– С удовольствием, – серьезно ответил Томас и протянул ей руку, точно джентльмен прошлого. Халила грациозно опустила свою ладонь на его.

Джесс смеялся над ними, но резко умолк, когда Морган открыла дверь его комнаты и их глаза встретились. Джесс обеспокоенно кивнул в знак приветствия. Морган кивнула в ответ. Глаза ее были красными и опухшими, однако теперь она уже не плакала. Но и простившей Джесса она тоже не выглядела.

Джесс все еще раздумывал, что сказать Морган, когда дверь комнаты Санти и Вульфа распахнулась, и те вышли в коридор. Вульф окинул всех мрачным взглядом и произнес:

– Чего вы все ждете? – Пройдя мимо, он открыл дверь в конце коридора. Санти поспешил следом, а потом и Халила с Томасом.

Джесс прочистил горло и сделал жест рукой, чтобы Морган пошла вперед.

Он не был уверен, что они помирились.

Отчего-то Джесс ожидал, что их отведут в маленькую отдельную комнатку, однако они прибыли в огромный обеденный зал Железной башни, где стояло множество столов и почти за каждым сидела группка людей. Большинство тут же затихли и повернули головы, когда Джесс и его товарищи вошли. Инстинкты Джесса тут же пробудились, готовясь обороняться, но потом Морган шепнула:

– Здесь никогда не бывает новых лиц. Вы здесь новшество.

«Новшество». Джесс почувствовал, как Томас вздрогнул, и увидел, как Морган опустила глаза, и злость захлестнула его с новой силой. «Мы вам не развлечение», – хотелось закричать Джессу. Он теперь начинал понимать, какой была жизнь Морган в этих стенах, когда она вела себя, как бунтарский изгой среди истинных поклонников Библиотеки.

Морган, опустив глаза, не смотрела ни на один из столиков, однако все равно все таращились… и перешептывались, и указывали на прибывших пальцами. Юная девушка поднялась из-за столика, расположенного рядом, и направилась к ним. На вид ей было не больше шестнадцати лет, и выражение ее лица было неприятно самодовольным, однако внимание Джесса в первую очередь привлек ее округлый живот, выпирающий под платьем. Джессу потребовалась долгая секунда, чтобы сообразить, что к чему, а затем он быстро и испуганно покосился на Морган. Выражение ее лица, насколько Джесс мог видеть со своего места, было непроницаемой, безэмоциональной маской.

– Сестра Морган! – почти что проворковала девушка и расставила руки, точно ожидала, что Морган обнимет ее в знак приветствия. – Мы так рады, что ты решила вернуться к нам. Мы скучали по тебе!

Когда морган ее не обняла, девушка умудрилась сделать вид, будто расставила руки просто для того, чтобы потом радостно сложить их на груди, а затем опустила. Улыбка девушки стала холодной и даже немного подлой. Молчание затянулось… А затем Морган произнесла:

– Роза, мы устали и изголодались. Прошу, извини нас.

Морган говорила лишь из вежливости, и Роза не могла не заметить этого, однако каким-то образом ей удалось продолжить улыбаться, когда она положила обе ладони на свой живот.

– Ребенок начал толкаться. Хочешь положить руку и почувствовать?

– Боюсь, все мы слишком устали сегодня, – сказала Халила, ее голос прозвучал сердито, однако в то же время тепло и душевно. Только Халила умела говорить таким тоном. – Роза, верно?

– Да, – сказала Роза и повернулась к ней. Она быстро окинула Халилу взглядом с головы до ног. – Ты не одна из нас.

– Я профессор, – сказала Халила. – Каким образом это делает меня отличной от тебя?

Роза проигнорировала ее и подошла к Морган.

– Не переживай, – сказала Роза, а затем продолжила громче: – Знаю, ты пропустила свое время, однако Доминик очень терпеливый. Уверена, ты ждешь не дождешься встречи с ним.

«Доминик». Джесс почувствовал, как некое темное чувство сдавливает все у него внутри, ведь теперь он знал имя того, с кем скрывательнице Морган предполагалось делить постель. «Доминик». Джесс оглядел зал, раздумывая, кто из присутствующих тот самый юноша. Может, вот тот, опухший и бледный, на заднем ряду, который не сводит с них глаз? Или худощавый, наблюдающий за ними своими серебристыми глазами? Джесс сойдет с ума, если не будет знать, кого из них ненавидеть.

Роза направилась обратно к своему столику, однако затем внезапно развернулась, будто что-то вспомнила. Настоящий, неприкрытый спектакль.

– Ох, – произнесла она, обращаясь к Морган, – полагаю, ты не слышала, что случилось с несчастной Сибиллой?

Впервые безэмоциональная маска Морган треснула, и она быстро подняла глаза.

– Что с ней случилось?

– Произошел… несчастный случай, – сказала Роза. – Быть может, тебе следует навестить ее на больничном этаже.

На этот раз из-за одного из столиков поднялся Григорий, который сидел не так уж далеко, и, хотя он ничего не сказал, Роза тут же опустила голову и поспешила обратно на свое месте, не говоря больше ни слова. Григорий опять сел, однако Джесс все еще чувствовал его взгляд, следящий за ними всеми.

Следящий за Морган.

– Что ж, – сказала Халила, когда они расположились за относительно пустыми столиками. – Вижу, как очарование этого места может быстро сойти на нет. Морган? Ты в порядке?

– Да, – ответила Морган, однако ее отстраненный голос вовсе не убедил Джесса. – В порядке. – Она сглотнула и умудрилась даже немного приободрить остальных, добавив: – Еда здесь очень хорошая. Официанты принесут вам, что пожелаете.

Томас неуютно устроился на стуле, который был слишком мал для него, и произнес:

– А есть список, из которого можно выбрать?

– Нет. Ты просто говоришь, что ты хочешь. Вульф прав, скрывателей балуют. Лучшая еда, приготовленная точно как пожелаешь, – это один из многих способов, которые они используют, чтобы заставить нас забыть о том, что мы…

– Заключенные, – закончил за нее Джесс.

– Нет, – ответила Морган и даже не посмотрела на него. – Заключенных в конце концов выпускают.

Официант с золотым браслетом – разве это не идет против всех правил Библиотеки? – подошел и вежливо поинтересовался, что они хотят пить и есть. Не имея списка для выбора, Джесс чувствовал себя слишком уставшим, чтобы выдумывать что-то. Скучая по дому, хотя и не зная точно почему, он заказал ростбиф с картофельным пюре. Томас, вероятно, чувствовал себя точно так же, потому что заказал шницель. Морган попросила курицу, а Халила жареную баранину. Все пока казалось вполне обычным. Когда же официант ушел, Томас сказал:

– Официанты тоже обязаны работать тут всю свою жизнь?

Морган кивнула.

– Разница лишь в том, что им позволено порой покидать Железную башню, – сказала она. – Скрыватели же имеют право уйти только под строжайшим надзором.

– А что насчет тех, которые управляют телепортационными залами?