Шрифт:
Закладка:
Паучонок подняла на фурию мокрые от слез глаза и вмиг осела. Она увидела, как трясутся ее губы, как алые крылья заостренного носа подрагивают. Люция отложила нож и спихнула тушу на землю, с силой сжала кулаки, шумно выдохнула и встала.
— Сиди здесь! — рявкнула она и ушла в начинающуюся метель.
Ева осталась у тлеющего костра, она не могла ничего делать. Совершенно ничего. Не могла глотать, дышать, моргать. Оцепенела от страха.
* * *
Люцифера вышла в метель, с силой зажала рот и нос рукой, давя в себе эмоции. Выдохнула, чувствуя, как по напрягшимся связкам тяжело идет воздух, толчками. Глотать было неприятно, словно кто-то душил изнутри. И это совершенно новое ощущение сбивало с толку. Люция вроде даже смирилась со смертью кошки, приняла это как должное, но тело вело себя странно.
Отдышалась, заставляя себя вдыхать холодный воздух только носом, и поплелась по заметаемым следам лошади — назад, в волчий каньон. Она должна увидеть собственными глазами, что все кончено. И если это так, то стоит найти другую кошку, способную открыть ворота в райский сад.
Она прошла довольно много, когда увидела бурое пятно вдалеке, двигавшееся ей навстречу. Приставив ладонь ко лбу, Люция пыталась рассмотреть, кто это был.
В десятке метров от нее шел тигр, израненный, с поломанных хвостом. Он волочил за собой на ткани из-под шатра Химари. И за ними следовал шлейф крови, засыпаемый снегом. Лапы зверя дрожали, но он все равно тащил свою ношу. Ткань треснула в его пасти и расползлась сотнями нитей, Химари заскользила вниз по склону.
Люция бежала к ней по сугробам, с ненавистью к себе ощущая, что плачет навзрыд. Треклятые слезы! Она и не помнила, когда плакала последний раз. Когда растили крылья? Может быть, и тогда — нет. Но сейчас, что было не так сейчас? Не страшно. Не больно. Но слезы все равно текли.
Тигр в несколько хромых прыжков настиг кошку и склонился над ней. Встал в человеческий рост с Химари на руках. Люция остановилась. Жуткие метаморфозы происходили с телом зверя. Лапы вытягивались, исчезали полосы, тело теряло свою гибкость и грацию, а голова становилась уже. Это определенно был мужчина. Высокий, сильный, белые полосатые лапы не уступали диким тигриным, резкие черты лица, очерченные скулы выдавали в нем волевого человека. Люция не могла отделаться от чувства, что ей стоит его бояться. А это чувство слишком редко посещало ее.
Копна длинных седых волос рассыпалась, закрыв его лицо, а ворох плотной темной ткани вмиг скрыл тело. Химари на его руках казалась совсем хрупкой и беззащитной. Он укутал ее в полосатое полотно шатра, и она словно стала ребенком, сладко спящим у него на груди.
Кот покачнулся, припав на раненое колено, харкнул кровью и даже улыбнулся, разглядывая багряный сгусток в снегу. Он понес Химари дальше, оттеснив Люцию плечом.
А маршал отказывалась верить, шла за ним, пытаясь унять дрожь. Ей казалось, что она замерзает, хоть она и была тепло одета.
* * *
Ева услышала шаги. Чужие шаги, тяжелые, но так напоминающие поступь Химариного тигра. И не могла пошевелиться от охватившего ее отчаяния. Что здесь делать мертвому тигру? Это явно не он. Кто водится в этом лесу и пришел на запах мертвой лошади? Волки? Медведи? Лисы? Любой вариант был одинаково страшен.
Но она нашла силы обернуться.
Те же холодные голубые глаза, резкие черты лица. Она узнала его, как не узнать, ведь он спрятал ее от волков и наказал молчать и не высовываться. Брат? Сын? В сердце екнуло, это был кот из кошкиного медальона, только гораздо старше своего портрета. Тот, о ком она говорила с затаенной теплотой. Муж.
Он так бережно придерживал полосатый сверток с телом кошки, что казалось, будто он просто баюкает ее, охраняя сон. Но бурыми пятнами проступающая сквозь полотно кровь расползалась все сильнее. Ева подскочила и, не решаясь, что же делать сперва — смотреть на тело драгоценной кошки или прятаться от пугающего гостя, так и застыла. Услышала потуги Люции успокоиться — она кусала руку и пыталась сдерживаться. Раз фурия рядом, бояться нечего. И Ева отступила, пропуская кота поближе к догорающему костерку.
Кот уложил Химари поверх еловых иголок у самого костра и рукой указал Еве сесть рядом. Он казался спокойным даже когда отсчитывал пульс, прижав пальцы к кошкиному горлу. Размотал ее, развязал порванный пояс, мельком взглянул на рваные раны, сочащиеся кровью. Пряднул ушами, выпрямившись.
Кошка тяжело просипела и замерла, опустив голову на плечо. Дышала, не просыпаясь. Ева спешно свела пальцы вместе и растянула нити паутины, на ходу заплетая их в бесформенный узор. Ведь это не страшнее, чем ссадины на узловатых коленях телят латать! Да и раны Люции после каждого ее боя лечила же. Уж немного помочь точно сможет! И Ева сглотнула, заставляя себя не отводить взгляда.
— Люцифера! — рыкнул кот, не оборачиваясь. Голос мурчащий, картавый, но слишком грубый. — Костер разожги сильнее. Приготовь стрелы, все ножи и иглы, — командовал он, закатывая рукава и собирая волосы в тугой хвост.
И Люция, не издав ни звука, повиновалась. Это было настолько необычно лицезреть, что Ева, отвлекшись, спутала паутину. Фурия металась у огня, складывала оружие у ног кота, стаскивала с кошки уцелевшие запасы игл. Молчала, закусив губу до крови.
— Ева, готовь много паутины, тебе предстоит долгая ночь, — мягче и спокойнее прошептал кот, сворачивая под кошкиной головой край шатра.
Паучонок кивнула, расплетая паутину заново. А кот принялся тающим снегом смывать спекшуюся кровь, мешающую разглядеть раны. Еве стало дурно, но она тут же взяла себя в руки. Если не найдет в себе силы быть сильной — кошка умрет.
Даже заставила себя смотреть, как трепетно обмывает Химари кот. Отчего-то раны кошки вызывали в Еве ужас, хотя разумом она понимала, что Люции доставалось немногим меньше. Вот только Люция не умирала, не страдала от боли, и равнодушно сносила почти что любые травмы.
Было жутко, что-то внутри словно шевелило мерзкими лапками, барахталось в собственной слизи и отчаянно просилось наружу. Закашляв, Ева сложилась пополам, не в силах сдерживаться. И застыла, едва не ударившись лбом о скулу Химари. Нельзя потакать своим слабостям, нельзя опускать руки. Ева коснулась опухшей кошкиной щеки, рассеченной от
