Около получаса ушло на то, чтобы составить договор. Над пергаментом женщины склонились одновременно, синхронно же провели первые линии. Алые, расползающиеся по бумаге завитушки прочертили желтоватый папирус, побурели, засыхая. Точка. Хаат выдернула бумагу, довольно перечитала и усмехнулась: как же все удачно складывается, даже не верится.

Женщины встретились взглядами. На стол, чуть помедлив, лег принесенный оракулом свиток, и сразу же раздался вопль Наэлы. Мерцающие голубизной прутья возникли в одну секунду, накрыв женщину ослепляющей дугой-решеткой.

- Что ты себе позволяешь?! У нас же уговор!

Ведьма неторопливо потянулась всем телом, прогнулась назад как кошка и вскочила на ноги, подхватывая со стола бумагу. Ободряюще мило улыбнулась:

- Иду по стопам Конрада. Не только же ему клетки клепать. И, кстати, с Конрадом играть интереснее, чем с тобой. Сидела бы на своих островах, а не лезла

- Ты обещала, Хаат. И подписала договор.

- Да. Как только твоя часть договора исполнится, я сразу же выполню и свою.

Ведьма пропихнула сквозь прутья клетки только что подписанный договор и улыбнулась:

- Но если ты попыталась меня обмануть - пеняй на себя. А пока, отдыхай, Оракул. Может быть, тебе вновь присниться что-то полезное.

Самодовольное лицо ведьмы светилось в буквальном смысле. Огненно-красные глаза полыхали расплавленной лавой Хаоса, отбрасывая блики на стены. "Какая неслыханная удача. Даже если это ловушка, умный всегда найдет возможность обернуть ловушку зубьями к охотнику. А если Наэла всерьез - тем проще. Да и реакция светлой девчонки  - возмущение, презрение - радует. Небось, не ожидала".

Светлая промолчала. Да Хаат и не ждала ответа.

Наэла проводила уходящую ведьму долгим взглядом, усиленно делая вид обманутой страдалицы. Но как только за Хаат закрылась дверь, несчастное ошарашенное выражение  растворилось осенним туманом с березовой рощицы. Резко вдруг. Будто сдернули дымчатую скатерку.

Пифия усмехнулась. Беззлобно. Еще бы! Чего такого незапланированного можно ждать от почти лишенной силы женщины, которая в жизни не держала в руках ничего тяжелее столового ножа? Правильно: гадость запланированную.

Поджав тонкие губы Наэла зябко повела плечами. Зашелестела складками плаща и закатала рукава платья, позволяя красно-зеленым побегам дикого плюща соскочить с ее рук. Там, где они прятались остались красные полоски, будто от ожогов. Что ж, придется потерпеть.

Тем временем лозы оплели клетку, с каждом минутой темнея, вскоре они превратились из светло-зеленых в почти черные. Вот побеги уже полностью опутали клетку коконом, тонкие усики-щупики осторожно трогали воздух. На несколько ударов сердца все замерло, а после зеленый кокон осыпался шелестящим дождем из сухой листы, легко крошащийся под пальцами в черно-зеленую пыль, пахнущую полынью и медом.

Провидица невозмутимо переступила образовавшуюся кучку и, одернув полы плаща, вышла в коридор. Ее ждало еще несколько запланированных и очень важных дел.

Из пепельных кучек вновь показались листья, разрастаясь на глазах. Красно-зеленые лозы дикого плюща не дремали. Цепляясь гибкими усиками за трещинки в стенах они расползались во все стороны, обшаривая свои новые владения. В это мрачное местечко просто жизненно необходимо было добавить немного веселья. Именно этим, заскучавшая было Айви и собиралась заняться. Причем немедленно.

Пробраться через замок ведьмы перед самым Рассветом труда не составило. Твари, к которым относилась и их хозяйка, задолго до восхода забрались в схронки, не желая рисковать. Пусть полумертвое солнце проклятого мира почти не давало утренней энергии, но и этого света хватало, чтобы ослабить физически и магически, а то и оставить страшные неизлечимые ожоги на теле.

Неглубокий транс ослаблял внимание Оракула, но позволял идти, не задумываясь о пути. Свернуть налево, пройти по мраморной лестнице вниз. Теперь мимо статуи уродливой лысой горгульи… Так, а где же эта горгулья, драконий хвост ей в задницу?! А, вот же!

О! Это вовсе даже не статуя. И совсем даже не «она». Наэла осторожно прокралась мимо окаменевшего горгула и спустилась вниз на четыре этажа, так и не встретив по дороге ни одной живой  или не очень души.

Провидица вошла в огромный зал, где легко можно было разместить еще один замок, размером поменьше. Медленно обошла его по кругу. Сразу за дверью начинался крутой спуск. Свет, падающий из зала, освещал лишь первые несколько метров, а далее щербатые, выбитые в скале ступеньки, просто тонули в кромешной тьме. Наэла выдохнула и резко вдохнула - воздух со свистом ворвался в легкие - свела руки и негромко хлопнула.

Приобретенный столетиями рефлекс сработал мгновенно, погрузив Провидицу в глубокий транс. Теперь предстояло не только дойти до нужного места, но и проделать это все в абсолютной темноте.

Транс и спуск благополучно завершились в маленькой природной пещере под замком. Медленно придерживая  рукой полы плаща, женщина прошла вдоль стены, скользя ладонью по шершавой поверхности камня оставшиеся несколько метров лестницы и остановилась, оглядываясь.

Тонкие ноздри затрепетали крыльями носа. Разноцветные глаза прищурились в раздумье. Для знающего, для Видящего - это помещение отличалось от всего остального замка. Отличалось ни много ни мало на добрые десять тысячелетий. Прошедшие века здесь, казалось, загустились, будто передержанный на огне кленовый сироп.

Чуть дальше от входа начинались кривые колонны хищно оскаленных сталагмитов, кажущиеся зубастыми мордами хищных тварей. Или это просто зрительная иллюзия, создаваемая тусклым гнилушечно-зеленым светом.

Свет шел от стен, на которых сплошным ковром растут розетки кристаллов, чьи ассиметрично-кривые грани излучали зеленоватое сияние.В центре постамент из синеватого мрамора с зелеными прожилками. Без узоров и надписей. Просто кусок камня, чуть сколотый с одного бока. На постаменте  каменная пиала, с широкими краями.

- Подрастратилась ты, Хаат, - хмыкнула Наэла, заглядывая внутрь.

Каменная чаша Источника была заполнена едва ли наполовину темно-бордовой мутной жидкостью, маслянисто блестящей в полумраке пещеры.

Дубовая пробка выскочила из горлышка флакончика; с характерным звуком покатилась по полу. Серебристая сверкающая жидкость ртутной каплей стекла вниз, расплылась по поверхности чаши.  Запузырилась, словно гашеная сода и смешалась с содержимым. Подумав, Наэла отправила туда и глухо булькнувший флакончик.

- А теперь посмотрим, когда ты поймешь, в чем ошиблась, Хаат.

- Ах ты, дрянь!

От разъяренного вопля женщина вздрогнула, поспешно развернулась. Сзади стояла Хаат собственной персоной, в сопровождении двух стражников - из бывших светлых. Их крылья еще не успели до конца облететь, топорщась  тусклыми, облезшими перьями  - значит в рабстве не больше трех месяцев. Но, судя по проплешинами на голых остовах, скоро на память о былом великолепии останутся  лишь страшные шрамы на спине.