Шрифт:
Закладка:
В этот момент я незаметно скосила взгляд и чуть-чуть наклонила голову, чтобы посмотреть назад. Анатолий пока не видел красной точки на веб-камере, потому что я прикрыла её, когда меняла ракурс. Но если он поменяет расположение и сдвинется хотя бы на пару сантиметров, то вряд ли пропустит яркий огонёк.
Вдруг Анатолий повернулся ко мне всем телом и яростно воскликнул:
— Я видел в её глазах подозрение, и в то же время неверие. Она напоминала мне лань перед светящимися фарами. Такая милая… Я люблю широкие глазки, наполненные страхом. Я тогда впервые перестал ненавидеть её. Но затем я обнаружил в её бумагах заявление на аудит. И я понял, что пора кончать. К тому же Регинка хорошо так подсела на уши. Даже ребят порекомендовала. Кстати ты их видела сегодня в лагере.
«Пора кончать»?!
Смысл этих слов медленно доходил до меня. «Кончать» в смысле завязывать, совершать преступление и….
Ох, Ануш… Почему же ты не пришла ко мне, когда стала подозревать Анатолия? Почему захотела всё сделать сама? Ты мне не доверяла или не хотела ввязывать меня в это дело?
Вспышка. Осознание. Миг.
Какая я глупая! Я ведь знала ответы на все вопросы, потому что сама была в такой же ситуации. Я сама отмалчивалась от друзей, хотя они замечали, что что-то произошло. Как однажды я спрашивала Ануш и интересовалась причинами её изменений.
Почему мы обе вели себя так? — Неужели потому что эгоистки или самодовольные дуры, готовые рискнуть всем лишь бы не показывать свои ошибки другим. Или дело в другом? Мы с Ануш всегда были похожи. Вечные одиночки, постоянно защищающие личный кокон самобичевания. Мы до жути боялись открыться другим, даже близкому другу.
Как же мы ошибались. Одному, возможно, безопаснее. Ведь тебя никто не сможет придать. Но одному не легче, а сейчас я поняла, что и бессмысленно. Я и Ануш по глупости и скорей всего от усталости доверились не тем людям. Мы совершили то, чего боялись — доверили душу лжецам. Ненароком мы оскорбили недоверием друзей. Теперь я поняла, как сильно обидела Марину. Дважды! Какого было Матвею висеть над пропастью моих предубеждений. Как мучился Глеб, ища причины моего безмолвного побега.
Одиночки — самодовольные эгоисты, думающие только о себе. Они лелеют страхи, вместо того чтобы изгонять их.
Я не хотела бы остаться одной. Пустой дом не моя мечта. Не моя!
Слезы покатились по щекам. Анатолию понравился мой поверженный вид. Он наклонил голову и с ухмылкой уточнил:
— От чего слезки на щечках, Ксюшенька?
— То есть смерть Ануш была не случайной? — С отчаянием проговорила я. — Это ты её убил?
— А ты как думаешь? — Он задвигал верх-вниз бровям и хохотнул. — Она мешала. Сильно мешала. Салкын тоже хотел расширяться. Поэтому понадобилось очень тщательно обдумать план. Чтобы её смерть казалась случайностью.
— Какой же ты, ублюдок, — со злостью прошипела я и впилась ногтями в ладонь.
— Нет, — возразил Анатолий. — Я бизнесмен. Только бизнес у меня нелегальный, а потому и методы решения проблем не совсем законные. Ты бы только знала, каких мы обслуживаем реальных говнюков. Их много и они среди нас. А сколько таких же помешанных в Европе или в Америке? Поэтому никто из нас не хотел уменьшаться. Ни я, ни братья Воровицкие. Салкын даже угорал над сводным братом, что вроде бы честный бизнесмен Воровицкий так заботиться о своей репутации, а вот из нелегала выходить не хотел. Видимо доля приятно радовала душу, как и новенькие девочки, готовые выполнить любой каприз. Ах, ещё нельзя забывать про Регинку. Умная и красивая стерва. Все думали, что главная Нинель. Регина очень старалась, чтобы никто не усомнился в этой лжи. Вот только Нинель жалкая наркоша, которая сходила с ума. Но она годилась для ширмы по плану руководства Регинки. Кстати она тебя помнит, — кивнул Анатолий. — Она рассказывала, как сильно ненавидит тебя. Рассказывала, как ты испортила ей жизнь. А также она пообещала, что отдаст тебя мне, чтобы я наказал. Я не говорил? Я специалист по качественному наказанию и перевоспитанию.
— А почему не она? — Хмыкнула я и сложила руки на груди. — Слабая на расправу?
— Потому что гордых сучек наказывать и делать шелковыми умею только я, — выкрикнул Анатолий. — Мы ведь готовили Рейвен как подарок. Такая же сучка, как и ты, только для Салкына. Он тоже любил по жестче, как и я. Хотя я огорчен, что всё сорвалось. Мне недавно пришла информация, что всех положили. Вот это мне свезло.
Герману удалось провернуть операцию. Я с облегчением выдохнула и напрямую спросила:
— Ты знал про операцию?
— Нет. Я приехал сюда, чтобы подготовить тебе сюрприз. Чтобы ты также исчезла, как когда-то Ануш. Но, видишь ли,… Если от Ануш я хотел просто избавиться, то с тобой напоследок я ещё хотел развлечься.
— Но меня то зачем убивать. Я же пошла на уступки.
— Да просто я понял, что Марков на полном серьезе собрался выкупать мою долю. А ещё ты встретилась со своим сынком. Это ведь лишние наследники. К тому же, если ты станешь женой Квана, то убить тебя станет намного сложнее. Поэтому нужно было торопиться. Как-то так.
Анатолий закинул в себя остатки алкоголя, причмокнул и дернулся в сторону. Вдруг он замер, нахмурился и присмотрелся.
— Ах, ты сука, записываешься меня, — он замахнулся и кинул металлический стакан во включенную веб-камеру.
Я наблюдала, как камера накренилась и слетела с подставки.
Секунда, и мужские сильные руки сомкнулись на шее. Он навалился всем телом, а я споткнулась и полетела вниз. Жесткое приземление на спину, а также давление сверху Анатолием. Я закашляла и попыталась оттолкнуть его. Пару движений ползком вперёд, как
