Лея и её отец окружили себя странной, жутковатой аурой. Бордовые сгустки магической энергии, искажённые лица людей, то ли в криках, то ли в ухмылках, и густой дым. Я не знал, что это за способности, но это выглядело так странно и жутко, что даже мне стало не по себе.

Напряжение на арене росло с каждой секундой. Каждая группировка была готова к атаке, но никто не хотел делать первый шаг. Я знал одно — как только начнётся бой, контролировать ситуацию станет ещё сложнее.

Из угла арены раздался голос Мигуэля, пробившийся сквозь напряжение:

— Господа, полагаю, что голосование здесь не пройдёт? Каждый из нас предложит свою кандидатуру, и всё равно в итоге мы порубим друг друга. Но все ли осознают это? — его голос был самоуверенным, почти весёлым. — Я не собираюсь сохранять никому жизнь, но как будущий правитель был обязан вас предупредить.

Его спокойствие и уверенность вывели из себя Эдварда, который тут же ответил:

— Не зазнавайся, Мигуэль. Я разберусь с тобой сразу после того, как убью твоих "пацанов". Ты мне как кость в горле!

Тишина продолжалась недолго. Голос Владимира, полный ярости и самонадеянности, пронзил воздух:

— Хватит трепаться! Трон будет моим! Сдавайтесь, поклонитесь мне, и, возможно, я сохраню ваши жалкие жизни!

Я невольно усмехнулся, наблюдая за этой перепалкой. Всё стало на свои места. Теперь было очевидно, кто тут настоящие претенденты на власть. Мигуэль, Эдвард и Владимир — это те, кто вёл эту игру с самого начала. Лея, Матеус и Ева — они, хоть и сильны, были лишь "запасными" фигурками, марионетками своих более могущественных союзников. Их роль заключалась в поддержке, но истинная борьба всегда велась между теми, кто стоял за ними.

Мой взгляд скользнул к Лее и Матеусу. Оба сохраняли уверенность, но я знал, что их гибель могла бы изменить расстановку сил в этот самый момент. Эдвард, вероятно, сразу бы передумал и предпочёл объединиться с Мигуэлем, поняв, что одиночество на арене не принесёт ему ничего хорошего.

Мигуэль наверняка уже запланировал, как использовать этот момент. Он был слишком спокоен, слишком уверен в себе. Но пока никто не делал первый ход. Если я сейчас решу устранить Лею и Матеуса, то смогу подорвать их союз с Эдвардом. И это изменит баланс сил, предоставив мне шанс на более выгодное развитие событий.

Но вопрос был в том, как именно это сделать. Их защита выглядела крайне мощной, и единственное, что могло бы её пробить, — это воспользоваться моментом, когда они сделают свой ход.

Ждать первого шага долго не пришлось. Матеус не выдержал первым — его молния сорвалась с неба и ударила в Лею. Однако вместо того, чтобы нанести хоть какой-то урон, черная, как смоль, молния буквально впиталась в её тело, а Лея, усмехнувшись, провалилась под землю. Через пару секунд со стороны тёмного облака Мигуэля раздались звуки боя и заклинаний, и туда сразу же переместился клубящийся дым Эдварда. Странное ощущение охватило меня. Я рассчитывал, что под удар первыми попадут Владимир и Ева, но, видимо, Мигуэль бесил всех намного сильнее.

Владимир, видимо, решил не оставаться в стороне, потому что тут же скомандовал Еве, и они сорвались с места, покрытые ярким свечением. В следующую секунду они уже врубились в общий хаос, не разбирая, кого бить и как. Светящиеся фигуры, заклинания и молнии переплелись с огнём, дымом и мириадами душ, вылетающих откуда-то из центра этого адского месива.

Всё произошло настолько быстро и хаотично, что я на какое-то время просто стоял в растерянности, не понимая, что делать дальше. Лезть в эту схватку не было ни малейшего желания. В этом хаосе я, с моей невидимостью и удачей, скорее просто превратился бы в мишень для случайных заклинаний. Всё, что я мог представить, — это войти туда и надеяться, что все внезапно споткнутся или промахнутся, но что-то мне подсказывало, что этот план обречён на провал.

Я уже собирался просто облокотиться на стену арены, чтобы отсидеться в стороне, как вдруг земля под ногами задрожала. В ту же секунду из-под земли вылезла чья-то рука и, схватив меня за щиколотку, дёрнула с такой силой, что я не успел даже среагировать. Меня увлекли в подземный проход, и в тот момент, где я только что стоял, ударила молния и взорвался фаерболл. Но я этого уже не увидел. Моё внимание было сосредоточено на том, чтобы вырваться из мёртвой хватки и остановить своё бесконтрольное продвижение под землёй.

Мир вокруг меня замер на мгновение — подземный коридор был странно тесен, земля словно живая, дышащая. Я пытался понять, кто именно тащит меня в это подземелье, и что важнее — зачем.

Мир вновь перевернулся — меня дёрнуло наверх, и через секунду я оказался прямо в гуще сражения. Вокруг царил хаос, сама реальность здесь трещала по швам. Почти непроглядная тьма накрыла арену, как плотное облако, в котором лишь изредка вспыхивали яркие всполохи магии. Молнии пронзали мрак, озаряя сцены абсолютного безумия: огненные шары, разрывающие воздух, искрящиеся разряды электричества, ударяющие то в землю, то в противников.

Вдруг я увидел бегущих зомби — их тела, разложившиеся и покрытые слизью, казались лишь тенями в этом вихре хаоса. Несколько скелетов, с гремящими костями, неуклюже шагали мимо меня, размахивая ржавыми мечами и топорами, которых явно вытащили из забытых подземелий. Их пустые глазницы светились зловещим красным огнём. И в какой-то момент, среди этого кошмара, я мельком заметил лича, стоящего в центре тьмы, окружённого вспышками магической энергии. Его пустые глазницы смотрели прямо на меня. Это был Мигуэль. Он явно наслаждался происходящим, и сам вызывал к жизни этот кошмар, развлекаясь, как дирижёр на сцене катастрофы.

Я стоял в центре всего этого, пытаясь понять, что делать. Участников сражения я почти не видел —