Шрифт:
Закладка:
295
См. анализ стихотворения в [Davidson 1989: 208–218].
296
Одна из книг Иванова была озаглавлена «Cor Ardens» («пылающее сердце»). О важности мотива пылающего сердца в текстах Иванова см. [Wachtel 1994: 165]. О связях между сонетами и «Перепиской» в отношении образов воды см. [Тахо-Годи 2002: 65–66].
297
Алигьери Данте. Божественная комедия ⁄ пер. М. Лозинского. М.: Наука, 1967. С. 24 [Данте 1967: 24].
298
См. [Руцич 1988: 134]. В доримский период Кумы были «древнейшим постоянным поселением греков на итальянском материке» [Cary, Scullard 1975:16]. Это было обиталище оракула Аполлона. Акцент, который Иванов делает на Кумах как месте, в котором Энею приходит видение о будущем Рима, согласуется с убежденностью автора, что Италия вобрала в себя и увековечила многие аспекты греческого наследия, которое он так любил. См. [Шишкин 1997: 503]: там описывается, как Иванов восхвалял принятие Римом эллинистического наследия. Как отмечает Рудич, неимпериалистического характера увлечение Иванова Римом базируется на эсхатологическом начале – «отсюда и его интерес к Вергилию» [Rudich 1986:278]. О троянской теме и связях между Римом и Россией в стихотворении Иванова «Laeta» см. [Берд 1997: 70–71].
299
См. также [Рудич 1988: 141]. Дмитрий Иванов отмечает, что для его отца «Рим был землей вновь обретенного духа» [Ivanov 1980: 100].
300
Когда Иванов отсылал сонеты Гершензону в 1925 году, он озаглавил каждый из них. Заглавия, как и примечания, добавленные к сонетам после их публикации в виде цикла в 1936 году, можно найти в комментариях Дешарт в (3: 850).
301
В своем обзоре сонетов поэт Вячеслав Ходасевич предположил, что Иванов переоценил эрудированность своих читателей, поскольку добавил совсем мало примечаний к таким сложным стихотворениям (Ходасевич В. Ф. Книги и люди // Возрождение. 1936. 25 дек. С. 9).
302
О русском подтексте стихотворения и его значении см. [Klimoff 1986: 127, 131–132; Раннит 1964: 82; Берд 1997: 69; Тахо-Годи 2002: 60; Шишкин 1997: 514–515].
303
Вячеслав Иванов, Lettre a Charles Du Bos (3:420). Город Энея объят пламенем, когда он уплывает.
304
В Древнем мире кипарис ассоциировался с культом мертвых. См. [Кузишин 1989:262].
305
«Все страдания, потери, подвиги Энея, начиная с бегства из горящей Трои, – ради Рима» [Топоров 1987: 198].
306
«Покидая Рим, путешественники имели привычку выпить глоток воды из этого фонтана и бросить в него монету, благочестиво веря в то, что этим гарантируют себе возвращение» [Baedeker 1909: 185].
307
Такое архаичное произношение «реве» часто использовалось в русской поэзии времен Пушкина, хотя в те времена его бы не использовали как рифму к «Треви», так как она неточная.
308
В статье 1931 года о Вергилии Иванов утверждал, что Эней хотел пощадить Турна, но боги не позволили ему это сделать. И снова будущее Энея и Рима оказывается предопределенным и одобренным богами. См. [Ivanov 1931:764].
309
См. также [Рудич 1988: 139–140; Рудич 2002: 339–351].
310
Иванов отмечает, что в этом смысле «вместо традиционной исторической саги, исполненной славы и страданий», историю жизни Энея можно сравнить с жизнеописанием святого или персонажа из Библии [Ivanov 1931: 771].
311
См. также «О русской идее» (3: 329). Поллион сыграл важную роль в достижении согласия между Марком Антонием и Октавианом (позже Августом Цезарем), одной из составляющих которого была женитьба Антония на Октавии, сестре будущего императора. В тот период была надежда, что такой союз сможет положить конец годам гражданской войны, принесшим страдания Риму и семье самого Вергилия. См. [Lee 1984: 19–20]. Как отмечает Иванов, первый христианский император Рима Константин первым стал распространять взгляд на эклогу как на «мессианскую», предсказывающую рождение Христа [Ivanov 1931: 773–774].
312
См. О. Дешарт (1: 174).
313
Ф. Степун в [Иванова 1992: 388]. Иванов описывает встречу с Зиновьевой-
Аннибал в Колизее в стихотворении «В Колизее» (1: 521); позднее он описал их первые встречи более подробно в «Автобиографическом письме» (10).
314
Вахтель поясняет, что Иванов «использует свои стихи как реакцию», и пишет далее: «Мы находим в поэтике Иванова куда меньше отцеубийства, чем преклоняясь перед предками» [Wachtel 1998: 303–304]. Об отношении Иванова к Данте см., в частности, [Davidson 1989]; см. также [Davidson 1986: 147–161]. Об отношении Иванова к Августину см. [Дудек 2002: 353–365]. Дудек разделяет отсылки на Августина в работах Иванова на две категории: прямые цитаты и заимствования и схожие линии, где трудно проследить прямую связь. Он отмечает, что три текста Августина были особенно важны для Иванова: «Исповедь», «Град Божий» и «Об истинной религии» [Дудек 2002:355]. Краткое изложение ссылок Иванова на Августина как в отношении идей, так и жизненного опыта см. [Кондиурина и др. 2001: 194–195, примеч. 20].
315
Более полный перечень прямых упоминаний Августина Ивановым см. у [Дудек 2002: 363].
316
Дешарт О., «Введение», в (1: 175). Дешарт также отмечает – в связи с переездом Иванова в Университет Павии в 1926 году – тот факт, что там были захоронены останки Августина.
317
См. Klimoff A. «Dionysus Tamed: Two Examples of Philosophical Revisionism in Vjaceslav Ivanovs ‘Roman Diary of 1944’» в [Mulcovati 1988, 1: 164].
318
В письме к Ольге Шор (Дешарт) от 6 декабря 1928 года Иванов, живший в Павии, перечислил книги, которые просил Шор прислать ему из Рима. Первые две книги перечня, включавшего диссертацию Иванова и его ранние книги стихов, исследования Зелинского об эллинистических религиях и «Русские народные сказки» Афанасьева, были: 1) Virgili. Ореге (1 том) и 2) S. Augustini. Confessionum [Кондиурина и др.
