги так подгибаются? Прочь страх! Прочь сомнения! — старик ухватился за ручку входной двери, чтобы не упасть.

— С вами все хорошо? — Николас поспешил к старику.

— Все хорошо, мой друг. Небольшое недомогание, но оно уже прошло.

Николас помог старику добраться до табуретки на кухне и зашелестел кульком.

— Никогда не выступал на телевидении, — сказал старик. — Должно быть, это интересно.

— Наверное. Я тоже никогда не выступал. Но идея с вашим выступлением мне кажется довольно таки интересной.

— Если бы я знал, — пробормотал старик.

— В общем, — Николас достал из кулька бутылку молока, сыр, хлеб, пакет яблочно-морковного сока, фрукты, — я так понимаю, вы не против?

— Нет.

— Вот и здорово. Завтра же позвоню в Полтаву… Я тут накупил всякого, — рука Николаса снова исчезла внутри кулька. — Может вам такая еда больше понравится.

Из кулька появились баночки с консервированными огурцами, грибами, коробочки с салатами.

— Тебе не стоит переживать о том, что мне понравится или нет. Мне достаточно одного хлеба.

— Вам может и достаточно, но мне уж точно нет. Кстати, вы заметили, что я не купил ничего мясного? Я решил поэкспериментировать, надолго ли меня хватит с такой э-э-э… едой, — Николас ухмыльнулся и кивнул на продукты на столе.

— Кроме тебя самого на этот вопрос не знает ответ никто. Если для тебя отказ от мяса — всего лишь игра, не думаю, что тебя хватит надолго, но если это нечто большее, чем игра, то очень даже может быть.

— Поживем, увидим. Хотя, знаете, я все же доем шпроты и паштет, чтобы не пропали, — Николас достал из холодильника баночку шпрот и паштет.

Старик лишь улыбнулся. Что он мог сказать? Да и должен ли он был что-то говорить? Каждый сам выбирает, как жить. Он может только подсказать, направить, но выбор человек делает самостоятельно. Каким будет выбор, такой будет и жизнь. Свой выбор он сделал давно, и этот выбор ему более чем нравился.

Глава 8

Иллюзия счастья

— Так что там по поводу совершенства? — спросил Николас, когда они со стариком принялись за ужин.

Старик поднес к губам чашку с чаем. Сделав глоток, он поставил ее на стол и сказал:

— Друг мой, ты хотел бы быть совершенным существом?

— Если бы вы мне сказали, что значит быть совершенным существом, то здорово бы мне облегчили ответ на свой вопрос.

— Когда я смотрю на мир, в котором мы живем, на леса и поля, реки и озера, бегущие по небу облака и звезды, сияющие в ночи, то чувствую, что мир уже совершенен. И в этом совершенном мире живут уникальные организмы — животные, растения, насекомые. По какой-то причине матушка-природа ограничила их развитие, поэтому они не могут стать совершеннее, лучше, они живут инстинктами, которые, словно специальные программы, ограничивают всю их жизнь, заставляя их барахтаться на земле и не видеть чудес неба. Но что самое странное, опять же по какой-то причине, матушка-природа не сделал то же самое с человеком. Она позволила ему развиваться, позволила стремиться вперед навстречу звездам. И что самое забавное, развитие человека не имеет ни конца, ни края. Все ограничения сняты, дорога вперед открыта, тебя никто не удерживает на земле, позволяя лететь к небесам. Почему-то именно человеку матушка-природа определила стать совершенным организмом. А вот и ответ на твой вопрос. Что же такое совершенное существо? Это существо, которое никогда не останавливается в своем развитии, существо, которое стремится к высотам и не задерживается на низинах. Когда я смотрю на природу, то вижу совершенное нечто, но что интересно, совершенство природы не является чем-то конечным. Матушка-природа постоянно развивается, постоянно обновляется, создает что-то новое. Она никогда не стоит на месте, находится все время в движении, как бы своим примером показывает человеку, как надо жить, чтобы обрести совершенство. Наблюдая за матушкой-природой, я осознал, что совершенство не есть цель, совершенство — это дорога. Никто не знает, куда она приведет, никто не знает, что окажется в конце. Да и наступит ли когда-нибудь этот конец? Вряд ли. Эта дорога бесконечна и это не может не радовать.

— Получается, достичь совершенства невозможно, как и узнать, достиг ли ты его.

— Знаешь, мой друг, я бы так не сказал. Став на путь стремления к совершенству, ты уже в какой-то мере достигаешь его и по мере движения, становишься более совершенным организмом, чем был до этого. Удивительно, но следуя зову сердца, мы раскрываем свою истинную природу, природу существа, обреченного быть совершенным.

— Интересно, — Николас доел бутерброд с паштетом и сделал себе еще один. — А как же узнать, стал ли ты совершеннее или нет?

— Для этого надо слушать и слышать свое сердце, — старик макнул ломоть хлеба в тарелочку с медом и поднес его ко рту. — Если ты изо дня в день делаешь то, что говорит тебе твое сердце, значит, изо дня в день ты становишься совершеннее, как организм.

— И сердце никогда не может замолчать? То есть, я хочу сказать, а может ли наступить в жизни момент, когда сердце перестает говорить с тобой?

— Конечно, — старик кивнул и сербнул из чашки.

— И когда это происходит?

— Когда ты умираешь.

— Вот оно как, — Николас почесал лоб и вернулся к еде.

— Я чувствую, что человеческое сердце — не просто орган. Это что-то большее, что-то более значительное, чем человеческий разум. Это целая вселенная с чувствами, мыслями, желаниями, потребностями. Мне кажется, именно в человеческом сердце находится самый мощный источник энергии в человеческом теле. Именно сердце питает человека жизненной силой и именно музыка сердца соединяет человека с музыкой матушки-природы.

— Я думаю, что жизнь сердцем — не такая уж и простая вещь, — заметил Николас. — Это довольно таки трудно, поэтому не каждый сможет так жить.

— Что тебе кажется трудным?

— Все. Тебе приходится постоянно следить за своими поступками, ограничивать себя в еде, стремиться к загадочному и неуловимому совершенству и т. д. и т. п.

— Ты судишь о жизни сердцем с позиции человека, который живет разумом, поэтому она и кажется тебе трудной, непривычной, чем-то не от мира сего. Но когда ты живешь сердцем, ты смотришь на