- В замке продолжим! – прошептал он.

- О, боги! – я прижала ладонь к губам, опомнившись. – Что ты делаешь со мной? – спросила, бросив еще один взгляд на любимое лицо.

- Просто хочу, чтобы ты знала, что я чувствую! – шепнул он. – Ты должна понимать, что дорога мне, а значит, не сделаешь ничего такого, чтобы я мог назвать это глупостью.

- То есть? – удивилась я.

- Никакой бравады и самопожертвования! – уже строже предупредил Вацлав. – Трайлетан рассказал мне о том, как ты заменила собой сестру. Так вот, сегодня ты слушаешься меня и все, что я скажу. Будешь подчиняться беспрекословно. Просто доверься мне и поверь.

- Я верю! – отозвалась тихо.

- Вот и хорошо! – кивнул он, но синие глаза снова заглянули в мою душу, словно хотели удостовериться в том, что я не обманываю его.

Когда Трайлетан вернулся снова из глубины пещеры донесся крик. Мы с Вацлавом переглянулись, и он проговорил:

- Отнеси зелье сестре и возвращайся.

Я поспешно углубилась в пещеру и спустя несколько шагов оказалась в темноте, едва разбитой светом пламени от костра. Арон за спиной жены, придерживая ее за плечи, пока Стефа, с изрезанным муками лицом, пыталась выровнять дыхание.

- Ребенок идет! – не знаю, кому принадлежал голос, проговоривший эту фразу, слишком уж размыто она прозвучала. То ли ее сказала я сама, то ли Арон, но сейчас дело было не в этом.

- Зелье! – опомнилась я.

Бутылочка лежала в моей холщовой сумке. Я достала ее и еще пучок сухих трав, отданный мне домовихой, и метнулась к сестре.

- Пей! – открыв бутылочку, поднесла к губам Стефы. – Ровно три глотка, не больше и не меньше. Это снимет боль!

Она посмотрела на меня. В глубине ее глаз плескался страх, но уже не перед неведомой бедой, а перед болью, волнами накатывавшей на тело роженицы. Она едва успела сделать эти несчастные три глотка, как снова скривилась в муке, едва не выплюнув то, что только проглотила. Привалилась спиной к державшему ее Арону и закрыла глаза, сцепив зубы.

- Как же…больно! – прошипела сестра.

Я смотрела на ее высокий лоб, покрывшийся испариной, на муки, исказившие красивое молодое лицо. Все женщины рожают в боли. Мы не приходим в этот мир иначе. Только так, через муки наших матерей. Я была уверена, что со Стефой все будет хорошо, если мы не подпустим к ней беду.

- Арон, - сказала я, посмотрев на свояка, - схватки могут идти очень долго. Я дала ей зелье, которое смягчит боль и ускорит процесс. Когда все начнется, зови меня так громко, как только сможешь.

В глазах мужчины мелькнул страх.

- А как я узнаю, что началось!

Стефа в его руках застонала. Я увидела, как она судорожно вцепилась в поддерживающие ее руки.

- Узнаешь, поверь мне! – я встала, чтобы приготовить полотенца и чан с водой. Когда придет время, я поставлю его на огонь, а сейчас мне нужно было возвращаться к Вацлаву, чтобы позже вернуться снова, проверить состояние сестры и дать ей еще зелья. Закончив нехитрые приготовления, направилась прочь из пещеры, бросив взгляд на Стефу, которая немного успокоившись, казалось, задремала на руках Арона. Но уже спустя мгновение в спину мне донесся ее стон, и я поняла: не уснула. Уснешь тут, когда все разрывает от боли.

Впереди горели костры. Я увидела высокие фигуры князя и всадника, находившееся под защитой скалы, а там, за линией огня уже лежала ночь. Еще не такая темная, какой она бывает в самый разгар, но серая со странным небом, покрытым фиолетовыми грозовыми тучами. Когда я уходила к сестре ничего подобного не было и в помине, и сердце мое затрепетало от предчувствия беды.

- Вацлав! - позвала я тихо.

Одна из фигур тут же повернулась и на меня посмотрели светящиеся синие глаза. В облике человека проступила демоническая сущность, но это не отпугнуло меня. Наоборот, я поспешила к мужчине и неловко обняла его, уткнувшись носом в крепкое плечо.

- Прекратите свои нежности! – фыркнул Трайлетан.

- Мы тебе мешаем? – спросил Вацлав с долей веселости в голосе. – Если да, тогда можешь посмотреть за кострами и не обращать на нас внимания.

- На вас не обратишь! – недовольно проговорил всадник.

Я подняла глаза и посмотрела на князя. В его руках было надежно и тепло, а взгляд, такой необычайный, обволакивал мягкой нежностью, касаясь почти физически ощутимо, как и широкие крепкие ладони на моей спине.

- Что с погодой? – спросила я, кивнув на грозовое небо.

Словно отвечая на мой вопрос, оно загудело, задрожало. Яркой вспышкой осветило пространство под скалой и каменный широкий коридор, уводивший в пещеру, где ждала своего часа Стефа и ее нарождённое дитя. А затем ударил гром, да так оглушительно, что я вскинула руки, чтобы закрыть ладонями уши. А когда отняла их, то увидела сгущавшийся туман, ползущий в нашу сторону. Откуда он взялся, было непонятно. Вот мгновение назад не было и вдруг, неожиданно, появился. Желтый с серым, клубящийся… Туман остановился в нескольких метрах перед входом в пещеру и завис, будто живое существо, с длинными липкими щупальцами, обвившими ближайшие деревья, и это существо словно чего-то ждало, а вместе с ним ждали и мы.

Очередная вспышка молнии и удар грома, после которого Трайлетан убийственно спокойно заявил:

- Началось.

- Что? – мне почти удалось сдержать голос и не дать ему жалобно задрожать.

- Что? – повторила я.

Рука Вацлава нашла мою, а затем все в миг будто изменилось. По телу прошел холод и неприятная дрожь, словно сотни, нет, тысячи тонких иголочек враз впились в кожу, причиняя боль, а очередная вспышка молнии осветила длинную худую фигуру, застывшую напротив входа в пещеру.

- А! – только и произнесла я, едва не спрятавшись за спиной князя.

Фигура обрела плоть и приблизилась какими-то странными, волочащимися шагами. Она была закутана в рваные одежды и какое-то подобие балахона или плаща, с широким капюшоном-парусом. В худой руке, на которой кожа едва обтягивала кость, был зажат посох, кривой и черный, с белым камнем или куском кости, отшлифованным под шар.

- О, боги, - прошептала я.

Существо не было человеком, хотя и очень походило на него. Оно протянуло к нам руку, и я разглядела в свете пламени длинные когти, венчавшие пальцы. И снова грянул гром, или это раздался смех того, кто пришел за Стефой.

- Кто здесь у меня? – раздался скрипучий голос. Затем существо захихикало, да так жутко, что мороз прошел по спине и я сильнее сжала руку Вацлава, отчаянно нуждаясь в его тепле и силе.

Существо отдернуло руку назад, едва приблизилось к стене дыма от костров и взвизгнуло.

- Вот, значит, как! – пробормотало оно и подняло вверх свой посох. В тот же миг стих гром и исчезли все звуки, кроме нашего дыхания и треска дерева в пламени костров. А затем крик Стефы, донесшийся из глубины пещеры, нарушил секундную тишину.