Лицо Тимы застыло на мгновение, а потом он кинул ненавистный взгляд на охотника, и я поняла причину и без его слов:

– Был рейд, – процедил он. – Мне удалось убежать в лес, но я потерялся и наткнулся на сарассеров.

– Оу! – выдохнула я. Однажды Вэнди уже рассказывала мне об этих людях. Воришки детей, падальщики, рыскающие на местах бойни. Они подбирают потерянных малышей или тех, кого ошибочно признали мертвыми. Даже от упоминания о них по коже пробегала дрожь.

– Меня тогда спас один из старших, мне повезло, – продолжал Тима. – Боюсь представить, зачем они забирают бедняжек. Мне никогда не приходилось встречаться с такими детьми, по крайней мере, так, чтобы я знал об этом. Но сарассеры никогда и не нападают на рейты или отряды изгнанников. Никто не знает даже, где они живут.

– Да уж, Пустошь полна неизведанного, – вздохнула я.

Тима усмехнулся:

– Чтобы полностью узнать ее, нужно прожить в лесу не один год. Тебе просто не хватило времени.

– Какая жалость! – язвительно ответила я, и парень засмеялся:

– Не волнуйся, не думаю, что она так быстро исчезнет, еще успеешь ее изучить, – он похлопал меня по плечу и вернулся к своим друзьям.

«Да, – подумала я, – она никуда не исчезнет, иначе вместо нее нам придется изучать Тьму!»

До самого вечера я не перемолвилась с Вороном ни словом. Он старательно избегал даже смотреть в мою сторону, что уж упоминать о разговорах! К нашему дому несколько раз приходил незнакомый мне человек, с которым страж вместе с Элиассом о чем-то тихо переговаривались. Как оказалось, это был наш проводник. Он знал безопасную тропу, по которой мог провести нас ночью через огненное поле, и взамен, разумеется, требовал огромные суммы денег. У нас их не было. В Объединениях валютой уже давно стали баллы, накопленные на идентификационной карте, поэтому нам срочно пришлось что-то придумывать.

Они торговались долго и напряженно. Человек с и без того сморщенным, как сушеный фрукт, лицом недовольно кривился и быстро лепетал что-то срывающимся голосом. Мы готовы были выплатить ему часть суммы, которую Верманд, Яна и Широ смогли откуда-то стащить, а также отдать ему дорогие наручные часы Элиасса, с которыми тот едва согласился расстаться, и золотую цепочку Кристины (она отдала ее без промедления), но человек не соглашался. Единственное, что на самом деле привлекало его, – так это пистолеты. Они были единственной вещью, за которую мужчина был готов простить недостающую часть денег. У нас не оставалось выбора, и Ворон заключил с ним сделку. Мужчина с радостью забрал бы у нас сразу все пистолеты, но мы ни за что не лишили бы себя оружия. Мне ужасно не нравилось, что мы отдаем незнакомцу такую опасную вещь, это не нравилось никому, но, как сказал наш проводник, опасная работа требует больших вложений, и с этим трудно было не согласиться.

Как сообщил наш проводник, пересекать границу ночью запрещалось не только из-за опасности испепелиться на месте, но и потому, что в это время суток стражникам города приходилось патрулировать и улицы, и границу, их сил не хватало, и местным жителям просто-напросто велели оставаться в своих домах. Даже отсутствие клейма не давало им права разгуливать по городу ночью, и за нарушение этого правила всегда следовало наказание. Конечно, если нарушителя удавалось поймать. Мужчина пообещал, что с нами этого не случится. Мы все ужасно нервничали, никому не хотелось вверять свою судьбу незнакомому человеку, особенно это читалось на лицах изгнанников, охотника и Ворона. Тени не отличаются доверчивостью, то же можно было сказать и об охотниках, а Ворон… кто его знает, чем отличался он!

Когда город накрыла легкая сиреневая дымка темноты, из храма донеслась вечерняя песня. Это был наш сигнал, спустя час мы должны были отправиться к черной долине. Мы молча слушали разносящийся по городу женский голос, который пел несколько иначе, чем другие. Мелодия то резко уходила вверх, то стремительно падала, некоторые части песни звучали на одной непрерывной ноте, а другие, наоборот, быстро меняли тональность. Казалось бы, это странное сочетание звуков должно резать по ушам, но на самом деле оно лилось плавно, завораживающе. Очень необычно. Я даже не заметила, как пролетело время, и удивилась, когда песнь оборвалась.

– Хочу отметить некоторые моменты, – раздался голос Ворона, и все повернулись к стражу.

Я чуть помедлила и ощутила на своем затылке пристальный взгляд. Когда я обернулась, то впервые за эти полдня встретилась с ним глазами:

– Мне нужно знать, – сухим тоном произнес он, – могу ли я рассчитывать на исполнение моих указаний сегодня ночью с твоей стороны? Если ты решаешь продолжать путь вместе с нами, я должен учесть этот факт ради безопасности всей моей группы. А то мало ли что…

Мне захотелось вскочить и встряхнуть Ворона за плечи. Не знаю, как остальные, но я заметила его язвительные нотки.

– Можешь, – процедила я

– Отлично, – Ворон коротко кивнул и продолжил: – Хоть мы и будем идти вместе, я бы хотел поделить вас на группы, чтобы в случае неприятностей у нас было больше свободы действий. У каждой группы будет свой командир, и я прошу неукоснительно исполнять его приказы. Наша задача – не попасть в руки стражников и не сгореть заживо.

– Неплохо! – хохотнул Тима, и Ворон смерил его сердитым взглядом.

– Каждая группа будет отвечать только за себя, так будет удобнее. Если что-то пойдет не так и нам придется разделиться, командиры должны провести свою группу до безопасного места. Мы не оборачиваемся и не возвращаемся. Только когда группе больше ничего не угрожает, командир может действовать по своему усмотрению и в случае необходимости помочь другим. Но, – он четко выделил это слово и оглядел всех нас, – это может делать только командир группы, и никто другой. Все остальные обязаны стоять в безопасном месте и ждать. Если больше никто не возвращается до самого рассвета, группа уходит. Это самое главное правило.

– Мы бросим тех, кто попал в беду? – с ужасом воскликнул Азриэль, и я нервно сглотнула.

– Каждая группа вполне способна о себе позаботиться, поэтому, если она не появилась к утру, значит, она уже стала кучкой пепла. Так кого ты собираешься там искать? – жестко ответил Ворон. – Если мы не будем бросаться друг за другом, то хоть кто-нибудь да останется в живых. Стражи всегда действуют подобным образом, и всегда добиваются поставленных задач