Пришло время рассказать им всем о дожде. О темной ночи. О машине. О криках. О шоке. О том, как бежала домой к родителям, потому что не знала, куда еще пойти. О молчании. О том, как потом задумалась, правильно ли поступила.

Пришло время сказать правду.

Глава 60

На мгновение воцаряется потрясенная тишина.

Кастет и мой сын поднимают глаза. На их лицах страх. Что она собирается сказать?

– Я тоже там была. Я во всем виновата.

В суде разражается буря.

– Что ты имеешь в виду? – требую я ответа, когда Флик садится обратно. Из-за шока получилось жестче, чем я рассчитывала. Выходит, мне рассказали не все.

Но она не отвечает. Просто сидит, заметно дрожа. Руки лежат на коленях. Я замечаю, что ее ногти обкусаны до крови. Она смотрит вниз, будто сказала свое слово и ждет, когда ей на шею накинут петлю. Флик напоминает меня саму во время моего судебного процесса. Мое сердце сопереживает ей.

– К порядку! – кричит судья. – Объявляется перерыв, пока рассматриваются новые показания на предмет приобщения их к делу.

Все на галерее смотрят на нас, включая мужчину, который разговаривал со мной в начале процесса.

– Черт возьми, – говорит он. – Я прихожу сюда уже много лет, просто из любопытства, но никогда раньше не видел ничего подобного.

Не знаю, что делать. Том, похоже, тоже потерял дар речи.

– Мы должны вытащить ее отсюда и найти Дерека, – говорит Стив.

В этом нет необходимости. Его брат уже здесь.

– Сюда, – твердо произносит он.

Дерек ведет нас вниз по лестнице в комнату. Там находится наш барристер.

– Думаю, – говорит он Флик, – вам лучше рассказать нам все. С самого начала.

Я сжимаю ее руку и произношу:

– Мы здесь ради тебя. Но, пожалуйста, больше никаких секретов. Мы просто хотим знать, что произошло.

Флик поднимает лицо. Оно скорбное и очень бледное.

– Я расскажу при одном условии. Мою дочь не отнимут.

Губы Дерека сжимаются.

– Если вы дадите показания, никто не сможет обеспечить такие гарантии. Мой совет: обратитесь за независимой юридической консультацией. Я не могу дать ее сам, поскольку это может быть потенциальным конфликтом интересов.

– В этом нет смысла. Я знаю, как должна поступить.

Меня впечатляет ее решительный тон.

– Хорошо. Тогда расскажите нам конкретно, что произошло. Вы можете это сделать?

– Да, – кивает она.

Когда Флик заканчивает, Дерек глубоко вздыхает.

– Если вы уверены в своих словах, то полагаю, у нас имеется важная улика. Если случится худшее и… ну… вы проиграете, суды всегда принимают решение, основываясь на том, что лучше всего для ребенка. Они, вероятно, попытаются определить Мэтти к кому-нибудь из вашей семьи.

Флик начинает плакать.

– Но моя мама, возможно, не захочет брать на себя такую ответственность. Она постоянно говорит, что ей нужна своя жизнь.

Не могу сдержаться. Обнимаю Флик.

– Все в порядке, – говорю я. – С ней буду я.

Но еще до того как поймала предупреждающий взгляд Дерека, понимаю, что этого, возможно, не произойдет. Потому что когда дело дойдет до моего суда, я тоже могу проиграть.

Глава 61

Дерек говорит, что в свете новых улик должны организовать повторное судебное разбирательство. Многое в деле значительно поменялось, и нынешний состав присяжных не может продолжить работу. Обычно это означает несколько месяцев ожидания. Но был отложен другой процесс, и образовалась лакуна. Судья, по словам Дерека, похоже, проявила к нашему делу личный интерес. Я поискала ее в интернете. Она сама мать. Хорошо это или плохо? Не могу определить.

Несколько недель спустя все взгляды прикованы к худой девушке с бледным лицом и серьгами-гвоздиками на скамье подсудимых. Главной свидетельнице.

Флик говорит так тихо, что мне – как и всем остальным, судя по лицам, – приходится напрягаться, чтобы расслышать ее.

– Ничего этого не случилось бы, если бы Кастет и Фредди не пытались произвести на меня впечатление. Я встретила их в пабе за несколько недель до… до того, как все произошло. У меня были проблемы с родителями, поэтому я старалась выбираться из дома как можно чаще. Мне было пятнадцать, но внешне я старалась выглядеть старше. У меня никогда не спрашивали документы. Не думаю, что для персонала имел значение мой возраст.

Она останавливается. Я вспоминаю себя в пятнадцать. Как отчаянно мне хотелось любить и быть любимой.

– Пожалуйста, продолжайте, мисс Уайт. – Голос адвоката защиты достаточно любезен, но тверд.

– Я видела, что нравлюсь им обоим. Мне это льстило. Раньше у меня не было парня. А у всех девочек в моем классе были, и меня без конца спрашивали, что со мной не так.

Не могу не испытывать к ней жалости. Точно так же, как Фредди – а до него я, – она хотела быть как все.

– В каком-то смысле они оба мне нравились. Кастет был старше, и это было круто. Но и Фредди мне нравился. Я не знала, что его зовут Фредди. И Кастет не знал. Фредди сказал, что его зовут Зигги из-за певца по имени Боуи. Его музыка Фредди нравилась. Он говорил, она напоминает ему счастливое детство.

Мои мысли возвращаются к тому моменту, когда я увидела его татуировку. К ночи убийства.

«Зигги?» – спросила я.

«Ты знаешь, мам. Из альбома Дэвида Боуи. Теперь я хочу, чтобы меня так называли».

«Почему?»

«Почему бы и нет?»

До чего же глупа я была. Эта татуировка дарила ему ощущение безопасности. Напоминала о наших танцах, о времени, когда он был совсем маленьким, до всех этих скандалов.

Флик продолжает:

– Он был таким красивым, и у него были такие обходительные манеры, как у джентльмена. Он словно шел по краю тротуара[18].

Это благодаря мне. Я учила этому Фредди с раннего детства. «Мужчина должен защищать даму от транспорта», – говорила я ему. Невольно бросаю взгляд на Тома, чтобы сказать: «Видишь?»

– Кастет спросил, не хочу ли я присоединиться к его банде. Фредди тоже собирался это сделать. Я согласилась, потому что решила, что он мне больше нравится. К тому времени он назвал свое настоящее имя, но не хотел, чтобы кто-то еще узнал. «Хочу быть кем-то другим», – сказал он. Я поняла его желание, поскольку хотела того же.

Она краснеет.

– Это было, когда мы впервые переспали друг с другом. У него дома, пока его мама преподавала в колледже, а отец был на работе. Тогда же я забеременела. Конечно, в то время не знала об этом, но уже поняла, что люблю его. Просто почувствовала.