– Это в довесок, а так мы сейчас готовим к запуску и два десятка собственных электростанций от ста мегаватт и выше, большей частью они до лета уже заработают – но вот просто так из ниоткуда взявшиеся шестьсот мегаватт базовой генерации всяко лишними не будут. Тем более, что эти станции Старуха запланировала поставить там, куда линии электропередач тянуть слишком накладно… пока. В Забайкалье и на Дальнем Востоке.

– Опять отвлеклись… а какова текущая ситуация на Дальнем Востоке, раз уж его упомянули?

– Сейчас в Маньчжурии война уже к концу подходит, японцы там даже и не сопротивляются особо, стараются побыстрее свою армию вывести. В Корее тоже картина неплохо выглядит, у товарища Кима в Корейскую освободительную армию уже больше полумиллиона человек записалось. Оружие им… Красную армию же мы перевооружаем, высвободившееся оружие как раз Киму и передаем. Думаю, что уже до конца года он Корею освободит.

– Он освободит?

– Сколь ни странно звучит, но – да. Мы ему там только помогаем, причем большей частью поставляя боеприпасы и продовольствие, а в боях корейцы сами в основном участвуют. Наши части только воздух держат. Правда, у товарища Кима несколько странных идей появилось – но ему виднее.

– Насколько странных? И чем нам это грозит?

– Он собирается отбить у японцев не только Чеджу, но и Цусиму. А нам… нам это ничем особо не грозит: корейцы сейчас везде, где могут – в основном на нашей территории – строят маленькие суденышки вроде рыбацких баркасов, мы им только моторы для них поставляем, но там немного и нужно. Вот когда они подготовят десант, то нам нужно будет им помочь… с воздуха флотилию прикрыть. Но это уже вообще проблемы не составит.

– Хорошо, давайте на сегодня закончим. Валентин Ильич, с вас новые планы по электрификации важнейших производств, с Глебом Максимилиановичем я тоже поговорю. А Вячеслав Мизайлович проработает вопросы международного признания новой Маньчжурии и Кореи.

– И Саамо-финской автономной области…

– Нет, этим пусть все же Вера Андреевна займется.

– Почему она? – возмутился было Молотов.

– Потому что она получит признание от Швеции, а остальные страны и сами подтянутся…

С новой автономной областью все было не очень просто: партия и советское правительство после серьезных споров приняли – за мелкими поправками – предложение Веры о том, что «нам Финляндия не нужна, но…» – и независимая Финляндия на карте мира осталась, правда, немного уменьшившись в размерах. А в новую область перешли Лапландия, вся центральная Финляндия, включая две «приботнических» провинции и еще кое-какие территории по мелочи. А вот бывшая Выборгская губерния стала теперь Выборгской областью, включающей, естественно, и Котку. «Независимая» Финляндия, сократившись по площади практически вчетверо, получила новое правительство, которое возглавил «этнический финн» еврейской национальности Куусинен, а на территориях, отошедших к СССР, финном в руководстве уже не было. Да и с финским населением там интересно было: из Выборгской области им предложили убраться – в Финляндию или в Саамскую область, причем всех предупредили, что из Финлянлии обратно уже через год пускать никого не будут. И большая часть народа рванула именно в Финляндию, но Вера в частном разговоре с Лаврентием Павловичем заметила, что «скоро все назад побегут». И предупредила, что назад пускать стоит исключительно хуторян:

– Фашизм у них из мозгов еще не выветрился, гадостей они нам много сделать смогут если им разрешить вернуться.

– А так они фашистить будут рядом с нашей границей, это, по-твоему, лучше будет?

– Не будут, этот Куусинен из перефашистит очень быстро. Ведь всех солдат и офицеров пленных мы к работе в Саамской области пристроили, а у него сорок тысяч «красных финнов» с собой – звери те еще. Недаром в революцию белофинны сотню тысяч красных перебили… так-то финны – народ спокойный, но что из себя представляют финны красные, они еще тогда поняли… и меры предприняли.

– А что же ты не сказала об этом раньше?

– А зачем? Лично меня там интересуют только месторождения всякого полезного, у нас теперь цинка будет вволю чтобы трубы оцинкованные для разных трубопроводов делать, ну и на много еще чего цинк пригодится. А думать о финнах разной расцветки – это в мои обязанности не входит.

– Все же ты контра.

– Ну да, и вы это давно уже знаете. Мне тут ребята с Байкала рыбку вкусную прислали, будете?

Насчет товарища Куусинена Вера если и ошиблась, то самую малость. Он быстренько начал «приводить в порядок страну», причем начал с репрессий по отношению к предыдущему ее руководству – и первым делом повесил Маннергейма. А спустя пару дней какие-то недовольные этим финны его просто взорвали в машине. Когда Лаврентий Павлович рассказал об этом Вере, у нее – причем неожиданно для нее самой – вырвалось:

– Ну и слава богу!

– Так… и как мне понимать это?

– Ну, я даже не знаю… – Вера на несколько секунд задумалась, пытаясь понять, почему у нее такая мысль вообще возникла. – Думаю, как есть, так и понимать. Ведь если копнуть в глубь, то этот бывший товарищ – верный последователь Троцкого, а в действиях своих как бы не хуже: он ведь под приличного человека весьма искусно маскировался и гадил наше стране исподтишка. Вы его с поводка спустили, он решил, что теперь можно уже себя во всей красе показать – ну и показал. И что нам, плакать по поводу смерти подонка нужно?

– Я вот все же тебя не понимаю: если ты знала, что он троцкист…

– Не знала, а так думала, доказательств-то у меня не было. А сейчас вы сами доказательства увидели… еще раз: я химией занимаюсь, а не политикой.

– Ну да, ну да… только химией она и занимается! А если все же к химии вернуться: что у нас на научно-химических фронтах новенького?

– Насколько я знаю, то особо ничего. Я сейчас работаю над получением особо чистого керосина для новых авиадвигателей, там собственно по химии ничего нового вообще, а вот по технологиям очистки повозиться еще придется.

– Ну валяй… кстати, ты, мне помнится, самолетами интересовалась сильно…

– Меня самолеты интересуют только с точки зрения