Кэрри вздрогнула.

Все её сны, кошмарные, полные крови и оскаленных клыков, и жёлтых глаз, обрушились на неё разом. Она почувствовала, как пиво встает ей поперек горла, и едва не закашлялась.

— Черт, почему никто этих собак не ловит? — возмутился кто-то из компании. — Двоих уже загрызли насмерть, третью покусали! Они точно бешеные!

Всё это было слишком.

Никто не заметил, как Кэрри выбралась из-за стола. Выйдя на улицу, она глубоко вдохнула влажный после мороси воздух и прикрыла глаза.

Конечно, с Найлом это никак не было связано. Монстров, в конце концов, не существует. Но находиться в компании, где опять обсуждали комшарные происшествия, Кэрри больше не могла.

Улицы дышали осенней прохладой, а выпитое пиво выветрилось из головы довольно быстро, пока Кэрри, нервно оборачиваясь на каждый шорох, шагала к студенческому городку под тихую инструментальную музыку в наушниках. Она старалась не думать ни о словах сокурсников Клэри, ни о собственных кошмарах… ни о чем, кроме музыки и окружающего её осеннего Шарлоттауна, но мысли цеплялись одна за другую, снова и снова возвращая её к Найлу.

Не к тому Найлу, с которым она перебрасывалась шуточками на лекциях по политологии. Даже не к тому Найлу, который сделал ей больно, сообщив, что у него есть невеста. Её мысли возвращались к Найлу, которого она видела во снах.

Всё это было чертовым бредом и попытками её психики сберечь её битое-перебитое сердце. Найл никогда бы не навредил ей. Никому бы не навредил. Он просто хотел, чтобы его оставили в покое. Кэрри и оставила.

Подопнув опавшие сухие листья, Кэрри по вымощенной тропинке свернула в сторону своего студенческого корпуса. Если пройти по тропинкам чуть дальше, начинались дома, занимаемые братствами. Элита университета. Надежда страны.

В кустах что-то зашуршало.

Кэрри остановилась, как олень, застигнутый светом фар. Сердце вдруг подскочило к самому горлу.

«Это кошка, — подумала она, — это просто кошка….»

Или собака.

Или пиво, которое она выпила после коктейля. Может, в него что-то подмешали?

Кусты снова зашуршали.

Ей захотелось бежать. Просто бежать прямо до корпуса, поскальзываясь на мокрых камнях, но Кэрри не могла сделать и шагу. Ей казалось, сейчас она почувствует запах тины и озерной воды, и ледяные руки сожмутся на её глотке.

А, может, не руки, а клыки.

Кто-то положил ей руку на плечо.

Кэрри взвизгнула, подскочила, готовая бежать.

— Воу, воу… — Найл сделал шаг назад, поднял руки. Его лицо скрывал капюшон худи, но Кэрри узнала его голос, и она не знала, чувствует она облегчение или ещё больший страх. — Прости, если напугал.

* * *

Он не хотел впутывать Кэрри.

Найл был уверен, что справится сам. В конце концов, что могли сделать эти двое? Пуля в бочину — это неприятно, однако кровь Оуэна поможет восстановиться. Найл знал, что идёт в подготовленную для него ловушку, но ни один капкан не мог надолго задержать такого, как он.

Холли была иного мнения.

Было одиннадцать, когда Найл вышел из корпуса и направился в сторону дома братства «Каппа-Тау-Сигма». Он собирался затаиться и проследить за Уиллом и Оуэном. Быть может, заставить их подождать и понервничать.

Эти двое хотели его убить. И, возможно, в иной ситуации он бы проникся уважением к сражающемуся до последнего врагу, но сейчас это казалось просто отчаянными попытками укусить душащую тебя ладонь.

«Ты должен обезопасить себя»

Холли тенью таилась за его спиной. Найл услышал, как отвалился с её ноги кусок кожи и с чавканьем упал на мокрую после дождя тропинку.

— Я сказал, что не буду впутывать Кэрри, — впереди показались фонари, и он скользнул за кусты, не желая быть замеченным. — Она здесь ни при чем.

«Я возьму на себя Оуэна, однако тот парень опаснее, чем ты думаешь, — булькнула она. — Он не так прост, как кажется. Используй девчонку. Ты всегда можешь заставить её всё забыть, у тебя хватит сил»

Дед говорил, что, когда Холли уйдет в долину предков, а месть свершится, его сила станет больше. Напитается их кровью и смертью. Хотел ли Найл этого?

Никто его не спросил.

Его слух улавливал музыку, звучащую из корпусов, несмотря на запрет устраивать в комнатах вечеринки. Он слышал смех и чужие шаги. Натура койота скреблась внутри, просилась на волю, грозилась проломить ребра.

Запах Кэрри он узнал — аромат леса навсегда въелся в её одежду и волосы. Найл не собирался выходить к ней, а его сердце билось гулко и часто.

Уходи, Кэрри. Уходи, пожалуйста.

Вдруг он почувствовал, как Холли скользнула за его спину. В следующее мгновение его охватило холодом и болью; он упал на четвереньки и впился пальцами в землю, а потом наступила тьма.

* * *

— Боже, Найл, ты… ты меня напугал…

Бедная, наивная девочка. Она смотрела на него — них — распахнутыми глазами. Холли чувствовала её страх. Глупая, глупая девочка, она ведь предупреждала. Она говорила.

— Прости, — Чужие губы растянулись в улыбке.

Холли знала, что не выдержит в теле Найла слишком долго. Её силы были на исходе, и она должна была беречь их, чтобы напитаться страхом Оуэна Грина. Страх давал ей власть. Страх помогал ей свершать месть.

Нужно было торопиться.

— Ты в корпус? — нужные слова сами прятались на языке, чтобы в нужный момент сорваться. — Проводить?

Кэрри смотрела с подозрением. Со страхом. Холли сама позаботилась, чтобы она боялась Найла, и, кажется, теперь ей боком выходили её попытки избавиться от того парня через эту девчонку. Холли думала, что, если Кэрри будет держаться подальше от Найла, то и этот парень будет. Это было глупо; всё получилось ровно наоборот. Нужно было держать Кэрри ближе к себе, чтобы она прониклась доверием. Чтобы её такое идиотское чувство расцвело и позволило верить Найлу безоговорочно.

Что ж, придется исправлять собственные ошибки.

— Тебе ведь в другую сторону.

Холли пожала плечами.

— Тут в доме братства «Каппа-Тау-Сигма» какая-то вечеринка, мне подарили два приглашения. Туда я и шел, пока не заметил тебя. Так проводить?

Кэрри мотнула головой.

— Нет. Я уже почти дошла.

Держалась настороженно, а время истекало. Холли чувствовала физически, как подавленная неожиданностью натура Найла начинает сопротивляться, пытается вытолкнуть её прочь.