Вайлет наклонился к Эвери рывком и готов был прикоснуться к этому запретному плоду, но… замер у самых её губ в трепете, не решаясь сделать последний шаг.

Но девушка вдруг застонала и выгнулась, а парень в ужасе отшатнулся, видя, что она резко распахнула глаза.

Присела, испуганно смотря перед собой в темноту и не замечая своего раба, застывшего неподалеку.

Сердце Эвери колотилось, как сумасшедшее, руки подрагивали.

Ей приснился Кристофер. Он был таким печальным и… нежным, что ей в голову ударила дурь, не иначе, потому что она начала умолять его о поцелуе.

В районе груди остро запекло, так что девушка зашипела и обхватила себя руками, недоумевая, что опять с нею происходит.

Нащупала помолвочное кольцо, но оно было на месте и сейчас казалось безжизненным. Почему же она снова испытывает этот странный, похоже, магический жар?

Тряхнув головой, Эвери почувствовала, что неприятные ощущения исчезают, и тогда со стоном усталости повалилась обратно на ложе из шкур.

В душе клокотали совершенно противоречивые чувства.

Почему она так легко капитулировала перед принцем, пусть и во сне? Накопленная обида и боль требовали быть с ним отстраненной…

Впрочем, какой смысл думать о том, как надо вести себя рядом с принцем, если Кристофера больше не будет в ее жизни. Никогда!

Он изгнал ее, хотя знал, что они — пара. Не дал возможности ни поговорить, ни попытался разобраться и понять…

И он не придет.

Если, конечно, брачная магия не погонит…

Но… сама Эвери особых всплесков этой магии сейчас не чувствовала. Разве что тоску. А еще вот такие сны, где он снова ей дорог. Дорог до дрожи в коленках и до желания вновь его поцеловать…

Глупая!

Эвери рассердилась на себя и на свою слабость и еще долго не могла уснуть.

Лишь под утро ей удалось задремать беспокойным сном, чтобы проснуться от тихого перезвона колокольчиков, повязанных на запястья служанок.

— Вы проснулись, госпожа? — девушки улыбались — зажато, испуганно, вышколено, и Эвери с огорчением поняла, что и это место с его порядками ей просто чуждо.

Есть ли в этом мире хотя бы один единственный угол, который она с удовольствием и радостью сможет назвать домом?

***

Палаточный городок ожил стремительно и буквально загудел.

Эвери выглянула из шатра и поразилась количеству находящегося здесь народа.

Крупные бородатые северяне, более всех одетые в меха, стояли стороне, флегматично и почти равнодушно поглядывая на утреннюю суету остальных. Группа рыжеволосых мужчин оказалась в поле зрения, появившись из огромного, стоящего поодаль шатра, и Эвери наконец-то догадалась: они из народа Вьюна, то есть Вайлета! Лидером группы рыжих был высокий крупный парень, отдаленно напоминающий «кота», и Эвери поняла: это и есть тот самый старший брат, о котором Вайлет говорил вчера.

Этот парень Эвери почему-то не понравился. В нем чувствовалась какая-то жестокость, гордость, которых не было в ее собственно «котике». Кстати, а где он?

Эвери оглянулась, но парня в шатре не оказалось.

Правда, он тут же появился у входа с наружной стороны, неся в руках небольшой сосуд для умывания.

Эвери поняла, что это для нее, и ей стало неловко.

— Вайлет, — произнесла она приглушенно, — это могли сделать служанки!

Но парень лишь печально улыбнулся.

— Я тоже слуга! Все в порядке…

— Нет! — отчеканила девушка, забирая из его рук сосуд и ставя его на пол. — Я хочу освободить тебя! Сейчас же!!!

«Кот» был очень изумлен. Но потом черты его лица смягчились, и он даже улыбнулся.

— Спасибо… Эвери, но, как я уже говорил, я должен побыть твоим рабом еще год….

— Тогда больше не выполняй грязную работу без необходимости! — приказала Эвери строго. — Ты… ты должен сохранить свое достоинство, несмотря ни на что…

Вайлет посмотрел на девушку с каким-то необъяснимым чувством, похожим на восхищение, а потом почему-то покраснел, опуская глаза…

— Спасибо… тебе, — пробормотал он и поспешил отвернуться…

После завтрака, состоящего из мяса и сыра, служанки пригласили Эвери последовать в центр палаточного поселения, и она, поправив на себе одежду, вышла из шатра.

Она была очень взволнована: чувствовала, что сейчас произойдёт что-то важное, и не ошиблась.

На небольшой площадке в центре палаточного городка набилось огромное множество народа. Ее уже ждали.

Главы племен стояли в центре, лениво переговариваясь друг с другом, но при появлении Эвери замолчали.

Навстречу ей вышел Рагул-северянин, который вчера проявлял к девушке самое пристальное внимание. Его одеяние из шкур и меха лоснилось в лучах утреннего солнца, а светлая борода сегодня оказалась аккуратно подстрижена.

— Госпожа, — проговорил он, широко улыбаясь. — Мы рады видеть вас! Позвольте познакомить вас с нашими людьми…

Сотни глаз смотрели на Эвери с неприкрытым любопытством, и ей стало не по себе. От беспокойства по телу начала тут же разливаться магия, и ее потоки побежали по рукам и ногам, рискуя вырваться изнутри в такой неудобный момент.

Пока Рагул заготавливал последующую речь, Вайлет тронул Эвери за плечо.

— Будь осторожна! Я чувствую… опасность…

Эвери насторожилась и привычным жестом потянулась к запястью, чтобы как будто снять браслет, но его на месте уже давно не было, и магия тут же напомнила о своей свободе ярким всплеском в груди.

Наверное, именно благодаря этому всплеску Эвери и смогла легко заметить летящую в себя стрелу, вырвавшуюся из толпы.

Магия среагировала столь бурно, что Эвери и сама изумилась до глубины души.

Вокруг ее тела вспыхнул яркий огонь, а из пальцев правой руки вырвалась молния и сожгла стрелу еще в полете. К преступнику же, стрелявшему в Эвери, полетел огненный жгут, поразивший его прямо в сердце, но не зацепивший никого в толпе.