– Сраный хофский «Сильвестр», – пробормотала она и еще раз поднесла карточку.

Когда она так сделала в третий раз, Айранэ почувствовала: внутрь они не попадут.

Но на четвертый раз Тиара раскрытой ладонью нанесла двери удар, каковой, придись он в грудь Айранэ, по меньшей мере сломал бы ей несколько ребер, а то и убил бы.

После первого, не останавливаясь, Тиара нанесла еще два таких же удара – один чуть ниже, второй чуть выше и левее.

В двери отчетливо щелкнуло, больше ничего не произошло.

– Землей поросла, – пояснила Тиара и носком берца прочертила линию на стыке низа двери и почвы, потом несколько раз повторила движение, каждый раз все мощнее и мощнее, пока не освободила и не распахнула дверь.

Внутри едва светилась «вечная» лампа с толстой нитью. Свет от нее распространялся не больше чем на четверть метра, но Тиара уверенно вошла внутрь, сделала несколько шагов во тьму, обернулась и громко прошептала:

– А дверь чего не закрыла?

Айранэ пожала плечами – не объяснять же, что ей страшно закрывать единственный путь обратно? – и захлопнула створку, снова услышав явственный щелчок.

Тиара тем временем уткнулась щекой в следующую дверь, на этот раз она нанесла удары после первого же «прослушивания», распахнула тяжелую, десятисантиметровую в толщину стальную створку и вошла, махнув рукой спутнице – мол, не отставай.

Здесь лампы вспыхивали там, где они шли, – круг света был диаметром метров шесть и показывал длинный коридор, под небольшим углом спускавшийся вниз, с дверями слева через каждые десять метров.

– Пандус для снабжения столовой, запасной, – загадочно сказала Тиара.

– Почему запасной?

– Потому что основной с грузовым лифтом.

– Но тогда там – основной лифт, а тут – основной пандус, – логично заметила Айранэ.

– Ну не тупи, это всегда так называется! Лифт – основной! Пандус – запасной!

Тиара шептала громче, чем большинство людей разговаривают.

– Хорошо, – согласилась Айранэ. – А почему у тебя с первой дверью не сразу получилось?

– Сверчки, – пояснила подруга. – Птицы, насекомые, ветер. Шум ужасный, я думала, вообще не получится, не слышно ничего! Но на мгновение подутихло, я карту приложила и слышу – шуршит замок! Хочешь научу?

– У меня сил не хватит, – покачала головой Айранэ.

– Сила нужна, когда слух плоховат, – призналась Тиара. – У тебя как со слухом?

– Балетмейстер не жаловалась.

Вспомнился класс после занятия, все стоят у станка. Алые уши у Таньки Вольгодской, которая спутала две темы. Балетмейстер подговорила сидевшую за роялем музыкантшу, и та поменяла порядок тем. Все перестроились, а Танька не сообразила.

Темы были очень похожи, сложно винить девятилетнего ребенка, но балетмейстер это не учитывала, она требовала, чтобы они – весь класс – соответствовали идеалу.

И они соответствовали.

Но время от времени кто-то выпадал и получал удар линейкой по рукам, а то и мерзкую пощечину, не столько болезненную, сколько оскорбительную, после чего из школы балета можно было сразу уходить.

Айранэ только один раз, еще в шесть лет, заработала свое наказание линейкой. После этого она была идеальна.

Всегда.

– В общем, смотри. – Тиара подошла к двери, прислонилась ухом, поднесла отельную карточку. – «Сильвестр» находится вот тут.

Она показала рукой прямоугольник с основанием сантиметров в сорок и высотой в метр.

– Когда подносишь карту, он пытается открыть замок и трижды щелкает на ригелях, с которыми, естественно, не совпадает, потому что карта не та. При этом нужные ригели приподнимаются, и, если их подтолкнуть в правильной очередности, они упадут, и дверь откроется. Если ничего не делать, через двадцать секунд ригели встанут обратно, и надо опять подносить карту.

– И как понять, куда бить? – уточнила Айранэ.

– Ты ухо прикладываешь по центру прямоугольника и слышишь, где срабатывают ригели. Потом бьешь. Чем лучше слух, тем точнее и легче удар.

Айранэ встала ухом к двери, взяла карту, поднесла ее к считывателю. Три легких, едва слышных щелчка раздались слева вверху.

Не раздумывая, она трижды ударила основанием ладони в разные места в квадрате сантиметров десять.

– Чего так сла… – начала говорить Тиара, и тут дверь открылась. – Что, серьезно?

Они заглянули внутрь. Там было затхлое, едва освещенное «вечной» лампой складское помещение, заставленное мешками.

Прыскнула крыса.

– Жогская дрянь! – заорала Тиара и с размаху закрыла дверь, едва не пришибив ею Айранэ.

– Ты боишься крыс? – уточнила та.

– Неожиданных крыс! – ответила Тиара. – Если я ее ожидаю, то убью, конечно. А если не ожидаю – могу сдохнуть от сердечного приступа… Мерзкие, мерзкие твари! Не будем об этом. Пока ты не откроешь следующую дверь, я не поверю, что это не было случайностью.

Прошли десяток метров, Айранэ легко открыла следующую дверь, потом еще одну и еще. Везде были старые мешки, набитые чем-то затхлым. В конце она била совсем легко, углом ладони – настолько слабо, что при этом даже не было звука хлопка.

Это так впечатлило Тиару, что та сказала:

– Чего ты по музеям прохлаждаешься? Давай к нам, в «Кровь с молоком»! Тебе как высшей сразу дадут младшую тетку, глазом моргнуть не успеешь, как станешь матерью, будешь всякие мои косяки покрывать!

– У вас не очень хорошо относятся к балеткам, – ответила Айранэ. – А берцы мне носить никак нельзя, я в них не чувствую своего шага.

– Ну и ладно, – легко согласилась Тиара.

Они подошли к широкой двери и встали.

– Дальше столовая, – сказала Тиара. – Точнее, «быстрая» кладовка, куда кладут размораживаться продукты, ну и вообще все то, из чего будут сегодня или завтра готовить.

– Там кто-то может быть?

– Вряд ли, – с сомнением ответила Тиара. – Тут так пыльно. Лифт хоть изредка, но ломается. Опять же, генератор – то газ к нему кончится, то масло. Тогда идут по запасному пандусу. А наш зарос пылью, и дверь в земле сантиметров на десять.

– Значит, там никого? – уточнила Айранэ.

– Ну откуда я знаю? – возмутилась Тиара. – Открывай.

Она достала пистолет, сняла с предохранителя.

Айранэ приложилась ухом, пикнула карточкой – на этот раз сработали четыре щелчка, три обычных и один очень слабый, на самой грани слуха. Она стукнула по всем точкам, по четвертой чуть сильнее.

Дверь распахнулась.

– Четырехточечные не открываются же… – пробормотала Тиара.

В помещении было светло и очень холодно. Комната пять на пять метров оказалась заставлена полутора десятками больничных каталок, на шести из них лежали обнаженные мужчины с оскаленными, искаженными от боли лицами.

Все они были возраста Айранэ – плюс-минус, и все – низшие.

– Нормальные же еще мужики, – негромко сказала Тиара. – Что за твари это сделали?

Айранэ первым делом проверила, что дверь в следующее помещение закрыта