– Я… постараюсь.

Приближаясь к горам, химера начала забирать ещё вверх. Момент, когда мы перевалили через пики, я не глазами отметила, а в буквальном смысле прочувствовала кожей: резко потеплело и сменился ветер. Теперь он дул снизу – сильный, ровный, точно восходящие потоки в аэротрубе.

Аномалии начинаются?

– Они в той долине. – Лао повёл рукой, вычерчивая невидимую линию между двумя пологими горами. – Отсюда не видно. Я преследовал того мага до расщелины, затем меня засекли. Думаю, их там много, – добавил он.

– Ещё что-то заметил? – сдержанно поинтересовался мастер.

Лао задумался. В мысленном фоне у него промелькнула тень сомнения – и впервые за всю мою жизнь это была не метафора: образы действительно стали затемнёнными, смазанными.

– Не готов поручиться за свои слова, Шаа-кан, – осторожно произнёс он. – Однако мне показалось, что там был кто-то знакомый. Кто-то из Лагона, с кем я не сходился близко, но не единожды встречался прежде.

Я рефлекторно обернулась на Тейта. И у него, и у меня на ум пришло только одно имя – Аринга.

– Там лагерь или логово? – продолжил расспрашивать Ригуми. О чём подумал он, осталось загадкой: расслышать тщательно скрываемые мысли телепата третьей ступени мне сейчас было не под силу.

– Скорее, лагерь… – начал было Лао и вдруг резко наклонился всем телом, припадая к платформе и всматриваясь в быстро мелькающие склоны. – Шаа-кан, позволишь?

Мастеру хватило взгляда, чтобы различить что-то, незримое для обычных глаз.

– Да. Быстро.

Мы замедлили движение, затем остановились. Шекки парил, медленно поворачивал по широкой дуге, то поднимаясь, то опускаясь, но не выходя за границы прозрачного марева. Лао сложил руки и рыбкой нырнул сквозь летучую платформу. Я почти сразу потеряла его из виду, а Тейт рефлекторно проводил глазами.

Склон оставался неизменным – голубоватые скалы с острыми сколами, сизый колючий вьюн, два валуна-близнеца, жмущиеся друг к другу. Но всего через полминуты взметнулась пыль – и Лао птицей взлетел на платформу, прижимая к себе худую женщину с мышасто-русыми волосами. Она была без сознания, однако определённо жива.

– Мика! – выдохнула Диккери и ломанулась к Лао, бесцеремонно расталкивая локтями остальных. Как будто не она минуту назад боязливо жмурилась и боялась даже взгляд опустить ненароком, чтоб не увидеть пустоту под ногами. – Мика, миленькая!

– Вот и ответ на вопрос, кого мы подобрали, – слабо улыбнувшись, заметил мастер. – В сторону, Диккери-кан. Сперва я осмотрю её. Это может быть и ловушка.

Ригуми понадобилось минуты полторы, чтобы убедиться – «сюрприз» нам достался не от свободных. Дальше девушку передали Кагечи Ро, чтобы он привёл её в чувство. Я следила за приготовлениями вполглаза; нить связи с Итасэ почти физически ощутимо вибрировала от ноющей боли и стыда, и отрешаться от чужих впечатлений было всё сложнее.

Первое, что сделала Мика, когда очнулась – оглушительно завопила. Уже традиция, да. А ведь бедняга Кагечи Ро на сей раз даже фиолетовые манипуляторы выпустить не успел – так, пару лишних глаз открыл на лбу.

Диккери, уже не слушая никаких предостережений, протиснулась к подруге и рухнула на колени. Стиснула в объятиях, забормотала, всхлипнула в плечо…

– Я живая, – удивлённо произнесла Мика, невидящим взглядом обводя нас поочерёдно, и только дойдя до Шекки, вздрогнула и испуганно сжалась.

Хоть какие-то реакции. Внезапно Диккери перестала всхлипывать, извернулась и уставилась ей в глаза.

– Что произошло?

– Не знаю, – растерянно откликнулась Мика. Сейчас, когда лицо уже не было таким восково-бледным, она казалась куда моложе – действительно, девочка-подросток, только более худая, чем её подруга, и болезненно серьёзная. – В груди закололо что-то… Диккери! – Мика прерывисто вздохнула, поморщилась, заморгала часто и беспомощно. – Твоя бабка… она…

– Старуха?

– Да, она… Она была с теми людьми, – пробормотала Мика едва слышно. – Как равная. Она положила мне руку на грудь, стало больно, и…

– Похоже, она тебя спасла, пусть и весьма занятным способом, Мика-кан, – мягко произнёс Ригуми и глянул искоса на меня. – Интересно. Что ещё ты помнишь? Расскажи коротко, времени нет.

– Ничего не знаю, – потупилась она. – Я хочу в деревню. Пойдём? Ну пойдём же?

Диккери заколебалась. И неудивительно: с нами она сейчас шла по инерции; после неудачной стычки на холме Ригуми попросту сгрёб всех себе под крылышко и потащил – так, на всякий случай. Да, бойцом девчонка оказалась даже лучшим, чем я, но лезть в логово к свободным она была психологически не готова.

– Но как же Пайн? – неуверенно протянула Диккери.

И тут Мике словно башку снесло.

Секунду назад передо мной была обычная девушка, худощавая и нервная, а теперь – зверёныш. И этот зверёныш в мгновение ока взвалил Диккери на плечо, взвился в прыжке… И мягко опустился обратно.

– Успокой её, – приказал Ригуми, даже не взглянув на Кагечи Ро, но тот словно того и ждал – выдвинулся решительно к барахтающимся девчонкам. – Какие у тебя стали интересные руки и ноги, Мика-кан. «Жидкий айр»? Где-то я уже видел подобное.

Диккери замерла. Выражение лица у неё стало беспомощным.

– Это Пайн сделал?

Дубль два – Мику подкинуло на месте, и только Айка на пару с Кагечи Ро сумели её успокоить… Конечно, я сейчас соображала медленнее обычного, но не настолько, чтоб не уловить закономерность.

У Тейта мозги тоже работали, впрочем.

– Пайн, – громко произнёс он, глядя на всхлипывающую девчонку, которую удерживала Айка. И – ноль реакции. – Повтори, – обратился рыжий к Диккери.

– Пайн, – послушно произнесла та.

На сей раз рывок Мики удалось пресечь в зародыше.

Лиора, которая до сих пор наблюдала со стороны с видом утомлённой царицы, протянула:

– О, как это работает, теперь, пожалуй, понятно. Непонятно только – зачем, – сощурилась она. – И как Пайн связан с твоей бабкой. Или прабабкой. Как её зовут, к слову?

– Аламати, – откликнулась Диккери придушенно. Я машинально потянулась успокоительным импульсом – именно к ней, а не к Мике, которая уже находилась в полубессознательном состоянии от перенапряжения. Там требовалась помощь не эмпата, а хорошего биокинетика без комплексов.

– Как дерево? – вырвалось у меня.

Диккери невольно улыбнулась.

– Наверное. Я не спрашивала, откуда у неё имя – старуха есть старуха.

– Старая, как дерево аламат. Вечная, как аламат. Способная выживать, как аламат. – Ригуми перебирал версии, кажется, искренне наслаждаясь процессом. Жаль, Шекки летел слишком быстро и сейчас как раз порядочно отдалился от мастера – я бы не отказалась получше рассмотреть выражение его лица. Думаю, было бы похоже на то, с каким дорогой братец Тони корпел над очередной статьёй в «Псионик-экстрим» о нестандартном применении пирокинеза. – Такие имена дают не родители, – загадочно добавил он. – Что ж, когда встретимся, я попрошу её назвать полное имя.

Шекки зашёл на новый круг, на сей раз – поверх голов. Я рассеянно оглядела нашу разномастную спасательную команду, стараясь сконцентрироваться на связи с Итасэ. На связи…

И тут у меня словно шестерёнки в мозгах провернулись, зацепились – и заработали.

Свободные искали Пайна в деревне ещё до того, как он там появился – раз.

«Старуха» была единственной, кто не противился связи Диккери и приблудного мага – два.

Первой свободные забрали «старуху», но не как пленницу – три.

«Старуха» из всех пленников выделила именно Мику, над которой явно поработал Пайн, и сумела убедить свободных избавиться от неё – четыре.

У «старухи» было очень странное имя, «Аламати». Ригуми сказал: «Такие имена дают не родители».

И ещё – Аламати не старела и явно владела какими-то магическими фокусами.

И ещё –