Шрифт:
Закладка:
На самом деле произошло следующее: была установлена довольно большая квота в 40 тысяч человек, и все вопросы по переезду из СССР в США стали рассматривать в американском посольстве в Москве. Первоочередное право на иммиграцию в Америку получали те, у кого есть там близкие родственники. Как Игорь корил себя потом, что не разобрался в ситуации, поддался стадному чувству и не поехал с Даной и Яном в Вену или Рим, что было вполне возможно. Потом он уже узнал, что Конгресс США принял такое решение по просьбе израильского премьер-министра Ицхака Шамира при активном участии одного русскоязычного типа из «Лишкат ха-Кешер – Натив» Якова Кедми.
Профессор с Даной начинают процесс подготовки к отъезду. Согласно бытующей в то время практике, он занимал примерно год и включал в себя ряд традиционных этапов. По имеющимся слухам, надо было перевести на английский и заверить нотариально все документы и дипломы, справки о смерти и могилах родителей. Надо было продать всё возможное имущество, включая машину, гараж, дом в деревне, мебель. По принятой традиции была приобретена импортная «бартерная» электротехника, включая стиральную машину «Бош», холодильник «Бош», магнитолу «Шарп» и маленький телевизор. Конечно, надо было достать блочный бакинский кондиционер (что было тогда непросто из-за ажиотажного спроса «отъезжантов»), без которого, как говорили, в Израиль и ездить нечего. Надо было сделать все прививки и документы на Юнга. Надо было уладить дела и получить открепление в военкомате.
Но самое главное – надо было что-то сделать с квартирами. В наличии были три квартиры: собственно профессора, дочки и мамы Игоря. Продать квартиры было невозможно. Справку о выезде давали в жилищном управлении после сдачи квартиры. Лазейку «отъезжай – ты» находили в обмене этих квартир на худшие, меньшие и в плохих районах, поскольку в правилах не было оговорено, какую квартиру ты сдаешь. При таких манипуляциях можно было получить какие-то деньги как компенсацию за лучшее качество жилья. Причем это нужно было делать до подачи документов на выезд, иначе бы эти нехитрые манипуляции были бы явственно видны и невозможны. Дочкину квартиру обменяли раньше, на квартиру в Свердловске, где жил племянник, а затем племянник обменял ее на комнату в Челябинске, которую и сдали. Квартиру мамы Игоря пришлось бросить. А их квартиру Игорь обменял на четырехкомнатную квартиру в Тракторозаводском районе под предлогом того, что ему далеко ездить на работу и что он хочет квартиру в новом доме. На вырученные от обмена квартиры и от продажи имущества деньги он купил втридорога свою «Ауди» и всю электротехнику. Кроме того, «отъезжантам» полагался специальный «прикид» для Израиля, который тоже покупался в комиссионках за огромные деньги: турецкая или немецкая кожаная куртка или пальто и мохеровый шарф. По этим предметам по прибытии в Израиль еще много лет можно было опознать изруса как женского, так и мужского пола. Всё это требовало много времени и сил.
С тех пор как Игорь приехал на работу на праворульном «Ниссане», всем стало ясно, что он уезжает и начался финишный отрезок его пребывания на работе и в СССР вообще. Времена были новые – никто «отъезжантов» не увольнял, не преследовал, не корил и не агитировал. Только майор в военкомате ему сказал с укоризною:
– А мы ведь совсем недавно присвоили вам майора!
Летом 1991 года Игорь отвез Дану со своей мамой в Москву и вручил их своему приятелю – математику Володе Шаинскому, который с женой и приемным сыном уезжал в Израиль. Он посадил всю компанию на Белорусском вокзале в поезд до Будапешта и распрощался с ними почти на два месяца. Доехали они благополучно.
Глава 8
Обыкновенный мудизм
В Израиле профессору стало окончательно очевидно, что наряду с тремя известными наиболее значимыми политическими течениями, такими как коммунизм, сионизм и фашизм, в природе существует четвертое течение, называемое мудизм, и Израиль находится среди явных лидеров по культивированию этого замечательного движения. Во избежание кривотолков, скажем прямо, что адепты этого движения в просторечии называются мудаками. Само слово «мудак» уникально. Оно не имеет в русском языке синонимов, более того, объяснить его смысл при помощи других слов («дурак», «ублюдок», «идиот») весьма затруднительно. В иностранных языках оно просто отсутствует, и для его объяснения какому-нибудь иностранцу приходится давать обширное толкование. Конечно, в многословном английском языке (около миллиона слов) есть некие эквиваленты, такие как Knobhead, asshole или dick, но эти слова все-таки ближе к болвану. Долгое время шла тихая дискуссия, является ли это слово цензурным, пока, наконец, в 2017 году глава Роскомнадзора не подписал письмо о том, что слово «мудак» и его производные, хотя и являются бранными, не подпадают под категорию нецензурных и их использование в СМИ не приведет к наказанию в соответствии с российским законом о борьбе с нецензурной лексикой. Так что теперь, слава Богу, можно называть на русском языке вещи своими именами. Однако при попытке придумать для этого слова определение, обобщающее слово «мудак» и соответствующее общественное явление, возникли некоторые трудности. Напрашивающиеся термины, такие как мудачество или мудаковатость, выглядели не очень благозвучными. Ко двору пришлось слово «мудизм», а адепты мудизма стали называться мудистами, а не мудаками. А это уже совсем другое дело, это уже почти как «коммунизм – коммунист» или «сионизм – сионист». Вполне изящно. Профессор взял за правило использовать эту новую терминологию, хотя в ряде случаев ему приходилось несколько напрягаться, чтоб не сбиться на старую.
На иврите такого слова нет, и Игорь был уверен, что Академия иврита вместо выдумывания смешных эквивалентов (что тоже является мудизмом) вроде «кадур регель» (футбол) или «махшев» (компьютер), должна, прежде всего, думать, как будет на иврите мудист. Дело в том, что, как хорошо известно, среди евреев есть множество умных и гениальных людей, а это в живой природе должно уравновешиваться большим количеством дураков.
Профессор Чезаре Ломброзо писал: «Именно среди евреев встречается больше образованных и талантливых людей, но и сумасшедших среди евреев в 4–6 раз больше, чем среди окружающих». Профессор думал, что применительно к Израилю в учение Ломброзо надо внести некоторую поправку: в Израиле много мудистов.
Несмотря на отсутствие формализации в определении «мудист», нормальные люди легко
