—  Как сделать, чтобы ты еще как можно дольше пообижалась на этого придурка? — Эмиль ухмыляется, лаская пальцами девичью скулу. — Мне безумно нравится то, как ты его пинаешь. Продолжай в том же духе.

— Свинья ты, Брух.

— Динамит тебя она, а свинья я?

— Ты этому радуешься!

Настя украдкой улыбается, пряча лицо от Эрика. 

— Куда едем? — водитель, охреневший от того, что происходит у него на заднем сиденье, наконец вспомнил зачем он собственно явился к этому клубу.

Эмиль называет адрес. Их общий адрес, верным которому сейчас оставался только он, пока всякие экспрессивные творческие личности маялись дурью.

— А можно мне вещи заехать забрать? — смущенно шепчет Настя, склоняясь к уху Эмиля, — просто если мне больше не нужно от вас дистанцироваться, я все-таки выберу квартиру поближе к вам. Алинка говорила, что не против, чтоб я еще у неё пожила...

— Лучше бы ты просто выбрала мою квартиру, мышонок, — Эмиль вздыхает, залипая на мягкие губки девушки, — далеко ехать? Может, заберешь завтра? Я затрахался терпеть, когда будет возможность дотащить тебя до моей кровати.

— Ты собираешься от неё отвлекаться уже завтра? — вкрадчиво вклинивается Эрик. — Ты уверен, что ты оторвешься, дружище? У тебя последняя неделя отпуска ведь. Тебе бы её на работу отпустить, и то минуты до возвращения считать будешь, и у клуба будешь встречать.

Да, неделя, увы, действительно была последней. И потому терять не хотелось ни одной лишней секунды. Но определенный смысл в словах Эрика все-таки был.

— Пять минут езды, — Настя заметно смурнеет и несложно догадаться почему.

— Говори адрес, — шепчет Эмиль крепче прижимая её к себе, — ты зря волнуешься. Я ведь планировал что-то делать, когда найду тебя. У отцовской фирмы есть представительство в России, они торгуют нашими тренажерами и здесь. Не самое прибыльное направление, но во многом потому, что им никто не занимается. Я могу заняться. Вряд ли отец откажет, ему одной головной болью меньше. Поболтаться придется, но надолго я тебя уже не оставлю.

Облегченная улыбка мышки может исцелить хромого и мертвого заставить встать и пойти.

— Поможешь мне вынести вещи? — вылезая из машины Настя оборачивается к Эмилю. 

— Я тоже могу помочь, — Змей так и лучится инициативой. Вот только игра в «нелюбимого мужа» продолжается. Настя будто и не слышит этого предложения.

— Конечно, я помогу, — кто бы знал, что эту фразу можно говорить с таким удовлетворением. 

К пяти минутам езды прибавляются еще десять минут сборов. Но нужно сказать, для девушки Настя действительно ужасно оперативна, носясь по квартире как ураган и сгребая вещи в чемодан и сумку.

— Все забирай, — роняет Эмиль, когда Настя замирает, оглядывая единственную свою комнату на предмет забытых вещей, — зубные щетки, трусики, запасы шоколадок. Ты сюда больше не вернешься.

— Слушаюсь и повинуюсь, мой господин, — хихикает Настя вызывающе, и это она делает зря.

Ей никто не говорил не играть в игры с мужиками, у которых недотрах и озабоченность уже превратились в манию. И всего один такой игривый вызов, и весьма далекий от всех этих БДСМ-приколов Эмиль настигает свою мышку одним прыжком, а после — притискивает её собственным телом к узкому дивану.

— Повторишь, что сказала? — иссыхая уже до последней степени нетерпения шепчет Эмиль в Настины губы. — Как ты меня назвала?

— Я сказала, бегу-бегу, — маленькая чертовка облизывает свои сладкие губешки, пытаясь изобразить, что она тут самая главная жертва.

— Лгунья, — Эмиль впивается в её рот как в единственный источник влаги.

Такая красивая. Пьянящая. Крышесносная. Еще и платье — то самое, из гребаного сна, которым он жил все эти пять лет. Сногсшибательное именно на ней. А если его снять…

— Нас Эрик ждет, — тихонько стонет Настя, явно цепляясь за землю последними пальцами, — и такси…

— Подождут. 

Они стремятся друг к другу, как плюс стремится к минусу. И боже, какой же кайф видеть её такой живой, такой возбужденной. Такой, что готова уже сейчас, без особых прелюдий…

Он заласкает её вечером, непременно, исполнит давнюю мечту и оближет с головы до пяточек, а сейчас… Плевать на раздевание, никакая одежда сейчас не помешает Эмилю Бруху засадить этой девочке до самого дна.

— Эмиль… — мышка ахает и выгибается, когда он заполняет её своим членом. Да, вот так, свое имя с этих губ слышать приятно. И выколачивать из неё еще и еще раз резкими движениями бедер.

— Господи, какая же ты кайфовая...

У него еще не было возможности взять её вот так, единолично. Ведь это Змей урвал себе место её парня, обеспечив себе просто грандиозную фору.

Под саундтрек скрипучего дивана мир захлестывает торопливыми волнами судорожного удовольствия. С солоноватым вкусом капелек пота, сбегающего по переносице. С запахом гребаного банана.

Двигаться, нельзя останавливаться. Сдохнуть нельзя, жить. И брать её, брать, брать, брать.. 

К двадцати минутам сборов прибавляется еще пятнадцать. Остановиться удается с большим трудом. Ей богу, первый раз в жизни Эмиль буквально заставляет себя кончить. Трахать мышку он мог долго. Исключительно чтобы растянуть этот бесконечно охеренный процесс.

И все же, надо знать пределы. Хоть чуть-чуть.

Когда они спускаются вниз Эрик уже успел выйти из машины и аппетитно жрет купленное где-то мороженое. Змей только мимоходом скользит взглядом по смущенной Насте, а потом похабно ухмыляется и поворачивается к Эмилю.

— Простой машины оплачиваешь ты.

— До чего ты мелочный тип, Змей, — насмешливо роняет Эмиль. Впрочем, особо спорить он не собирается. В конце концов, они реально задержались из-за него.