молодежь, – буркнул в ответ коренастый плотный японец, его я видел впервые, но исходящую от него мощь оценил по достоинству.

– Зачем нужен дом, если в нем некому жить? Зачем нужны деньги, если их некому тратить? Зачем нужна еда, если ее некому есть? Они об этом не думают! Вот в чем беда… – поддержал их Джабраил.

– Я-то, другого и не ждал, – пожал плечами Ермоленко.

Я скромно сидел в уголочке, стараясь не привлекать внимания. Меня не гнали только благодаря учителю и полковнику, но что будет, если я хоть слово вякну – мне не хотелось проверять.

– Сытый волк, плохой волк, – закончил свою мысль Джабраил.

Почему-то, после этих слов, я вспомнил жирных собачек, еле волочащих свои животики за любящими бабушками. Чем-то эти собачки напоминали мне наших сегодняшних противников. Перекачанные на тренажерах, откормленные, да еще и плохо подготовленные. Бойцами их назвать язык не поворачивался.

– Завтра все будет много хуже, – сказал Батя, прочитав мои мысли, – сегодня была пристрелка. Завтра придут матерые хищники. Теперь они точно знают, с кем имеют дело. Хорошо хоть не всех смогут подтянуть. А время, сейчас, играет против них…

… С утра начался кромешный ад. Противник, пришедший во второй волне, был невероятно хорошо подготовлен. Они не кричали и не демонстрировали звериный оскал – в отличии от вчерашних пацанов, они молча, целенаправлено убивали.

Мы отвечали тем же.

Число погибших неуклонно росло.

Если вчера гремели автоматные очереди и глухо ухали гранатометы, то сегодня все обстояло по-другому. Разговор о технике не шел. Стрелковое оружие практически не применялось. Бой велся, исключительно, на холодняке.

Сегодня я понял, что все виденное мной раньше, было просто детскими игрушками. Было так горячо, что некогда было оглядеться, чтобы оценить обстановку. Время от времени меня смущал холодный ненавидящий взгляд, но отвлекаться и выяснять, кто так пристально за мной наблюдает, было некогда.

Несмотря ни на что, мы держали периметр. Все-таки нас было больше (я не имею в виду американских сосунков), но Ложа тоже подтягивала новых специалистов. Ближе к вечеру, в бой вступили Магистры. Начало положил Батя.

Совершенно неожиданно, во всяком случае, для меня, он, словно разъяренный медведь, вломился в толпу противников. Такого я себе просто не представлял. В стороны полетели тела, не подлежащие восстановлению даже по вампирским меркам (ничего не попишешь, тысячелетия рукопашного боя много значат). Следом за ним пошли остальные старики. Спину Бати прикрывал Джабраил.

По сравнению с этими рубаками Рэм и Ермоленко казались младенцами. К утру, мы не только удержались на позициях, но и смогли потеснить врага. Чаша весов, медленно, но ощутимо клонилась в нашу сторону. Ложа предложила недельное перемирие. Наши Магистры согласились на двое суток. Перерыв ничего не решал, но давал возможность подтянуть дополнительные силы. Все прекрасно понимали, как только наши оппоненты получат численный перевес, они даже не вспомнят об этом самом перемирии. А для нас гораздо более важным было выиграть время для завершения работ в лабораториях и их полного уничтожения. Я понимал, что если хоть один слиток первичного материала уцелеет, то Ложа не остановится, пока не доберется до него. А отдавать такое оружие иммы не собирались. Нам же, вполне достаточно того, что мы нашли и изучили за эти дни. Катька и другие исследователи, успели провести какие-то эксперименты, документы были вывезены, все, что нельзя было забрать, засняли на камеры. Оставался пустяк, подготовить все для взрыва. Этим, кстати, и занимались в данный момент минеры. Как только исследователи освобождали очередное помещение, они, немедленно начинали начинять его взрывчаткой.