мы молча переглядывались, задавая друг другу немой вопрос: зачем мы взяли с собой ребёнка? Но ответ всегда был один — мы просто не могли оставить его. Это было бы логично, но неправильно.

Шон развлекал нас песнями, жуткими историями, от которых скорее живот сведёт от смеха, чем станет страшно. Мисс учила меня ставить силки и стрелять, хотя лук мне всё ещё казался посложнее пистолета, который висел у меня на боку и прожигал холодом даже через одежду. Не хочу его трогать, не хочу чувствовать в своей руке, но сомневаюсь, что смогу избежать этого.

Двэйн по большей части молчал, а вечерами подолгу разглядывал карту Пустоши и задумчиво хмурился. В один из таких вечеров я тихо спросила у Вэнди:

— Почему он не поделиться с нами планом? Вместе нам было бы проще решить проблемы.

Девушка чуть сморщила носик:

— Это его дурацкая привычка. На самом деле, он не решил всё до конца. Ему кажется, что если план будет готов ещё в рейте, то какой-нибудь шпион может узнать его. Поэтому многое он додумывает в процессе. И выдаёт нам информацию постепенно, чтобы в случае, если кто-то попадёт к охотникам, он не мог раскрыть тайну.

Я скривилась:

— Разве это не значит, что он нам не доверяет.

— Почему же, он доверяет нам. Просто… ну знаешь, он же был охотникам, он знает, какими методами они могут пользоваться. Даже самый крепкий человек может сдаться, и его сложно в этом винить, — её лицо помрачнело, я заметила, как дрогнула её губа, но Вэнди быстро взяла себя в руки: — Он даёт нам возможность избежать чувства вины, если вдруг нас схватят. Мы не сможем никого предать, потому что просто ничего не знаем.

У меня внутри всё похолодело. Я посмотрела на Двэйна, на карты в его руках. Заметив мой взгляд, старший чуть опустил их вниз и ответил мне выжидающим и настороженным взглядом. Я усмехнулась про себя. Он думает, что я опять начну выведывать его секреты?

— Если тебе понадобится помощь, — громко произнесла я, — не забудь попросить о ней. И объяснять что-то совсем не обязательно.

Он удивлённо уставился на меня, долго изучал моё лицо, а потом усмехнулся и просто кивнул, возвращаясь к своим планам.

За тот вечер я несколько раз замечала, как его взгляд возвращался ко мне. И трепет, который настигал меня в эти моменты, начал очень даже меня беспокоить.

* * *

На четвёртый день мы преодолели границу шестого Объединения, и продолжали идти вперёд по непонятному мне маршруту. Когда мы миновали деревянный указатель, подвешанный кем-то на дерево, я заметила, как вздрогнула Мисс и невольно посмотрела на неё.

— Я отсюда, — резко ответила та, — и не вздумай спрашивать меня об этом!

И она ещё быстрее зашагала вперёд. Я вздохнула и сочувственно посмотрела ей вслед. Не представляю, что чувствовала бы я, если бы вернулась на земли третьего Объединения.

В середине дня мы устроили привал, и когда вся похлёбка была съедена, и мы вдруг пустились в воспоминания о рейте, Двэйн вдруг тихо, но внятно произнёс:

— Нам нужно подойти к одному из Городов.

Все тут же смолки. Мы посмотрели на старшего как на умалишённого.

— В Город? — переспросил Шон и хохотнул: — Нас пригласили в гости, или мы так, по собственному?

Старший смерил его тяжёлым взглядом и продолжил:

— У нас мало оружия, рейт не смог выделить больше. И у нас недостаточно информации для того, чтобы идти к берегу. Я хочу раздобыть схему ЦиТадели.

— Двэйн, — осторожно начала Вэнди, — но нас слишком мало, чтобы проникать в Город.

— А я и не говорил, что нам нужно заходить за стены, — старший хитро улыбнулся, а я заметила, как побледнела Мисс, мне вдруг стало не по себе.

Шон вдруг понимающе кивнул:

— Ты что собираешься встретиться с Томаззо? — все, кроме меня, в ожидании посмотрели на старшего. Шон встревоженно, Мисс и Вэнди — нахмурившись, а Ли в восторженном обожании.

— Да, — кивнул Двэйн. — Однажды я позаботился о том, чтобы Томаззо послал своих людей к берегу. Это было.. непросто… Но нам нечем ему заплатить, поэтому нам нужны Чаны.

Я переводила удивлённый взгляд с одного лица на другое. Что ещё за Чаны? Я бросила быстрый взгляд на Ли — его лицо приобрело выражение напуганного предвкушения. Вот же духи, я одна ничего не понимаю?!

— Но Двэйн, мне нельзя видеться с Томаззо! — возразил Шон, в то время как Мисс ослабевшим голосом говорила:

— Нельзя подходить к Чанам! Ты с ума сошёл!

— Ты же знаешь, сколько я ему должен! Он же меня прикончит!

— Стражи увидят нас и выпустят… они его выпустят, Двэйн!

— Я, конечно, понимаю, что у него можно много что прикупить, но нельзя же так рисковать! Мы будем у него в долгу по гроб жизни! А его обезьяньи выродки никогда нас не отпустят! Пожалей мою бедную голову, Двэйн!

— Они его выпустят, ты что не понимаешь…

— И если Томаззо….

— Да заткнись ты уже! — закричала Мисс, с яростью глядя на Шона. — Томаззо не имеет сейчас ровно никакого значения! — она побледнела ещё сильнее, её губы сложились в тонкую линию, и она с ужасом посмотрела на старшего: — Придумай что угодно, вели достать что угодно, но к Чанам я не пойду! И никто из нас не должен!

Она буравила старшего взглядом и дышала так, будто пробежала несколько километров.

Двэйн виновато посмотрел на неё в ответ и произнёс:

— Ничего другого Томаззо не возьмёт. Туман — единственное, что мы можем предложить ему для обмена.

Туман? Я не удержалась:

— Подожди, ты говоришь о том самом Тумане, который приходит каждый год?

Двэйн перевёл взгляд на меня и просто кивнул. Теперь я совсем ничего не понимала.

— Но…

— Давайте мы займёмся её просвещением позже! — возмутилась Мисс. — Расскажи-ка мне, о мудрейший старший, как ты собираешься расправиться с Убийцей?!

Двэйн уже собирался ответить, но его перебил Ли?

— Убийца? В смысле какой-то преступник?

Старший устало вздохнул, а Мисс закатила глаза:

— Это не какой-то преступник! — передразнила она. — Это… это, — ей словно не хватило воздуха, и девушка раздражённо махнула в сторону старшего: — Рассказывай сам!