не мог догадаться, насколько близко стояли к нему эти люди. Ночью, спящего, его зарезал слуга, подкупленный турками. Так русский император, многократно клейменный, сеченный кнутом, сосланный в Сибирь, в третий раз принял смерть. История самозванцев с этим именем на этом не обрывается. В 1774 году снова появился человек, выдавший себя за Петра. В этом качестве двенадцать лет объезжал он европейские города, вступал в переписку с монархами, ему писали Вольтер и Руссо. Судьба этого самозванца оказалась не лучше других, принявших роковое имя. Все они погибали насильственной смертью. Последний «император» был арестован в Амстердаме и вскрыл себе вены. Призрак окончательно сошел с исторической сцены.

Что можно сказать в заключение? Крупнейший знаток биографии Петра III А.С. Мыльников в монографии «Легенда о русском принце» (1987), а затем известный петербургский историк М.М. Сафонов в серии телепередач (1996–1997), посвященных русским монархам, призвали к критическому взгляду на тотальное очернение личности Петра III, начатое по инициативе Екатерины II. Императрице в этом занятии явно изменило чувство меры и логики. И внимательные исследователи тут же «поймали ее за руку». Так, например, обстояло дело с книгами, которые, по словам Екатерины, читал ее муж (лютеранские молитвенники и рассказы о разбойниках). В Ораниенбаумском дворце до сих пор личная библиотека императора занимает четыре комнаты. Основу ее составили книги отца, привезенные из Киля. Сохранился подлинный каталог этих томов – античные авторы, описания путешествий, судебные процессы, военное искусство. Рухнули и обвинения Екатерины в импотенции мужа. Имея официальную любовницу, Е.Р. Воронцову, Петр III не упускал и шансов на успех у придворных дам, будучи не очень разборчив в связях. На вопрос, зачем императрице понадобился этот слух, я попытаюсь ответить в следующих главах. Не выдерживают критики и утверждения Екатерины II о том, что ее супруг был грубым солдафоном, интересовавшимся лишь воинской муштрой. Имеются многочисленные свидетельства о том, что Петр виртуозно играл на скрипке и охотно солировал на дворцовых спектаклях. К наследникам перешла собранная им коллекция скрипок Страдивари и Амати. Кстати, государь успел основать в Ораниенбауме специальное музыкальное училище…

Как писал Я.Л. Барсков (цит. по Н.Я. Эйдельману, 1982), один из лучших знатоков Екатерининского времени, «ложь была главным орудием царицы; всю жизнь, с раннего детства до глубокой старости, она пользовалась этим орудием, владея им как виртуоз, и обманывала родителей, мужа, любовников, подданных, иностранцев, современников и потомков». Интересно, что известный русский дипломат, многолетний посол в Англии граф С.Р. Воронцов, брат Е.Р. Дашковой, категорически протестовал против публикации записок сестры, считая, что Петр III и Екатерина II представлены в них необъективно: император – отрицательно, его жена – излишне восторженно. Отнюдь не легковесный интерес к «несчастному Петру III» проявлял и А.С. Пушкин – согласно именному указателю к большому академическому изданию его «Полного собрания сочинений», имя Петра III упоминалось на 111 пушкинских страницах. Воспоминания о нем А.С. Пушкин записал в 1833–1835 гг. со слов Н.К. Загряжской, дочери гетмана и президента Академии наук К. Разумовского. Среди тех, кто позитивно оценивал Петра III, находились такие выдающиеся представители отечественной культуры, как В.Н. Татищев, М.В. Ломоносов, Г.Р. Державин, Н.М. Карамзин… И все же негативная оценка оказалась более живучей. Она была воспринята крупнейшими русскими историками дореволюционной поры, от С.М. Соловьева до В.О. Ключевского, и во многом не преодолена до сих пор.

В царствование Петра Федоровича было издано несколько важных и своевременных указов: например, о позволении бежавшим за границу раскольникам вернуться в Россию, о даровании вольностей дворянству. В соответствии с последним манифестом дворяне могли жить, по своему усмотрению, в городе или в деревне, служить или не служить, уезжать в другие страны и т. д. За шесть месяцев правления он издал 192 именных и сенатских указа, которые составили базу преобразований, развернувшихся в стране уже после его смерти. Фактически реформаторские идеи, прежде всего в отношении армии, и привели к недовольству Петром III, активно подогреваемому Екатериной.

Одним из первых рескриптов Петра III была ликвидирована ненавистная всем Тайная розыскных дел канцелярия. Известный публицист и историк М.И. Семевский (1996) подчеркнул, что «Манифест об уничтожении Тайной канцелярии был принят всей Россией с восторгом и умилением». Внук великого реформатора отменил пытки. Многочисленные материалы свидетельствуют, что активная деятельность за сто восемьдесят шесть дней царствования раскрыла и отрицательные и положительные стороны характера Петра III, противоречивость его натуры. Непоследовательность в принятии решений, отсутствие политической гибкости, неспособность к компромиссам в государственных делах – все это соседствовало с жаждой работы, добротой и доверчивостью.

Несомненный интерес представляют штрихи к портрету Петра III, сделанные М.И. Семеновским. По его мнению, государь, вступивший на трон на тридцать четвертом году жизни, был «человек в полном цвете сил и здоровья, живой, необыкновенно подвижный и обуреваемый жаждой деятельности. Петр всюду хотел быть, все видеть, многое предпринять, многое из того, что видел и о чем слышал, переделать».

В связи с этим обратим внимание на распорядок дня императора. Как только куранты Петропавловского собора пробивали семь часов утра, Петр III вставал и с обычной для его натуры живостью одевался. Он обыкновенно надевал сапоги или башмаки с заостренными носками, камзол и брюки соломенно-желтого цвета и короткий прусской формы кафтан зеленого сукна, с воротником и обшлагами красного цвета, обшитыми толстым галуном. Таким был тогдашний гвардейский мундир. Прусский орден, присланный Фридрихом II, служил постоянным украшением мундира Петра. Волосы императора были собраны в две большие пукли и сильно напудрены, усов и бакенбардов он не носил, а выразительные глаза оживляли его моложавую, добродушную и подвижную физиономию. При одевании он балагурил со своими генералами и флигель-адъютантами, отдавал приказания, выпивал чашку кофе и выкуривал трубку табака. Тут ему передавали последние новости личный секретарь Дмитрий Волков, генерал-прокурор Сената Александр Глебов, президенты коллегий и прочие чины. Докладов было много, так как император хотел все знать, входил во все дела. В первые же дни его правления была упразднена Конференция, стоявшая при Елизавете Петровне во главе руководства внутренней и внешней политикой, и ее дела распределили между коллегиями и Сенатом. Сразу же государственные мероприятия стали выполняться лучше и быстрее (Мыльников А.С., 1987).

Иногда утром в кабинет Петра III приходила Екатерина. В одиннадцать часов доклады кончались, и Петр со своим окружением спешил на дворцовую площадь, где каждый день его ждал развод какого-нибудь гвардейского полка. Когда Петр Федорович выходил к разводу, он брал перчатки и трость, надевал портупею с длинной шпагой, поясной шарф, большой гвардейский знак, шляпу прусского образца, обшитую широким галуном. Император не забывал также взять с собой