‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Успеваю влезть между ними и плечом отпихиваю Тихого в сторону. Сотрудники отеля уже начинают суетится и перешёптываться. Отлично, для полного «веселья» не хватает только вызова охраны или местных представителей правоохранительных органов, и вишенка на торте — вывоз до аэропорта с запретом посещать страну всем моим родственникам до третьего колена.

— Хули ты творишь?! — Придвигаюсь к Тихому впритык, всем видом давая понять, что любая его попытка даже дышать в сторону Вики закончится для него как минимум крепким мордобоем. Чего хотелось бы избежать. В последний раз я бил ему морду в тот день в больнице, когда я узнал от него что остался не только без ног, но и без дела всей своей жизни и любимой женщины.

— Я творю?! Я?! — Он нарочно басит так громко, как будто хочет, чтобы Вика услышала каждое слово нашей перепалки. — Может самое время задать этот вопрос себя, а, Лекс? Хули творишь ты?! Тебя ждет шикарная баба, а ты решил забить на нее хуй и тусить с бывшей!

— С каких пор тебя так ебут мои личные отношения? — Реально странно. У меня было не так, чтобы много тёлок разной степени паршивости, но почему-то Тихий решил вступиться именно за Катину честь. Причем так яростно, будто она ему родная сестра.

— С тех пор, как понял, что ты, блядь, ни хрена не учишься на собственных ошибках. — Тихий наклоняется к моему лицу, понижает голос до громкого шепота. — Лекс, ты реально что ли собрался…

— Заткнись, — перебиваю его, потому что не собираюсь обсуждать свои планы здесь и сейчас, на глазах у десятка любопытных рож. — Все, пиздеж окончен. Завтра поговорим.

Он, скрипнув зубами и придавив меня напоследок тяжелым злым взглядом, все-таки сваливает. Я перевожу дыхание и по горячим следам извиняюсь перед работниками отеля. Только потом оглядываюсь на Вику, которая все это время молча стояла около стойки. Вид у нее абсолютно безучастный, как будто ничего такого не произошло. Когда прислушиваюсь, понимаю, что она совершенно спокойно, следуя подсказкам сотрудницы отеля, заполнят анкету для поселения. Реально выглядит так, будто все произошедшее не имеет к ней никакого отношения.

Мое желание как-то замять ситуацию, моментально сходит на нет. Ну если ей все ок, то какого хрена это должно парить меня?

Заполняю свою анкету и вслед за Викой и консьержем захожу в лифт. Она отходит к дальней стенке, достает из маленького чемодана расческу и начинает чесать волосы, приговаривая, что после перелетов ее прическа выглядит так, будто в ней свили гнездо летучие мыши. Хочу сказать, что они не вьют гнезда, но забиваю. Похоже, она полностью в ладу с собой, и своим драгоценным правилом: «То, что мне обо мне не нравится — не имеет ко мне никакого отношения».

Мы выходим на пятом этаже — самом высоком в этой гостинице. У меня номер «51», у Виктории — «56», в самом конце коридора. Когда я бронировал номера, идея жить с ней на одном этаже казалась абсолютно логичной и на сто процентов работающей на мой план, но сейчас я абсолютно в этом не уверен. Блядь с Тихим! До его появления я был абсолютно уверен, что поступаю правильно, даже снял с ручника свои внутренние тормоза и собирался наслаждаться тремя днями полного отрыва. Как только мы переступили порог гостиницы, я уже знал, что расшибусь — но трахну Викторию еще до завершения сегодняшнего дня. А после его головомойки хочется плюнуть на забронированный люкс и переселится хоть бы в комнату к обслуживающему персоналу.

— Мой номер… там? — с опаской интересуется Виктория, и впервые после инцидента с Тихим я замечаю на ее лице проблеск эмоций.

Ну еще бы у нее не загореться глазам после того, как услужливый носильщик начал нахваливать прелести именно этого «люкса» и его уникальный вид, известный на весь мир. Очень хорошо — с этой знакомой корыстной Викой все просто и понятно.

— Тебе нравится? — все еще немного через силу выдавливаю из себя соблазнительную улыбку. — Подумал, что ты оценишь вид.

— Ты так подумал? — Она закатывает глаза и прежде чем я успеваю сказать хоть слово, быстро заталкивает внутрь чемоданы и захлопывает дверь прямо перед носом у консьержа.

Глава сорок седьмая: Вика

Я буквально падаю спиной на дверь, закрываю глаза и мысленно считаю обратно от десяти.

Когда-то эта нехитрая практика помогала мне успокоиться, но сегодня, даже когда я повторяю ее несколько раз — не работает. Наоборот, как будто только еще больше раздергиваю каждый нерв. Даже глаз начинает дергаться, а со мной такого не случалось со времен «отношений» с Егором, и тогда я поклялась себе, что больше никогда и никто — тем более МУЖЧИНА! — не заставит меня снова так сильно нервничать.

Блин, да откуда тут вообще взялся Тихий?!

Еле отрывая ступни от пола, бреду по здоровенной светлой гостиной, волоча за собой чемоданы. Оставляю добро прямо посреди комнаты и первым делом направляюсь в душ. Откручиваю холодную воду, раздеваюсь и без подготовки ныряю под ледяные струи. Только через минуту понимаю, что чертовски отвыкла от того, что можно вот так запросто открыть кран и оттуда сразу пойдет чистая вода, а не ждать еще бог знает сколько, пока стечет ржавая мутная жижа.

Когда проходит первое напряжение в теле, добавляю немного теплой воды и долго купаюсь, наслаждаясь благами цивилизации. Господи, дожила — мою голову чистой теплой водой и радуюсь, как ребенок.

Вдоволь наплескавшись, возвращаюсь в комнату, только теперь оценив красивый светлый интерьер без лишней вычурности, но комфортный и максимально продуманный. В особенности манит кровать — большая, на невысоком помосте, на которой можно легко расположиться хоть вдоль, хоть поперек, и еще останется куча места. Как же чертовски хочется спать. Но в программе первого дня бизнес-форума регистрация начинается в девять утра, и я должна как следует подготовиться, потому что, как известно, лучше всего запоминается именно первое впечатление. А сегодня я должна хотя бы сделать видимость, что сражаюсь за «Гринтек».

Развешиваю вещи и выбираю светло-серый костюм с юбкой и пиджаком-оверсайз. Не совсем классика, зато буду выделяться на фоне других скучных «макинтошей». Волосы укладываю в гладкую прическу с минималистической заколкой, делаю «макияж без макияжа», на который трачу полчаса времени. Последний штрих — два пшика парфюма от «Тиффани». Он никогда мне не нравился из-за своей абсолютной незамутненной серости, но сохранила в своей коллекции исключительно из-за красивого флакона, в качестве красивого экстерьера на моем