– Вы говорите о горах Скотос? – спросила я, бросив взгляд на дверь, наверное, в сотый раз с тех пор, как мы с Киераном сюда пришли.

Квентин кивнул, оглядывая меня. Сначала его взгляд упал на левую половину моего лица, но это и все. Он не стал пялиться, но и не отвел глаза в смущении. Он увидел шрамы и стал рассматривать дальше. Я это оценила.

– Проклятый туман. Туман. Днем он немного рассеивается, но по ночам? Ничего не видно и в паре шагов перед собой.

Я вспомнила, что рассказывал Киеран об этом протяженном горном хребте.

– Это… атлантианская магия?

– Да. Чтобы предостеречь путешественников, заставить их думать, будто в горах бродят Жаждущие, хотя их там нет, – ответил Киеран, глядя на мою тарелку. – Ты будешь доедать бекон?

– Нет. – Я подвинула к нему свою тарелку. – И как работает атлантианская магия?

– Это сложный вопрос, а ответ еще заковыристее. – Он взял ломтик бекона с моей тарелки. – И я знаю, что в твоей голове вертятся еще сотни вопросов.

Ну разумеется.

– Но самый простой ответ: магия связана с богами.

Что ж, этот ответ вызвал еще больше вопросов. Мои мысли перенеслись к дереву из Кровавого леса – знамению, которое возникло из ниоткуда в Новом Пристанище.

– А кроме того, туман не просто туман, – добавил Киеран с набитым ртом. – Правда, Квентин?

– Да. – Глаза юноши расширились. – Он больше похож на… систему тревоги.

– Он реагирует на путешественников, даже атлантианцев, причем на всех по-разному. Похоже, систему тревоги запускают большие группы. – Квентин безостановочно постукивал пальцами по столу. – Вот почему мы разделяемся на группы не больше трех человек.

Все это звучит… тревожно.

– И путь через горы – единственный?

– Да, но не стоит сильно волноваться. – Квентин улыбнулся. – Раньше у нас не было особых проблем, когда мы переваливали через горы.

Особых проблем?

– Кстати, я могу приготовить в дорогу побольше бекона. – Он вскочил со стула. – Хотите?

Киеран задержал второй ломтик бекона на полпути ко рту.

– Когда речь идет о беконе, ответ всегда утвердительный.

Квентин рассмеялся и оглянулся через плечо. Дверь открылась, и мое сердце подскочило к горлу, пока я рассматривала лица вошедших мужчин и женщин. Их было шестеро. Я никого не узнала, и мои плечи поникли.

– Есть хотите? – окликнул их Квентин.

Ему ответили восторженными возгласами. Он развернулся и пожал плечами.

– Я люблю готовить.

Кивнув мне с Киераном, он побежал к кухне.

Я смотрела, как вошедшие разделились на две группы и расселись за круглыми столами у входа. Все кивнули в знак приветствия, но никто не подошел. Темноволосая женщина оглянулась. У нее золотистые глаза. Атлантианка. Как и мужчина, севший напротив нее.

Игнорируя нервный трепет в животе, я улыбнулась в ответ.

Женщина отвернулась, а мужчина обратился к своему соседу.

Я со вздохом перевела взгляд на Киерана.

– Как ты думаешь, когда мы уедем?

– Если Элайдже удалось отправить первую группу на следующий день после нашего отъезда, они прибудут сюда в лучшем случае через два дня. Поскольку их группа больше, они не смогут ехать так быстро, как мы. – Он вытер салфеткой жир с пальцев. – Но отсюда до гор полдня пути верхом, поэтому мы доберемся туда к полудню и сможем до наступления ночи добраться до вершины хребта. И тогда окажемся в Атлантии.

У меня екнуло сердце. Я не думала, что мы так близко к негласной границе.

– Вот так просто?

Он слегка улыбнулся, а молодой человек со светло-каштановыми волосами склонил голову к женщине и что-то прошептал.

– Вот так просто, – подтвердил Киеран.

Я откинулась на спинку стула и стала рассматривать людей. Их позы кажутся ужасно напряженными. Прикусила губу и открыла чутье. И сразу об этом пожалела, когда на меня хлынули горькие и кислые эмоции. Недоверие и неприязнь можно легко спутать, но в некоторых случаях они сопутствуют друг другу. Как сейчас.

Должно быть, они знают, кто я. Это единственная причина таких эмоций.

– Ты молчаливее, чем я ожидал, – заметил Киеран.

Я закрыла чутье и пожала плечами.

– Я задумалась.

Это не вполне ложь. Во время завтрака я много размышляла.

– Чудесно.

Я бросила на него косой взгляд.

– Кстати, в этом ты виноват.

– Наверное, мне стоило держать рот на замке.

– Надо было.

– Но я не стал.

– Нет. – Я вздохнула и взяла салфетку. – Где он?

– Кто?

Я склонила набок голову.

– Как будто ты не знаешь.

– Я много кого знаю.

– Не притворяйся, – прошептала я. – Где Кастил? Он?..

– Что – он? – тихо спросил он, не дождавшись продолжения.

– Что, если он не в порядке? – Я сверлила его взглядом. – Что, если он ближе к грани, чем ты думаешь, бродит где-то и кормится… случайными людьми.

– Я не так давно тебя знаю, – Киеран покачал головой, и мне показалось, что он пытается набраться терпения, – но меня порой тревожат твои фантазии.

– Думаю, это беспокойство обоснованно, – проворчала я.

– Полагаю, он остывает, приводит себя в порядок и разговаривает с людьми. – Киеран искоса глянул на меня. – Ты признала, что беспокоишься о нем и интересуешься его благополучием. Я рад.

Мне хотелось все отрицать, но это было бы очевидной ложью. Киеран это знает. Я это знаю. И в этот момент я ненавижу всех, особенно Киерана.

Тут же мне кое-что пришло в голову, и я с малодушным ужасом обдумала эту мысль. Я понятия не имею, что скажу Кастилу о сегодняшнем утре. И вообще о чувствах. Знаю, это нужно сделать, чтобы он больше не бросился на меня с глазами как у Вознесшегося. Но что касается другого? Могу я просто притвориться, что этого не было?

Такой план показался удачным.

Опустив плечи, я сменила тему:

– Можно кое-что спросить?

– Чувствую, что если скажу «нет», тебя это не остановит.

Он прав. Не остановит. Я понизила голос:

– Кастил сказал, что если я откажусь от брака, то он отпустит меня. Отвезет в какое-нибудь безопасное место. Он говорил правду?

Киеран посмотрел на меня, подняв брови.

– Ты по сути просишь меня предать его?

– Я не прошу… Ладно – да, прошу.

– Он не обманывал, – через некоторое время ответил вольвен. – Если ты откажешься, он тебя отпустит. Но я сомневаюсь, что ты от него избавишься.