англичан, он был согласен с требованием, согласно которому акт о капитуляции должен был быть подписан Хирохито, но его мнение было проигнорировано. Что же касается реакции Советского Союза, то на встрече с британским послом Кларком-Керром, состоявшейся 11 августа, Молотов заявил, что советское правительство не считает предложение Японии согласием с требованием о безоговорочной капитуляции и потому советским ответом на него станет продолжение войны против Японии в Маньчжурии.

Несколько лет спустя в одном интервью Трумэна спросили: «Были ли даны какие-нибудь обещания императору о том, что он сохранит свое положение?» Трумэн ответил: «Да, ему сказали, что он не предстанет перед судом как военный преступник и продолжит оставаться императором». Когда Трумэна спросили, кто дал это обещание, он ответил, что это было сделано «по обычным каналам»[406]. Трумэн ошибался. Соединенные Штаты никогда не сообщали Японии «по обычным каналам», что император не будет осужден как военный преступник и сохранит свой трон. Каким-то образом Трумэн позабыл о ключевом моменте, определившем исход войны.

В то время как на заседании правительства обсуждался ответ США Японии, Макклой вместе с Джорджем Линкольном, полковником Боунстилом и другими начали готовить пакет документов с условиями капитуляции. 11 августа на заседании Координационного комитета (SWNCC) были зачитаны и утверждены черновые варианты Приказа № 1 (который должен был быть издан Макартуром), Директивы Главнокомандующему силами союзников (которую должен был подписать президент) и Акта о капитуляции[407]. В партии между Соединенными Штатами и Советским Союзом наступило время бурного эндшпиля.

Император и американское общественное мнение

По мнению абсолютного большинства историков, причина, по которой Бирнс ответил отказом на предложение Японии о капитуляции с одним встречным условием, заключалась в том, что такая уступка могла вызвать недовольство в США и больно ударить по президенту. Эта точка зрения подтверждается социологическими исследованиями. Опрос общественного мнения, проведенный институтом Гэллапа 29 мая, показал, что 33 % опрошенных выступили за казнь императора, 17 % настаивали на судебном процессе, 11 % на заключении Хирохито в тюрьму и 9 % на том, чтобы отправить его в изгнание. Только 3 % проголосовавших считали, что он является марионеткой в чужих руках. Слова Бирнса, что снисходительность Трумэна по отношению к Хирохито приведет к тому, что его «распнет» общественное мнение, имели под собой основание. На заседании правительства, состоявшемся 10 августа, Трумэн заявил о том, что после появления слухов о заключении мира он получил 170 телеграмм, в 153 из которых содержалось требование о безоговорочной капитуляции[408].

Тем не менее социологические опросы показывают только одну сторону общественного мнения. Хотя историки часто упускают этот момент из виду, на принимаемые руководством страны политические решения влияют также колонки и передовицы, публикуемые в ведущих газетах и журналах. А в прессе мнения относительно предложения Японии разделились. Уильям Ширер, Артур Крок и Дрю Пирсон выступили за жесткую позицию и проявление твердости в вопросе о безоговорочной капитуляции. Ширер писал: «Если Объединенные Нации сохранят после войны императорский строй в Японии, то тем самым поддержат институт, губительный по отношению ко всем тем целям и задачам, во имя которых и велась эта война». Уолтер Липпман, напротив, считал, что сохранение императорской формы правления не будет проявлением слабости со стороны США, а пойдет на пользу национальным интересам. Эрнест Линдли, Лоуэлл Меллетт и Стэнли Уошберн также писали о том, что необходимо сформулировать условия безоговорочной капитуляции и дать японцам понять, что им будет позволено сохранить монархию[409]. В то время как «Нью-Йорк тайме» и «Нью-Йорк геральд трибьюн», в целом, выступали за жесткие меры в отношении императора, «Вашингтон пост» и «Бостон глоуб» поддерживали заключение мягкого мира.

Другим важным индикатором общественного мнения были разногласия в Конгрессе. Конгрессмен Чарльз А. Пламли, республиканец из Вермонта, написал Бирнсу письмо, в котором были такие слова: «Дадим японцам однозначно понять, что такое безоговорочная капитуляция. Заставим визжать этих грязных крыс». Однако сенатор Кеннет С. Уэрри, республиканец из Небраски, выступил за то, чтобы отредактировать требование о безоговорочной капитуляции, позволив японцам сохранить институт императора. Сенатор Уоллес X. Уайт, республиканец из Мэна, заявлял, что безоговорочная капитуляция должна включать в себя условия, по которым Япония не будет подвергнута полномасштабной оккупации и императорская форма правления не будет уничтожена. Сенатор Бертон К. Уилер, демократ из Монтаны, произнес 2 июля в Сенате речь, в которой призвал Трумэна прояснить условия безоговорочной капитуляции, и пригласил в Капитолий Грю, чтобы тот обсудил положение дел с группой сенаторов. Уилер дал понять, что некоторые сенаторы хотят обсудить эту тему, но Грю отказался от беседы с ними, опасаясь, что этот поступок «может создать у японцев впечатление», что в рядах американцев «произошел раскол»[410].

В середине июля Фрэд Бёрдик, издатель информационного бюллетеня «Кэпитол гист», провел исследование среди членов Конгресса по вопросу о безоговорочной капитуляции. По данным этого опроса, Конгресс практически единогласно выступал за то, чтобы объяснить японцам условия капитуляции. Хотя в исследовании Бёрдика и не говорилось прямым текстом о сохранении в Японии монархии, многие конгрессмены выражали точку зрения, близкую к «Четырнадцати пунктам Вильсона»[411]. Сразу после того, как известие о согласии Японии принять требования Потсдамской декларации при одном встречном условии достигло США, «Нью-Йорк тайме» провела опрос среди нескольких членов Конгресса. Из восемнадцати опрошенных сенаторов и конгрессменов десять высказались за отстранение императора, а восемь были склонны оставить Хирохито на троне[412].

Общественное мнение США было более переменчивым и неопределенным, чем считают историки. Хотя опросы Гэллапа говорят о том, что подавляющее большинство американцев было настроено враждебно по отношению к японскому императору, мнения ведущих политических обозревателей и издателей американских газет разделились поровну. Более того, письма в газеты показывают, что и их читатели не были единодушны по этому вопросу. Авторы некоторых из этих писем настаивали на смягчении условий безоговорочной капитуляции, чтобы как можно скорее вернуть домой американских солдат. Эту точку зрения разделяло и большинство представителей Управления военного планирования в Военном министерстве. Нельзя забывать о том, что даже в упомянутом выше опросе Гэллапа 23 % опрошенных не имели никакого мнения относительно императора Японии. Прибавьте сюда 4 % тех, кто думал, что нужно оставить Хирохито в покое, и 3 % американцев, считавших его марионеткой в чужих руках, и получается, что 30 % населения США не были сторонниками суровых мер по отношению к императору. С учетом переменчивости общественного мнения можно предположить, что, имея в качестве единственной альтернативы вторжение во внутренние территории Японии, большинство американцев предпочло бы завершить войну, смягчив условия безоговорочной капитуляции.

Безусловно, общественное мнение в США сыграло свою