Славные солнечные деньки, стоявшие в последнее время, сменились промозглой дождливой погодой, наполнившей воздух приятным запахом сырой земли. Где-то вдали слышались раскаты грома. Над полями и лесами стелился густой туман и под утро заливались соловьи. Прозвонил монастырский колокол, в часовню потянулась на первую молитву вереница монахинь. Бартоломью, стоя в дальнем углу, слушал приятный баритон Майкла, прекрасно дополнявший стройный хор женских голосов.

Завтрак в трапезной состоял из водянистого эля, хлеба и меда, и хотя был не слишком сытным, вполне удовлетворил гаргантюанский аппетит Майкла. После того как стол начисто вытерли, к ним подошла приоресса Кристиана. Под ее глазами виднелись темные круги, и выглядела она так, словно не спала ни минуты.

— Я провела беспокойную ночь, — призналась она, когда Бартоломью поинтересовался ее самочувствием. — Вы приехали, чтобы забрать у нас свои деньги, а мне нужно было подумать, где собрать пожертвования, чтобы провести обедню во спасение души Лимбери. Кроме того, Полин сказала, что не желает больше сопровождать Роуз, а та, в свою очередь, заявила сегодня утром, что уйдет из монастыря.

— Давайте рассмотрим все эти проблемы в порядке их значимости, — доброжелательно предложил Майкл и, взяв ее под руку, повел к скамье, стоявшей за окном трапезной в тени деревьев. Там было полно цветов, среди которых суетливо жужжали пчелы. Бартоломью уселся напротив них на каменный выступ. — Сначала обсудим судьбу денег Лимбери, по закону принадлежащих Майклхаузу.

— Десять марок, — прошептала Кристиана и еще больше побледнела. — Это огромная сумма! Причем большую часть я уже потратила на закупку продовольствия на зиму, а мне еще нужно починить крышу. Здание может просто обрушиться, если мы не сделаем ремонт в ближайшее время.

— Викарий Уильям собирается сегодня утром зачитать нам последнее завещание Лимбери, поэтому станет известна общая сумма его собственности, — сказал Бартоломью. — Возможно, мы сумеем заявить о своих претензиях и взять эту сумму из другого источника его доходов.

Лицо Кристианы мгновенно посветлело.

— Это было бы для нас большой поддержкой! Я уже подумывала расстаться с нашей реликвией и расплатиться с долгами, хотя не уверена, что это была бы равноценная замена. Это щепка от истинного креста, с сохранившейся на ней засохшей кровью Христа, когда…

— Нет, благодарю вас, — поспешно прервал ее Бартоломью, вспомнив об убийстве и тяжелых увечьях, последовавших за одним из таких дел, которое ему пришлось расследовать. — Нам больше не нужны кровавые реликвии.

— Ваша вторая проблема — это оплата молитвы за упокой души Лимбери, — подсказал ей Майкл.

Кристиана согласно кивнула:

— Да, именно на эти цели он дал нам свои десять марок — чтобы заплатить священнику, который будет отпевать его и молиться за упокой души. К сожалению, я не знала об истинной причине столь щедрого пожертвования, пока не потратила часть денег на продовольствие. Сведения содержались в письменной инструкции, но я, к сожалению, не умею читать, а мадам Полин сослалась на головную боль. Поэтому я не знала, что там написано. И так испугалась, что не решилась признаться в этом Лимбери.

Бартоломью и Майкл обменялись тревожными взглядами. Неужели появился еще один мотив для убийства?

— Его душа утешится вашими повседневными молитвами и еженедельными мессами Доула, — решил Майкл. — Кроме того, ваш капеллан может еще что-нибудь сделать для монастыря, которому служит, а я попрошу епископа прислать ему официальный приказ на этот счет. Однако Лимбери был скуп — десять марок не могут покрыть расходы на молитвы за вечное упокоение его души.

Кристиана судорожно сглотнула, тронутая таким мудрым выводом.

— Вы очень умно подметили, брат.

— Ваша третья проблема заключалась в том, что Полин отказывается сопровождать Роуз, — продолжил Майкл. — Это непослушание в корне противоречит уставу нашего ордена. Вы ее начальница, так в чем же проблема?

Кристиана едва сдерживала слезы.

— Если я ей что-то приказываю, она сразу же отказывается помогать мне в управлении монастырским хозяйством. Вы знаете, что она здесь единственная сестра, которая умеет читать и писать, поэтому я вынуждена прислушиваться к ее капризам. Она постоянно говорит, что я плохая приоресса, и все время угрожает рассказать о моих неудачах епископу, хотя он прекрасно знал, что я неграмотна, когда назначал меня на этот пост.

— Ничего подобного она не сделает, — заверил Майкл. — А я скажу ему, что вас нельзя ни в чем упрекнуть, поэтому можете не волноваться насчет этого. Кроме того, она вам не очень нужна, поскольку с обязанностями писаря вполне может справиться Доул.

— А она говорит, что мужчина не имеет права заниматься хозяйственными делами женского приората, — пожаловалась Кристиана. — И добавила, что это записано в уставе святого Бенедикта.

— Она просто пытается держать вас под своим контролем. Однако если Полин откажется выполнять ваши указания в будущем, я сделаю так, что ее переведут в Четтерис. Но давайте вернемся к вашей четвертой проблеме — Роуз. Почему она решила уйти из монастыря? Уж не потому ли, что ждет ребенка?

Кристиана удивленно вытаращила на него глаза:

— Как вы догадались? Она сказала, что об этом никто не знает.

— Кто отец? — спросил Бартоломью. — Лимбери?

Кристиана закрыла лицо руками.

— Она сказала, что ее расположением пользовались несколько мужчин. Семья привезла ее сюда три года назад, заплатила за два месяца вперед, и с тех пор мы не получали от них ни гроша. Я не могу выгнать ее на улицу, но теперь мне придется это сделать, поскольку она опозорила наш приорат.

— Ваша доброта делает вам честь, — буркнул Майкл. — А Роуз поступила плохо, злоупотребив этим качеством. Не могли бы вы пригласить ее сюда и попросить, чтобы она ответила на наши вопросы? Ее амурные похождения могут иметь отношение к раскрытию убийства Лимбери и поимке преступника.

Кристиана оглянулась и увидела Полин, которая ходила с мотыгой вдоль грядки с капустой, однако к работе приступать не спешила. Старая монахиня собралась было отвергнуть просьбу приорессы, но, поймав строгий взгляд Майкла, пошла выполнять приказ. Через некоторое время она вернулась с Роуз. Молодая женщина надела просторное платье, скрывавшее особенности ее фигуры, на которые вчера обратил внимание Бартоломью. Ее золотистые волосы были аккуратно спрятаны под апостольником.

— Еще что-нибудь? — спросила Полин, высокомерно вскинув подбородок. — Эти овощи не вырастут сами собой.

— Оставь их в покое, — неожиданно твердо приказала Кристиана. — Иди на кухню и хорошенько вымой кастрюли и сковородки.

— Я не буду этого делать, — наотрез отказалась Полин, посмотрев на приорессу как на сумасшедшую. — Холодная вода плохо влияет на мои суставы. Я останусь здесь, а когда выглянет солнце, немного вздремну.

— Вы сказали, брат, что в монастыре Четтерис есть несколько вакансий для грамотных монахинь? —