- Я знаю. Думаю, после моей смерти и смерти всех моих возможных наследников будет уже безразлично, в чьи руки уйдет состояние. А руки служителей культа, - он снова запнулся.

- Не вызывают у вас такого отвращения, как чьи-либо другие загребущие ручонки, - закончил за него Токэла.

Охитека кивнул.

- Что ж. Отлеживайтесь. Я так понимаю – если вы напишете завещание в пользу общины, вам не придется распродавать свое имущество? Да и захватчикам придется самим убраться прочь – они ничего не получат ни в случае вашей гибели, ни в случае, если до вас доберутся стражи мира и попытаются предъявить обвинение.

- Пожалуй, - протянул нэси.

Стражи мира. А ведь правда: один только захват заложников в Колизее чего стоит! Взрыв на этаже служителей культа. Разгром этажа с драконами.

А до того – гонки на дорогах и в городе, стрельба. Трупы, когда приходилось продираться сквозь заслоны. Никому не интересно, что ему пришлось защищаться. Трупы есть, разрушения есть.

И есть закон.

Закон – удивительно удобная штука. Он всегда есть, когда нужно убрать кого-то неугодного. Правда, не особенно эффективно действует, чтобы защитить того, кого преследуют.

А еще есть община, которой выгодно будет, чтобы небедокурившего нэси прижали к ногтю. Хотя… заключение под стражу – не смерть.

И снова вопрос: насколько он доверяет главе общины?

Фактически, он сейчас полностью во власти жреца. Тот может выдать его стражам мира или тем, кто преследует его. Может попросту вышвырнуть из владений общины. Да, он предоставил убежище – но как предоставил, так и отказал в нем.

- Не берите дурного в голову, - Токэла будто прочел его мысли. – Сейчас вы в безопасности. Община не обязана выдавать тех, кто находится на ее территории.

С этим он вышел. Охитека прикрыл глаза. По телу разливалась слабость. Боги, в кои-то веки не нужно никуда бежать, торопиться, бояться! Он добрался до цели. Все, что ему нужно теперь – прийти в себя. И решить, какой вариант будет лучше: составить завещание в пользу общины, или просто заплатить за найм храмовых воинов.

А ведь остаются еще Кэт. И Лэнса. Теперь и об этом можно вспомнить.

Но Лэнса решит свои проблемы сам, когда выйдет из госпиталя. Пришел ли уже в себя, интересно? Он, Охитека, даже не знает, сколько сейчас времени.

Кэт наверняка нервничает. Она ведь у Чероки! Точнее – у ее отца. Уж о том, что творилось в Колизее, наверняка передали по всем каналам СМИ. А почтенный господин председатель наверняка осведомлен и о подоплеке этой истории. Как бы у преследователей не поменялись внезапно планы.

Нэси решительно отбросил покрывало, перекатился набок и спустил ноги с кровати. Чуть посидел, пережидая головокружение.

Еще и одежды нет! Ладно. Он поднялся и, завернувшись в простынь, шатаясь, направился к выходу из палаты. Не ушел ведь Токэла слишком далеко?

- Куда вы?! – молоденькая сестра милосердия кинулась к нему, увидав, как он бредет по коридору. – Вам вставать было нельзя! Немедленно возвращайтесь.

- Мне нужен господин Токэла, - выдавил Охитека, ощущая, как немеет язык. – Я не все сказал ему, - перед глазами потемнело.

Да чтоб тебя! Он непременно должен объяснить этой девчонке, что ему жизненно необходимо увидеть главу общины прямо сейчас.

Должен объяснить…

*** ***

- Нет, вы не устаете поражать, - Токэла качал головой. – Ну, что такого вы мне не сказали, что потребовалось вскакивать прежде времени?!

- Чего я свалился-то? – вяло удивился Охитека. – Из-за царапины? – он указал на плечо.

В душе царило недоумение. И совершенно детская обида – ну, как так-то?! Прямо кисейная барышня, а не бывший социалист, будущий олигарх.

- А контузия? – упрекнул мягко жрец. – А нервное потрясение?

- Бурые медузы! С контузией я еще согласен. Но какое еще потрясение?! – возмутился нэси. – Я кто – нервная барышня?!

- Нет, вы – бестолковый юнец, - припечатал Токэла.

- Я должен сказать, - заторопился Охитека. – Ладно бы речь шла только обо мне – но есть люди, которые ждут исхода моего… визита к вам. И кое для кого этот результат жизненно важен. Наверняка все уже в курсе, что здесь произошло. Кэтери, дочь делового партнера моего отца, находится сейчас у председателя трех континентов…

- Вы, разумеется, говорили о Кэтери, - Токэла нахмурился. – Но только она сама может решить, что ей делать.

- Да она ничего не сможет решить, если ей сейчас свернут голову!

Жрец с обреченным видом вздохнул.

- Вы отлеживаться не станете, - заключил он. – Вы, не иначе, родились с иголкой дикобраза в заднице, она вам и не дает сидеть на месте, - покачал головой. – Я спрошу у медиков, как можно поднять вас на ноги, - он развернулся и стремительно вышел.

*** ***

Пролетая в жреческом флайере над равниной вершины мира, Охитека задремал. Сил было еще крайне мало, и его быстро укачало.

За рулем находился личный водитель главы общины, флайер сопровождала охрана. О возможном нападении можно было не беспокоиться. Да даже если бы кто-то и решился напасть на кортеж главы общины Великого столпа – что уже само по себе было бы святотатством – от Охитеки здесь ничего не зависело.

Чтобы оформить завещание в пользу общины, понадобилось меньше часа.

На предложение нэси – оплатить помощь храмовых бойцов частью имущества – Токэла, хищно сощурившись, ткнул пальцев в карту и указал на пару объектов. Охитека подмахнул дарственную, вяло изумляясь собственной лихости. Отец бы в гробу перевернулся. Сколько сил он положил на корпорацию, свое любимое детище?

Зато теперь можно мирно спать, вытянувшись на мягком сиденье мощной жреческой машины. И ничего не бояться.

А владелец детища, угрохавший в него много лет и еще больше сил, почил безвременно, не оставив своему преемнику никаких инструкций на случай своей смерти. Не то собирался жить вечно, не то ему было плевать.

Нэси распахнул глаза, поняв, что уже какое-то время не спит, а крутит в голове навязчивые мысли.

- Нервничаете? – сочувственно осведомился Токэла.

- Знаете, я, кажется, в невообразимой обиде на отца, - сознался Охитека после некоторого размышления.

Тут же устыдился: вздумал нагружать жреца своими обидами и сомнениями! Да, тот – пастырь человеческих душ, выслушивать истории чужих горестей – его миссия. Можно