Надо было поспать после такой бурной ночи, да разве заснёшь после этого? К тому же появилась мать с сумками продуктов, заглянула к Вале.

– Ма, мы победили! – воскликнула Валя.

– Не всё, доча, золото, что блестит. Да и бог с им! Миша вчера тебе обзвонился. Скучает, видать. И чтоб тебе с ним не сойтись?

– Ты не заметила, что я живу с Денисом? – поразилась её бестактности Валя.

– Денис твой – пересмешник. Все у него дураки. А с Мишей, считай, и дочка общая, и внуки свои…

– Я люблю Дениса! – чуть не заорала Валя.

– В любовь, доча, не верю. Как говорят, был у меня муж Иван – не приведи Бог и вам! Только у тебя в Москве человеком стала. Осуждали бабы с фабрики, а сами завидовали… – призналась мать.

Валя вышла на балкон, уставилась на любимый парк через шоссе, а он уставился на неё. Парк хорошел с каждым годом, а картинка справа от него стремительно менялась. На чудный стеклянный вход в метро напялили обувной магазин дурного цвета.

Облепили автобусную остановку толпой торговок, потом заменили их неуклюжими прилавками и пластмассовыми палатками, а нынче павильончиками с едой и мелочовкой.

Они с матерью и Викой так вписались в пятиэтажный закуток у парка, что каждая продавщица и дворничиха махала рукой за версту. И не надо ей никакой Пречистенки, тем более на деньги Викиной квартиры.

Малыш будет подрастать в парке, Валя переедет к Денису, снимет кабинет между обеими квартирами и заработает на третью.

И заживёт, не вздрагивая от вспышек фотоаппаратов, не стыдясь своей физиономии на баннерах с рекламой воды и не улыбаясь каждому прохожему, требующему внимания.

К обеду появилась торжествующая Вика:

– Мы урыли их без единого выстрела, а мне, как беременной свиноматке, полагаются зрелища! Мусорскому позвонил хач – завтра сделка.

– Какая сделка? При чём тут Тёма? Это же риелторша будет делать.

– Концепция изменилась! Они кладут на мой счёт полстоимости хаты, я подписываю отказ от претензий, а папку старенького приючу.

– Кто будет оценивать? Куда они положат деньги? – разволновалась Валя.

– К оценке Тёма конкретных пиплов подключил, откачу им зелёных. Завтра к нотариусу со мной идут Максик, Тёма. И для страшности Центнер в форме охранника! – важно уведомила Вика.

– А если этот… отчим… привезёт автобус вооружённых земляков? – напряглась Валя.

– Тёма пробил, что он ходит под синими, поджал свой облезлый хвост и что-то мял про твою передачу.

– Пугнула малость.

– На малость они б не зашевелили бульонками. Короче, Склифосовский, проплачиваем Пречистенку этими бабками, – хлопнула её по плечу Вика.

– Это твои деньги, – заартачилась Валя.

– В падлу вам деньги отстойной наркоманки! Это лишит вас ореола святости! – прищурила глаза Вика. – Мы же, блин, Гулливер в стране лилипутов!

– Что ты несёшь?

– Неблагодарная тварь выросла без нашего спросу и хочет оплатить хату?! А мы ещё не назначили её человеком!

– Вик, я боюсь за тебя. Они же на всё способны, – начала было Валя. – И так трудно поверить, что ты совсем взрослая.

– Сделка у Тёмы в ментовке, прикормленный нотариус туда с печатью приедет!

– А зачем тебе встречаться с отчимом? – зашла Валя с другой стороны.

– Я ж его буду там рассматривать практически в прицел! Это мне как витамины! – скорчила Вика рожицу.

Вечером Валя уехала к Денису, но не находила себе места. Вызвонила Тёму, убедилась, что всё будет именно в отделении, где они познакомились, когда Валя пришла забрать Вику из обезьянника.

Но всё равно было так страшно, что попросила Дениса тайно подежурить с ней у здания милиции.

– Вика знает мою машину, – возразил он.

– Наймём любого с тонированными стёклами.

– У Тёмы там целое отделение.

– Тогда иду одна. Хватит того, что я Викину беременность ушами прохлопала!

– Хорошо, – смирился Денис. – Ради твоего спокойствия отпрошусь, хотя у нас на работе полный завал.

И Пречистенка снова замаячила на горизонте. Теперь уже принудительно. Валя вспомнила, как покупала свою квартирку. Как с Соней и Юлией Измайловной распихали всю сумму в долларах по карманам, а за ними заехали нанятые Соней бандиты с лицензией на оружие – Гарик и Афиг.

Вспомнила оформлявшего сделку толстячка в красном пиджаке, с жирными от бриолина волосами и сигарой во рту. Его оклеенную парчой комнату с решётками на окнах и трёх бычар-телохранителей. А ещё вспомнила, как шуршали многократно пересчитываемые доллары за квартиру.

Утром Валя с Денисом подкрались к отделению милиции на битых вишнёвых «жигулях» с тёмными стеклами. Белобрысый пацан за рулём не мог понять, чего они хотят:

– Забрать кого из ментуры?

– Нет, только посмотреть, – успокоила Валя.

– Ведёте кого?

– Куда??? – не поняла она.

– Ну, наружка… охрана наружная!

– Мы??? – изумился Денис.

– Моё дело маленькое. Платят – везу. Но чтоб без стрельбы… За стрельбу другие бабки берут.

– Выслеживаем человека, – объявила Валя. – Здесь у него встреча.

Тут у неё зазвонил сотовый, на экране возникло «Виктор». Валя проигнорировала телефон.

– Крутые! С трубками! – напрягся водила. – Если чего отжать решили, чтоб без стрельбы. Мы ж его не у аптеки ищем.

Возле них затормозила иномарка, оттуда вышли четыре озирающихся кавказца и двинулись в отделение.

– Своими б руками этого отчима задушила, – шепнула Валя.

– Не будут они ничего в ментовке затевать, – ответил Денис.

– Мне базар с чернож…и не нужен! Гоните бабки и валите! – занервничал пацан. – Говорю ж, под разборку подведёте!

– Молодой человек, у нас мирный атом, – пошутил Денис.

– Вали отсюда, баклан, со своей козой! – психанул белобрысый.

Но в этот момент подъехал милицейский «уазик», оттуда высыпались Тёма, Максим и Эдик в болтающейся на нём форме охранника. Бросились к дверце рядом с водителем и, отталкивая друг друга, стали подавать Вике руку.

Вика вышла и прогарцевала, как солистка ансамбля «Берёзка». Но у Вали не было возможности прыснуть, потому что, увидев Тёму в форме, белобрысый выскочил из машины и рванул дверцу, за которой сидела Валя.

– Сидеть, чмо педальное! Номер машины помню, вечером к тебе солнцевских пришлю! – зашипела на него Валя Викиным текстом и тоном.

Сама удивилась такой удачной импровизации, Денис вытаращил на неё глаза. А белобрысый обречённо вернулся в машину:

– Во, б…, влип! Говорил же батя, не сажай интеллигентов!

– Чувствую себя на россыпях фольклорных жемчужин, – шепнул Денис.

Группа из милицейского «газика» зашла в здание. Тёма двигался как коронованная особа. Эдик, суетясь, распахнул перед ним дверь. Тёма галантно пропустил Вику. Процессию завершил изменившийся Максим. Он отпустил бороду и нацепил дымчатые очки, от чего стал страшно похож на Михаила.

Валя и Денис молчали, белобрысый курил одну за одной. Приёмник в машине насиловал уши группой Любе: «…Комбат-батяня, батяня-комбат, ты сердце не прятал за спины ребят. Летят самолёты, и танки горят, так бьёт,