В отеле Диллона праздновали Новый год, но Клэр совсем не хотелось туда идти. Она предложила матери пригласить Анджелу О’Хару на ужин.

– Мы не из тех, кто зовет на ужин гостей, – возразила Агнес.

– Может быть, нам стоит попробовать, – настаивала Клэр.

Отец сказал, что не возражает, женские дела его не касаются.

Вечер на удивление удался. Анджела обучила их игре в рамми, которая понравилась даже Агнес, хотя она сперва колебалась и не хотела прикасаться к картам. Анджела несколько раз повторила, что рада провести новогоднюю ночь в кругу семьи.

– Семьей это не назовешь, – пренебрежительно отозвался Том.

– Почему же? Одна дочь вышла замуж и подарит вам внука этой весной. Вторая дочь – местная легенда. Двое парней в Англии – прокладывают собственный путь, двое здесь – дай бог им работу, когда они окончат школу. Торговля идет хорошо… Чего еще можно требовать от семьи?

Агнес признала, что если так посмотреть, то вроде все верно, им есть за что благодарить Господа. Но при этом она испустила глубокий вздох.

– Все не так, как кажется, – мрачно заявил Том О’Брайен, качая головой.

Анджела охотно кивнула. Том абсолютно прав. Все вокруг не то, чем кажется. У каждой семьи в Каслбее свои печали, заботы и тревоги. Анджела часто наблюдала за прихожанами, преклонившими колени во время воскресной мессы. У них такой спокойный вид, но только Господу известно, что у них на сердце. У каждого найдется повод для беспокойства. Анджела попала в точку. Эта мрачная расхожая фраза взбодрила семью О’Брайен. Они несли свой крест не в одиночестве. Отец Клэр так развеселился, что решил предложить всем выпить по бокалу, приветствуя наступление шестидесятых годов. Они поздравили друг друга с Новым годом, и Анджела вскоре ушла. Она обещала Дику Диллону заглянуть в отель и пожелать ему всего наилучшего в грядущем сезоне.

Клэр проводила ее до дороги. Спать не хотелось совершенно. Клэр подошла к скамейке, которую комитет установил прошлым летом, – большой зеленой скамейке на самом верху лестницы. В летний день отсюда открывался прекрасный вид на многолюдный пляж, а сегодня, в ясную новогоднюю ночь, здесь можно было присесть и полюбоваться яркими звездами. Море почему-то казалось темно-синим, а силуэты скалы – вырезанными из картона.

Джерри бесшумно подошел и сел рядом с ней.

– Подкрался, как леопард или кошка, – вздрогнула Клэр. – Ты до смерти меня напугал.

– С Новым годом, – сказал он, доставая из кармана кожаной куртки полбутылки бренди и два маленьких металлических стаканчика.

Клэр в восторге захлопала в ладоши:

– Ты, наверное, одно из чудес света! У тебя всегда припрятано в кармане угощение, чтобы устроить маленький пир, или только по праздникам?

– Только когда я вижу тебя одну. Я выходил из отеля, заметил, что ты спускаешься и рванул домой за припасами.

Они выпили друг за друга и посмотрели на море.

– Наступает тот самый год? Выпускные экзамены и долгожданный диплом?

– Да, господи, мне придется вкалывать, когда я вернусь в Дублин, здесь я ничего не делаю. Я думала, что успею много всего прочитать, но еще не открыла ни одной книги.

– Прошу прощения за вторжение тем вечером. Я попал на семейное совещание?

– Это из-за Томми.

– Не рассказывай. Это не мое дело.

– Нет, все в порядке. Ты ведь и так знаешь. Томми снова совершил преступление, на этот раз они искалечили бедолагу так сильно, что тот оказался в инвалидном кресле, а Томми угодил в тюрьму на девять лет.

Джерри со свистом выдохнул:

– Девять лет. Господи…

– На этот раз я решила, что все расскажу домашним. Они имеют право знать. Сам понимаешь, они были подавлены. Сегодня вечером Анджела подняла им настроение. Но они думают, что никто не знает о Томми, поэтому я поклялась, что никому ничего не скажу.

– Конечно.

С Джерри было легко, и ее беспокойство быстро рассеялось. Или, может быть, бренди сделало свое дело. Джерри накинул на них обоих свою куртку. Куртка защищала от ветра, под ней было уютно. Джерри прильнул к ее губам в долгом и нежном поцелуе. Она не отстранилась. Тогда Джерри просунул руки под ее пальто с капюшоном, прижал ее к себе и снова поцеловал.

Клэр почувствовала, как что-то коснулось ее ноги, и подпрыгнула.

На нее нетерпеливо смотрел Бонс, ожидая, когда Джерри ее отпустит. Позади Бонса, в дюжине ярдов, замер Дэвид.

– Я хотел поздравить вас с Новым годом, – сказал он. – Мне очень жаль. Я не хотел вас беспокоить.

Он быстро развернулся и направился по Клифф-роуд в сторону дома.

Бонс еще раз взглянул на Джерри и Клэр – в надежде, что те предложат ему поиграть. Сообразив, что веселой возни не предвидится, он припустил вслед за Дэвидом, который неестественно быстро шагал, рассекая яркую звездную ночь.

Родители были в отеле. Нелли ушла к семье. Дом был пуст. Дэвид чуть не сорвал дверь с петель, с силой захлопнув ее за собой.

Он хотел посидеть в гостиной рядом с теплым камином, выпить чего-нибудь и успокоиться, но риск, что скоро вернутся родители, с которыми придется разговаривать вежливо, был слишком велик. Он плеснул себе большую порцию виски и поднялся в спальню. Там он раздвинул занавески и посмотрел на море. Много лет назад Джерри Дойл, впервые попав в эту комнату, восхищенно заявил, что она похожа на корабль. Если не смотреть по сторонам и не высовываться из окна в сад, земли было не видно.

Спальня родителей находилась рядом – в точно такой же большой комнате с эркерным окном. В комнате Дэвида вдоль окна с видом на залив тянулась банкетка. Когда он был маленьким, под ее сиденьем хранились игрушки. Дэвид проверил, на месте ли они, и обнаружил набор для игры в крикет, грифельную доску, подставку для книг, коробки с солдатиками и кубиками. Еще он нашел конструктор и коробку с надписью: «Рисунки Дэвида».

При виде старых игрушек Дэвид почувствовал досаду. С другой стороны, как должна была поступить мать? Раздать кому-то его вещи? Это все принадлежало Дэвиду, и, возможно, когда-нибудь игрушки понадобятся его детям…

Но сегодня он был готов злиться по любому поводу.

Вечер выдался очень тоскливым. Дэвид допустил бестактную ошибку в разговоре с Джози Диллон. Очевидно, Клэр не упоминала при Джози, что Джеймс Нолан время от времени встречается с Мэри Кэтрин и что их связь длится уже давно. Джози очень огорчилась. Больше всего ее расстроило, что Клэр ничего ей не сказала. Вся в слезах, она отправилась спать еще до того, как все затянули новогоднюю застольную песню «Старое доброе время». Это недоразумение ему придется как-то уладить.

Но он никак не ожидал, что испытает такой удар при виде Клэр в объятиях Джерри Дойла. Дэвид чувствовал себя совершенно разбитым, а когда недавняя картина снова встала у него