— Что, так всё плохо? — попыталась взять себя в руки эльфийка.

— Я бы смог определить яд, — он отпустил ее и немного отошёл, успокаиваясь. Ей страшно, нельзя ещё и кричать на неё. Он обдумал возможные варианты и решил расспросить подробнее, чтобы хотя бы сузить круг возможных ядов. — Как ты получила рану? Какое было оружие? Какие первые симптомы?

— Когда мы с Гином искали Валанди, на нас напали. На меня звёздная. Она метила в сердце, но я увернулась. Обычный кинжал, — Кая вытерла ладонью лицо, смахивая пот и слезы, и наблюдала за Закнеылом. — Симптомы простой инфекции. Боль сначала была. Утром рука просто опухла, а сейчас… — пожала плечами, мол, и сам всё видишь. — И пить хотела весь день. До сих пор хочу, — она тоже встала на ноги и прижалась к дереву, пряча под плащом рану. — Только не говори Гинтару, — почти шёпотом попросила Кая. — Не хочу чтобы он… злился и волновался.

— Хорошо, я не скажу остальным, — Зак вновь подошёл, чтобы осмотреть рану, и пока он это делал, осторожно касаясь руки, продолжал говорить. — Им ни к чему лишнее беспокойство. А если Валанди узнает, что ты тоже пострадала из-за нее, расстроится. Она и так считает себя виноватой во всех бедах.

Закнеыл сосредоточился на ране. Он всё никак не мог вспомнить, что это за яд, ведь никогда не пользовался ими. Обычно у звездных мужчины редко пользуются таким оружием. Яд определенно опасен, Кая молодец, что выдавила гной, но нужно было сказать раньше. Возможно, Зак смог бы определись компоненты по запаху, и они быстро нашли бы антидот. Сейчас же это было невозможно.

— У меня есть одна мысль, что это может быть, — сделал он предположение. — Похоже на яд подземного ящера, только слабая его версия. Тот не только лишает возможности регенерировать, но ещё и парализует. В этом могли использовать какую-нибудь выдержку, чтобы жертва сопротивлялась ещё какое-то время, а то лёгкая победа неинтересна.

— Хочешь сказать, что меня рано или поздно парализует? — она, конечно, двигала рукой меньше, но чтобы чувствовать онемение — нет. — Ай, ай, легче!

Кая выдернула руку, но только из-за того, что даже такие слабые и осторожные прикосновения причиняли боль. Слова звёздного её успокоили в том плане, что хотя бы известно было, что именно случилось. Ну, как известно? Предположение. Вот только итог сего, напротив, испугал сильнее. Кая почувствовала себя такой дурой. Виновато опустила голову и до боли прикусила нижнюю губу.

— Я не хотела говорить, потому что сначала нам было не до этого, — попыталась оправдаться лунная. — А потом… потом просто испугалась. Только не говори мне, что я умру, умоляю… — эльфика резко вскинула голову, и Закнеыл мог увидеть её испуганные глаза, заполненные слезами, которые она старалась сдержать. — Я не хочу умирать.

— Ты не умрёшь, мы найдем противоядие или зелье, — он положил руку ей на здоровое плечо. Хотел обнять, но почему-то сомневался. А как ещё выразить поддержку?

Он не хотел видеть её слёзы, боялся увидеть их на лице этой сильной девушки. Зак осторожно притянул Каю к себе, приобняв со здоровой стороны одной рукой, вторую положил ей на макушку и тихо произнес:

— Обещаю, мы найдем способ. Вместе, — и поддаваясь импульсу, Зак коснулся губами ее макушки между своими пальцами.

«То есть, если не найдём, то умру», — ответила она сама себе в мыслях. Впереди их ждала равнина — пустая и голая, где нет растений. А рана за сутки становилась всё хуже, как и состояние Каи. Осознание этого было последним, что дало толчок слезам. Благо, Зак приобнял её, а она, дабы скрыть слёзы, которые даже Гину не позволяла видеть, уткнулась в его грудь, подрагивая в его руках при каждом всхлипе.

— Спасибо, — сказала она. За поддержку, за то, что никому не скажет, за эти слова — благодарила за всё. Гинтара нет, и лунная никогда бы не подумала, что ей всё равно будет кому довериться. А Закнеылу она стала доверять. Может, из-за осознания того, что Гинтар теперь принадлежит Валанди, а не ей? И у Каи просто не было выбора довериться кому-то ещё. Поймав себя на этой мысли, оборотень отмахнула её, ведь… она чувствовала, что прильнула к звёздному сейчас не из-за необходимости почувствовать рядом с собой хоть кого-то. Просто… хотела.

Обняв мужчину, Кая плотнее прижалась к нему и закрыла глаза, пытаясь успокоиться, но отчего-то здравый смысл говорил, что ничего «хорошо» уже не будет.

***

Гинтар проснулся от ярких лучей солнца. С первой же мыслью о том, что он уснул, эльф вскочил и огляделся. Ни Каи, ни Зака рядом не было. Вещи их были тут, а костёр тонкими языками ласкал воздух, что означало, что его продолжали поддерживать всю ночь — значит, с ними всё хорошо, но…

Гин разозлился, что он не только уснул, но его не разбудили на караул. Что ж, может, Кая пошла на охоту с Заком? Вот придёт, он ей всё выскажет, а пока…

Ему на глаз попался лист лопуха, лежавший у костра. Там была та самая смесь, которую Кая готовила перед их сном. Уже утро, значит, можно наносить.

— Валанди, — ласково позвал он девушку, которая покоилась на его руке под боком. — Милая, уже утро.

Она заворочалась сначала с неохотой, а потом открыла глаза, радуясь своему пробуждению. Под утро ей опять снился кошмар, но, к счастью, и без того измождённый мозг не мог выдать что-то такое эдакое.

— Ты хоть немного поспал, — легко догадалась Валанди. Ей не нравилось, что Гин тратил свои силы на неё, но она была бесконечно благодарна ему за это. Прижавшись плотнее, она крепко обняла Гинтара.

— И из-за этого у тебя были кошмары, — буркнул он, обнял её, но коротко. После чего встал и, подойдя к костру, взял лекарство. — Валанди, я не хотел начинать это с самого утра, но чем раньше мы разберёмся с клеймом, тем лучше.

Он подошел к ней, вернулся на своё место и, поцеловав плечико девушки, положил лопух с кашицей перед ней.

— Надо сделать надрез. И, несмотря на то, что эти уроды с тобой сделали, я хочу сказать: Закнеыл — не они. И лучше, если надрез сделает он, — Валанди открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Гин остановил её: — Милая, я просто не могу причинить тебе боль. Даже не проси.