на консультантском посту, а в понедельник в свои владения прибыл Вождь в сопровождении Занозы и ещё кого-то в качестве свиты. С этого самого первого визита главнокомандующего Доктор невзлюбил проживать моменты его еженедельных посещений. Во-первых, напрягала непомерная суета, предшествующая и сопровождающая явление народу здешнего Вершителя Судеб. Как уже неоднократно упоминалось ранее, Вождь всегда легко и непринуждённо выносил карательные приговоры и порою сам их немедленно приводил в исполнение. Страх унижения и физической расправы творил с людьми чудеса: считающие себя и матёрыми урками, и бесстрашными солдатами, и выдающимися спортсменами реабилитяне ждали с замиранием сердца день его приезда, а затем услужливо угодничали и лебезили перед его Величеством.

Во-вторых, и это главное, главному герою категорически не нравилось то обстоятельство, что он под страхом физической расправы не может на равных отвечать на подколы этого невесть чего возомнившего о себе пузыря. И когда Вождь за обеденным столом под одобрительные смешки челяди начинал расписывать перспективы Доктора как лучшего дояра коров, лучшего повара и лучшего порноактёра после того, как тот накачает свой пресс объекту насмешек оставалось только молча подавлять свой гнев и глотать обиду лишь изредка аккуратно огрызаясь чтобы не схлопотать по физиономии.

Насколько получить по лицу было легко и реально так же наглядно было продемонстрировано при этом первом же визите. Волонтёр Томский настойчиво требовал, сколь уместно будет называть его невнятное мычание требованием, скорейшей отправки своего туловища домой по случаю успешного завершения своего реабилитационного курса. Вождь несколько раз при всех обматерил его последними словами, а затем разошедшись сам позвал в консультантскую откуда вскоре начали доноситься его грозные крики, глухие удары по человеческому телу и вопли о пощаде сидевшего ранее в лагере всего из себя спортивного волонтёра. Из консультантской он выскочил весь красный и заплаканный и уединившись в чилинарии продолжал там истерить.

Так же выхватил по щам прописавшийся в последнее время в погребе Затылок. Как выяснилось он в долях с кем-то из волонтёров скрысил того самого апельсинового пирога и взяв всю вину на себя уже почти неделю расхлёбывал нескончаемый поток «преференций» в свой адрес. За три дня что вождь со своими сопровождающими погостил в деревне происходило много всяких разных событий, но они не касались особо главного героя и не казались потому ему важными. Аборигены сказали, что обычно он больше одного дня не задерживается, а в этот раз так долго, потому что привёз Занозу, а того не было в деревне уже очень давно.

Показал Предводитель и свою хозяйскую жилку. Подобно обсудив с Донбассом текущие проблемы местного животноводческого комплекса, Вождь принялся за опрос населения по поводу проведения косметического ремонта в доме. Вообще отличие от Первого дома полностью занятого реабилитянами заключалось в том, что этот был дом на двух хозяев и за стенкой по соседству жила простая деревенская семья. Задавалось очень много вопросов по кухне, скорому огороду главным за который был назначен Квага и прочей лабуде.

Все обитатели Второго дома громко выдохнули, когда наконец «Двухсотик»310 Вождя увёз своих пассажиров в сторону города. После отъезда выпустили Альпиниста из погреба, и все шутили с ним и встречали чуть ли не как героя. Томский очень сильно изменился. Он целыми днями находился в чилинарии и это был уже не тот стремящийся волонтёр, докапывающийся до старшего повара Дока на кухне Первого дома, а простой, уставший от всей этой движухи молчаливый мальчишка ожидающий свой трансферт домой в соседнюю область потому как простой билет ему находящемуся в розыске было не купить. Как-то разговорившись с Доктором, он так расчувствовался что подарил тому комплект нового постельного белья, который оказался весьма кстати на новом месте. Озадаченный Карман подтягивал Бушуя с Узлом для подсчёта потребностей в стройматериалах для проведения наметившегося ремонта.

Доктор выбрал время чтобы начать выстраивать отношения с Узлом как с потенциальным союзником решив для начала спокойно обсудить с ним собственные перспективы занозотерапии и возможные способы подготовки к такому нежелательному для него развитию событий. Дело в том, что Узел в аккурат под Новый год подвергся жёсткому физическому воздействию с помещением в погреб и даже как выяснилось в этом разговоре лишился при этом зуба. Узелок «успокоил» Дока, что подготовиться к этому мероприятию не представляется возможным, так, как например в случае с ним всё произошло внезапно и стремительно быстро. Данный расклад, конечно, не понравился главному герою, но приехавший на следующую неделю Консул Заноза достаточно радушно поприветствовал главного героя на первом Общем анализе чувств, сказав много добрых и хороших слов в его адрес. Затем они всю неделю по вечерам вместо нудных реабилитационных мероприятий смотрели по спутниковому телевидению Чемпионат мира по хоккею, а к ним в гости на хоккей приходили ребята с Тортуги в том числе и его старые добрые знакомцы – почтенный дядя Витя и бывший брат Стасик.

«Да так-то конечно, чего не выздоравливать?! Сам себе балду вскружил всякой хернёй! Надо просто дожить спокойно до конкретного тепла, а дальше видно будет…» – успокаивал сам себя Доктор.

Тяга (немного теории)

После того как Доктор вполне удачно обосновался на Втором доме и у него отвалились ненужные переживания относительно намерений Высших Духовных Лидеров касательно собственной персоны, благодаря более свободному режиму нового пристанища у него появилось время и относительный душевный покой поразмыслить обо всём увиденном и услышанном за месяцы, проведённые в деревне и по-другому взглянуть на происходящее вокруг него в реальном времени. Он провёл в реабилитации уже семь долгих месяцев и его разум вполне достаточно освободился от тумана химических веществ, чтобы внимательно наблюдать за происходящим вокруг, анализировать эти наблюдения, сопоставлять с полученной на лекциях и из местной литературы информацией и делать соответствующие выводы.

Алгоритм «лечения», практикуемого в «Северном сиянии», был очень даже незамысловат и повторялся из раза в раз на каждом вновь прибывающем новичке с поправкой на индивидуальные особенности личности и организма. Месяц другой новобранцу давали очухаться от острой абстиненции, при этом шла облегчённая или лайтовая обкатка с принуждением к повиновению. Затем начиналось многомесячное «крепилово»311, выражающееся в бесконечных дежурствах, последствиях, написании неимоверного количества письменных работ и поварстве.

Дело в том, что в этот период вынужденной трезвости у любого зависимого человека максимально обострялся так называемый феномен тяги к веществу. Проявлялся он в виде бесконечных навязчивых мыслей о веществе, сопровождавшимися яркими красочными эйфорическими воспоминаниями о так называемом «розовом употреблении»312 и неизменно завершался непреодолимым желанием употребить это вещество. Тяга как таковая, являясь симптомом