– Уберите в свою фуражку, – сказала она.

Старик взял фотографию дрожащей рукой; какое-то мгновение он не мог вымолвить ни слова.

– Ей перекрасили волосы, – наконец произнес Милтон, и Блю захотелось сказать, что супруги Парк сделали с девочкой нечто более страшное, но она удержалась. – Лучше возьмите ее вы, – сказал старик. – Берегите ее!

В гостиной царил полный разгром: опрокинутый столик лежал в воде, фотографии были рассыпаны по каминной полке, одна клетчатая занавеска валялась, сорванная с карниза. В окно проникал свет, бледно-голубой, чарующий, и Блю подумала, а может быть, это уже потусторонний мир, она по-прежнему заперта в чемодане, задохнулась, умерла.

– Я искал тебя повсюду, – сказал Милтон.

– Как Сабина?

– Очнулась.

Гостиная привела на кухню. Дверь в кладовку, напившись разлившейся воды, криво висела на одной петле. Стул, на котором сидела связанная Блю, оставался единственным, стоящим прямо и несломанным, ремень был перекинут через спинку. На столе стояла перевернутая воронка, и Блю подумала: «На самом деле меня здесь нет, ну как я могу быть здесь, как такое могло произойти со мной?»

– Что случилось? – спросила Блю. – Снотворное по-прежнему растягивало ее слова, ее движения оставались медлительными, рассудок работал неспешно, и разве ей не дали те же самые препараты, что и Сабине? – Как вы…

– Молли наверху, заперта в комнате Сабины, – сказал Милтон, – а Джошуа…

У них над головой раздался громкий глухой стук. Затем еще один, и еще.

Милтон попытался вывести Блю из кухни, но та по-прежнему была еще очень слаба, а у него не было сил. Они кое-как побрели вдвоем по погруженному в темноту коридору. Ледяная вода доходила до щиколоток. Наверху снова раздался глухой удар – звук, который производит плечо, ударяясь в деревянную дверь.

– Сабина заперла его в туалете, – сказал Милтон. – Она его хорошенько оглушила, однако он пришел в себя гораздо быстрее, чем я предполагал. Идем! – Милтон как мог снова постарался помочь Блю, провести ее по коридору в зал, однако он сам нуждался в помощи. Диван потемнел еще больше, пропитавшись водой. Рядом плавал элемент пазла, желтая примула. Блю чувствовала, что силы покидают ее.

– Подожди здесь! – сказал Милтон. – Я принесу резиновые сапоги. Они тебе пригодятся. – Блю увидела у старика в глазах тревогу, почувствовала его беспокойство: страх, что у нее не хватит сил выбраться из дома. Страх, что он сам не сможет выбраться. Дождь прекратился, однако местность вокруг оставалась залита водой, холодной и глубокой, почва была неровная, никто не знал, в какую сторону идти. В окно Блю увидела, как первые лучи утреннего солнца коснулись макушек деревьев; их голые черные ветви манили к себе. «Там похоронена Джессика Пайк, – подумала Блю, – в чемодане, вместе с плюшевым медвежонком, с красными кроссовками на ногах». Молли Парк собиралась разрезать ей живот. Джошуа Парк зажал подушкой ей лицо.

«Я должна была умереть. Должна была задохнуться. Как так получилось, что я по-прежнему жива?»

– Молли Парк заперта в комнате Сабины? – спросила Блю.

– Да…

– Тогда нам нужно туда. – Блю собралась с силами. Она сможет это сделать. Холодная вода – это пустяки; то, что Джошуа колотит в дверь, – это пустяки; значение имело только тело убитой Джессики, маленькое, скрюченное.

– Нет, тебе не надо туда ходить, Джошуа может…

– Пока что он еще не освободился. Мне нужна всего одна минута с Молли.

– Я не собираюсь выпускать ее.

– Это и не нужно. Послушайте, я знаю, что произошло с Джессикой, знаю, где ее похоронили… мне просто нужна одна минута с Молли, всего одна, чтобы убедиться наверняка. Идем! – сказала Блю и побрела к лестнице. Ее ноги тонули в черной воде. Она видела свое отражение в ее поверхности, видела, какой она должна была казаться смотрящему на нее ребенку. Какой она казалась бы Боди и Арле, если бы они были здесь.

Какой она казалась бы Джессике.

Блю посмотрела на Милтона. Тот стоял, опираясь всем своим весом на спинку дивана, с трудом пытаясь переварить ее слова. Ходунков нигде не было видно. Блю рассеянно подумала, где они могут быть. Она чувствовала, как начинает проясняться у нее в голове. Волосы Милтона торчали в разные стороны, лицо его было серым. Дыхание вырывалось хриплыми порывами.

– Я пойду вместе с тобой, – сказал он. – Просто мне нужно передохнуть.

Сверху снова донесся громкий удар, и Блю поняла, что Сабине нужна помощь; однако сначала она вернулась к Милтону, обняла его и сказала:

– Спасибо, спасибо, спасибо!

– Ты узнала, что с ней произошло? – спросил старик; глаза у него были водянисто-голубыми, сердце трепетало, словно попавшая в силки птица.

– Узнала.

– И ты знаешь, где она?

– Знаю.

– И это сделали… они?

– Да.

Вытерев глаза, Милтон кивнул и попытался заговорить, с трудом подбирая причиняющие невыносимую боль слова.

– Мы бы заботились о ней… – Это были самые правдивые слова, какие Блю слышала за последние годы.

– Джессика знала, что вы ее любите, – сказала она, и Милтон, схватив ее руку, пожал ее и кивнул. Больше он ничего не мог сказать, но это и было не нужно. Блю хотелось, чтобы ее слова его утешили, однако это никак не затмевало тот факт, что Джесс не было в живых, не облегчало груз вины, взваленный Милтоном себе на шею, не отнимало у него желание сделать что-нибудь, любую мелочь, чтобы отомстить за нее и искупить свою ошибку.

Блю оставила Милтона рядом с диваном; хотя он и заверил ее в том, что поднимется наверх, она понимала, что у него не хватит сил. Последние остатки он потратил, спасая ее.

Наверху все двери были распахнуты, кроме одной.

– Слава богу, с тобой все в порядке, – сказала Сабина, когда Блю вошла к ней в комнату. – Быстрее, помоги мне!

Дверь в ванную комнату была заставлена мебелью: туалетный столик, на нем две тумбочки. Все это нагромождение дрожало всякий раз, когда Джошуа колотил в дверь. Сабина воевала с комодом, стараясь придвинуть его к туалетному столику. Левая ее рука была перевязана куском простыни, промокшим насквозь от крови.

– Давай сначала вытащим ящики! – сказала Блю, помогая Сабине сделать это. На пол вывалились комплекты постельного белья и чистые полотенца; откинув их ногами в стороны, женщины поставили комод на место.

– Что произошло? – шепотом спросила Блю.

– Молли попыталась навешать мне лапшу на уши, а когда я ей не поверила, она набросилась на меня. Джошуа быстро присоединился к ней, – сказала Сабина. – Нам нужно поскорее уносить отсюда ноги, пока он не освободился. Как ты?

– Все будет хорошо.

Они выберутся отсюда, найдут помощь и больше никогда сюда не вернутся.

Но сначала Блю должна была найти Молли.

Сабина первой выбежала в коридор и поспешила к себе в комнату. Когда туда вошла Блю, женщина сидела на корточках перед чемоданом, держа в руках сухие носки и толстовку. Она приложила палец к губам, показывая, что нужно вести себя тихо.

В комнате царил полный