Шрифт:
Закладка:
— 117635 — Нужны продукты, и лекарства.
— Беру.
— 124532 — Лекарства. Срочно.
— Я беру, я ей уже возила. Она ждёт меня.
— 124637 — Продукты. Внимание! Люди на карантине. Нужен опытный волонтёр.
— Я возьму.
— Друзья, нужен стационарный телефон, лучше трубку, у меня бабушка одна, еле до неё дозвонилась, телефон на последнем издыхании. Есть у кого?
— А давайте скинемся и купим бабуле.
— Я за.
— Согласен.
— За.
— И я.
— Меня возьмите в долю.
— Ну, с таким количеством ей и на автомобиль можем насобирать. — К вечеру у бабушки был новый телефон. А волонтёры уже готовились к новым заявкам, прокладывали новые маршруты. Туда где их ждут. Туда где они сейчас нужнее всего. Они разлетались по незнакомым адресам, неся частичку своей души, каждому, кто нуждается в ней.
Лестница в небо
Это были две верёвки с привязанными к ним поперёк перекладинами. Они тянулись с неба до самой земли. В том самом месте, где дорога, делает крутой поворот, и утопает в цвету синих, лучистых цветов. Возле них сидел человек. Он сидел на раскладной табуретке. Перед ним стояла корзина, наполненная разными продуктами. Здесь было вино, и картошка, сало, и яйца, окорок, и сыр, и чего только не было. Корзина была большая, увесистая, и накрытая вышитым ручником. Человек, сидел перед ней, и ел жареную куру. Кура была жирная, сочная, с золотистой, хорошо прожаренной, корочкой. Он кусал её красивыми крепкими зубами, и медленно разжёвывал каждый кусочек. Выжимая из него весь сок, на своё рыхлое нёбо. Насладившись его вкусом, он глотал белое куриное мясо. Запивая красным вином. Лицо его было довольным, и ровным. Как застывший, в большой круглой миске, холодец.
По дороге, в сторону верёвки идут двое бродяг. Один из них длинный, и хмурый. Он шагает впереди. А другой маленький и худой. С простым, и страдальческим выражением лица. Он плетётся сзади. Хромая, и едва переставляя ноги.
— Сил моих больше нет. — Застонал Малый.
— Не нуди. — Ответил длинный.
— Не могу больше. — Сказал малый. Он сел на дорогу и снял с себя ботинки. Натёртые ноги распухли как два больших, гриба после дождя.
— Да. — Протянул длинный. — Они теперь только на заливное годятся.
— Пошёл ты! Я ж говорил тебе, что ботинки мне малы.
— Малы. — Промычал длинный, и поднял ботинки. — А ботинки неплохие. Попробуем выменять их на какую-нибудь еду. — И он сунул их в сумку.
— Сейчас бы, что ни будь закусить. — Малый посмотрел на свои ноги. — А ты знаешь, какое заливное готовила моя жена.
— У тебя никогда не было жены.
— Врёшь! Это у тебя не было жены, а у меня была.
— Это та шлюха, что пожалела тебя в городе?
— Она не шлюха. И она полюбила меня, как я её!
— Она может любить только за деньги. А тебя она просто, пожалела.
— Скотина! Если бы не мои ноги, я бы убил тебя!
— Да! Вечно нам, что то мешает. — Садиться рядом.
— Ненавижу тебя. Почему ты такой!
— Какой?
— Гадкий! — Он пожимает плечами.
— Ладно. Так какое заливное готовила твоя шлюха.
— Не называй её так!
— Как скажешь. А заливное сейчас было бы кстате. Когда мы последний раз ели?
— Не помню. Может пару дней назад.
— Может и пару. А может и две. До ближайшего города ещё пару дней пути. Вся надежда на твои ботинки. Пошли.
— К чёрту.
— Что к чёрту?
— Всё к чёрту. И тебя и эти ботинки. Я останусь здесь, и буду думать о своей жене.
— Вставай!
— Я больше не могу. Иди один.
— Если ты останешься здесь, то никогда больше не увидишь своей жены.
— Думаешь, она там?
— Конечно. Уже наготовила холодца, и ждёт своего мужа. — Он встаёт, и медленно переставляя ногами, начинает идти.
— Слышишь? — Спросил малый.
— Что?
— Запах?
— Какой?
— Сладкий, нежный, с хрустящей, хорошо, прожаренной корочкой. — Он стал шагать быстрее.
— У тебя галлюцинация.
— Нет! Так может пахнуть только курочка, приготовленная с чесноком и зеленью.
— Ты совсем сбрендил, откуда в поле жареная курочка, с чесноком?! — Малый, не слышит, он почти бежит вперёд. Длинный едва поспевает за ним. Вдруг он стал как вкопанный. Длинный, наскочил на него.
— Что? — Спросил длинный.
— Вон. — Малый показал на человека, сидевшего на складной табуретке, поедающего жареную куру.
— Стой! — Cказал длинный.
— Я не могу.
— Ты спугнёшь его. Предоставь это мне.
— Только не тяни. — Длинный подходит к человеку с курой.
— Мир вам. — Человек посмотрел на него, и продолжил жевать. — Хороший сегодня день. — Человек не ответил ему. Было только слышно, как он чавкает, жирным куском. — В такой день приятно закусить.
— Закусить в любой день приятно. — Сказал человек с курой и откусил ещё кусок.
— Он её сейчас всю съест. — Прошептал малый.
— Тише, не мешай. — Сказал ему длинный. — Хорошо, когда бог, посылает нам кусок хлеба, но ещё лучше, когда он посылаем, нам, тех, с кем можно разделить этот кусок.
— Да. — Сказал человек, поедая куру.
— Ибо, только трапеза, разделённая с близкими людьми, по — настоящему прекрасна.
— Когда тебе понадобиться разделить свою трапезу, позови меня. Я помогу тебе. — Сказал человек, и откусил большой кусок куры.
— Он сейчас съест её всю. — Крикнул малый, и вцепился в курицу.
— Отпусти! — Крикнул длинный малому. Человек с курой, пнул его ногой в живот. Малый отпусти курицу, и, скрутившись, калачиком завыл. — Простите нас. — Длинный шагнул к Человеку с курой. Человек с курой, достал из-за корзины бейсбольную биту, и показал её длинному.
— Ещё выкинете, что ни-будь подобное, проломлю череп.
— Простите нас. Этот человек, голоден, он устал, и у него болят ноги. Не могли бы вы, за пару этих прекрасных ботинок — Он вынул из сумки ботинки и протянул их человеку с курой. — Дать нам какой ни будь еды? — Человек с курой взял ботинки. Осмотрел их, и убрав за корзину. Кинул малому одну редиску. Малый сунул её в рот, и стал с жадностью жевать её. — Простите нас, но эти ботинки стоят намного дороже.
— Тогда верните мне мою редиску. И носите свои ботинки сами.
— Но вы же видите, что мы не можем вернуть вам вашу редиску.
— А я не могу вернуть вам свои ботинки. Всё сделка состоялась.
Наступила тишина. Слышно было только, как он чавкает курой, запивая её вином.
