Совещание оперативного штаба новоиспеченной одиннадцатой ударной группировки Альянса под командованием вице-адмирала Данила Гранина уже как сорок минут закончилось, но сам флотоводец с крайне задумчивым видом все еще продолжал расхаживать рядом с трехмерной картой сектора, на которой светились успокаивающим зеленым цветом значки кораблей его эскадры. Старый товарищ вице-адмирала, капитан линейного корабля «Россия», на корабле которого и проходило совещание, Орнео Кролла, стоял рядом с видом верного помощника, всегда готового прийти на помощь, дать дельный совет или подставить дружеское плечо. Но, на самом деле, капитан под видом деятельного участия пытался реализовать коварный личный план, а именно, добиться выгодных преференций при размещении своего линкора в планируемых Граниным дальнейших военных операциях. Капитан обожал свою «Россию», самый лучший из всех кораблей, которые когда-либо ему доставались, любил ее, как какой-нибудь молодожен любит свою прекрасную юную супругу, и ужасно страдал, когда ему приходилось выводить ее на первую линию огня по приказам вице-адмирала. «Чуть что, так сразу мою девочку норовит в пасть шиванам засунуть, – ревниво думал он, наблюдая за Граниным, – понагнали в туманность кучу кораблей, а как вперед идти, так “России”. Вон, пусть линкор “Делакрой” идет им на растерзание, он дедушка старый, ему все равно. А мою красавицу не отдам, ей в последний раз и так хорошо в битве за Денеб досталось, до сих пор пробоины в бортах заделываем».

Ко всему прочему, Кролла не нравилось, что Данил после этого сражения стал регулярно называть его корабль «нашим дырявым корытом». «А ведь на Капелле как раз из-за тебя дырки в доке заделать не успели, – раздраженно подумал он, вспоминая, как Гранин убеждал его поскорее отправить не отремонтированный толком корабль в систему гамма Дракона навстречу Шиве, – и был же ты в то время всего лишь обычным советником. А сейчас, когда снова командование в руки взял, мне даже подумать страшно, что мою красавицу теперь ждать может».

Как будто подслушав его мысли, Гранин протянул руку к карте к маленькой фигурке, обозначавшей огромный линейный корабль, в чреве которого они сейчас находились, и, как бы раздумывая, куда его поместить, взвесил доверчиво опустившийся на кончики его пальцев миниатюрный образ «России».

Капитан, затаив дыхание, следил за действиями Гранина. Куда он поместит линкор: ближе к порталу Кносс под прикрытие остальных кораблей эскадры или зашвырнет на десяток миллиардов километров в глубь туманности? «Ну, давай же, черт тебя дери, ставь быстрей к Кноссу, – раздраженно думал капитан, шевеля губами, – а еще друг называется».

– Что ты там говоришь, Орнео? – отрешенно спросил вице-адмирал, все еще взвешивая фигурку линкора на кончиках пальцев, подобно всемогущему богу. – Хочешь знать, куда мы денем наше дырявое корыто?

– Я? Ничего такого не говорю, – смутился Кролла и мысленно плюнул, – вообще, знаешь, я вот что думаю, – вдруг решил он пойти ва-банк, – наверно, мой линкор лучше обратно к порталу отвести. Тут и так такая группировка, будто мы со всем миром воевать собрались. А от портала и командовать удобнее, и данные из центра получать сразу будем.

– И обратно, если что, можно сразу прыгнуть на гамма Дракона, – повернув голову, проницательно посмотрел на него вице-адмирал, – да, Орнео?

Капитан изобразил на своем лице искреннее изумление вопросом Гранина.

– Ты это о чем, Данил? – как бы удивленно спросил он. – Я, собственно, только исходя из удобства и… гм, целесообразности.

Командующий одиннадцатой ударной группировкой Альянса понимающе усмехнулся.

– Целесообразности, говоришь? – он снова посмотрел на карту. – Ну, может, ты и прав. Флотилия у нас теперь в этом секторе и в самом деле сейчас знатная, – он окинул внимательным взглядом дюжину значков крейсеров и линейных кораблей, расползшихся по туманности. Хорошо, давай пока оставим «Россию» у портала.

Он вернулся взглядом к капитану:

– Мы же не из трусости это делаем, так? Не из-за того, что боимся сразиться с врагом?

Вздохнувший облегченно Орнео тут же принял воинственный вид и энергично замотал головой, решительно отрицая такое бесчестное предположение.

– Я был в этом уверен, – чуть улыбнувшись, сказал Гранин, оставляя фигурку «России» в покое, – но ведь настоящая наша проблема совсем в другом, – он развернулся на каблуках к капитану. – Мы-то готовы воевать, но где же наши враги? Они должны быть здесь, в туманности, обломки, оставшиеся от «Тринити», не оставляют в этом сомнения.

– Хорошо еще, что наш «Элизиум» тогда уцелел и почти все десантники, – припомнил Кролла, – его только отбросило взрывом, хотя и покорежило, будь здоров. Но, по крайней мере, мне не пришлось подписывать двести похоронных извещений родным и близким, и это, если честно, меня радует.

– Кто знает, сколько их нам еще придется подписать, Орнео, – пророчески вздохнул вице-адмирал, – но давай вернемся к делу. Где все-таки прячутся шиване? Мы обшарили уже сферу радиусом семь миллиардов километров вокруг портала в этой проклятой туманности, но не нашли ничего похожего на присутствие Шивы.

– Маскируются, гады, – кровожадно предположил капитан.

– Очень похоже на то, – кивнул Гранин, – учитывая, что радиус действия легких файтеров, атаковавших «Тринити», от силы пять световых часов. Значит, где-то, не так далеко, должны находится их носители, более крупные корабли. И мы должны были их тогда обнаружить, если бы не мешали эти проклятые облака ионизированного газа.