Шрифт:
Закладка:
Что ж. Пора знакомиться дальше. Проследовав до нужной двери, я нажала на ручку и попала в уютную комнату. Цветы на подоконниках, их свисающие зелёные плети, чистота, чуть прикрытые жалюзи, сбивающие слишком назойливые лучи, два стола. За одним из них я увидела женщину: миловидную, чуть постарше меня, с тёмными глазами, кажется, цвета блёклой травы.
Алена сразу же оторвалась от компьютера и недовольно прищурилась.
— Здравствуйте. Я — Красина. Василиса. Тут работаю.
— Здравствуйте, Василиса, — любезно ответили мне. — А вас не учили стучаться?
— Простите. Я помешала вам.
В ответ молчание и сосредоточенный, внимательный взгляд, отринувший все пустяки и приличия.
— Вас позвал к себе Михаил. Сказал, дело срочное.
Алена кивнула, и одна из каштановых прядей упала на её лицо. Вьющиеся волосы были безжалостно собраны, а эта вот сумела обойти жёсткий и надёжный заслон. Чуть грубоватые, где-то даже неправильные черты лица Алены притянули мой взгляд. Впервые в жизни я не могла оторваться от человека и бесцеремонно смотрела, разглядывала, пока не поймалась на мысли, что искренне и нагло любуюсь. Было в ней что-то светлое. Тёплое. Чистое. Магически целостное. Нет, не доброе, но и совершенно не злое.
— Вы на мне муху увидели?
— Простите, — смутилась я. (Ох ты ж, какая досада!) — Просто вы интересная. Очень.
Алена в ответ улыбнулась. Тепло, мимолетно, приветливо.
— Вы меня смутили. Но пойдёмте. Михаил не любит ждать. Недовольным он может быть весьма неприятен. Вам точно не понравится!
Разговор с Аленой и её неожиданное предупреждение заставили засомневаться в характеристике, которую «душевно» выдала Андреевна. Тут сразу надо расставить точки над «i». Допустим, я не понравилась Елизавете. И даже если предположить, что эта женщина была честна, её жизненный опыт, характер, умение общаться с людьми далеко не истина в последней инстанции. Человек видит себя в других и всегда получает то, что заслуживает.
Не успела я выдохнуть с облегчением от успешно выполненного поручения и уже более основательно заняться знакомством со своими будущими обязанностями, как дверь кабинета Бурова приоткрылась, и в проеме появилась Алена.
— Василиса. Зайдите, пожалуйста.
Теперь звали к начальству меня, и я, сгорая от любопытства и удивления, под пристальным взглядом Андреевны отправилась на совещание. Иначе как можно было назвать интереснейшую беседу о новой клиентке, которой срочно требовалась помощь бюро? Правда, на тот момент я толком ничего не понимала и, наверное, выглядела в глазах Бурова и Алены самым настоящим птенцом с раскрытым клювом в попытках уловить суть.
— Алена, ваша задача — не дать ей погибнуть. Её нерожденный ребенок может принести человечеству пользу. Считай, он как Прометей. Даст людям то, что станет необходимым в ближайшие сотни лет.
— А что он создаст? — не удержалась я от любопытства.
По моей скромной логике, если Буров знал, что ребёнок в чреве Шурзиной уникальный, то должен был знать и об открытии, которое совершит этот гений.
— Понятия не имею! — отрезал начальник. — Но даже если бы знал, то не рассказал бы. Сказанное вслух обесценивается.
— Не сбывается? Так вы хотели сказать?
— Всегда есть множество вероятностей. И всегда есть вероятность, что человек сделает выбор, который развернет его жизнь в ином направлении.
Слова Бурова вдруг стали открытием. Вспомнилось множество случаев, когда я делилась грандиозными планами с родителями или подружками, видела себя на вершине успеха, получала поддержку, восхищение, но… на этом всё и заканчивалось. Ни успехов, ни свершившихся планов, ни сбывшихся надежд. Всё развеивалось как утренний дым от прогоревшего за ночь кострища. Выходит, выбирала не так?
— Мечтать вслух тоже нельзя?
— Можно, если понимать суть вещей, — ответил Михаил. — Например, озвучивая перед кем-то мечту, ты вкладываешь свою энергию, как если бы она уже исполнилась. Как только ты представляешь себя в альтернативном будущем вместе с желаемым — твоя мыслеформа где-то реализовалась. Скажем, в одной из параллельных реальностей, где живет твой двойник. Не всем дано рассказать, а затем найти в себе силы отбросить лень и чванство, чтобы совершить то, что задумывалось.
— Выходит, лучше молчать?
— Менее энергозатратно. Но, может, вернёмся к теме разговора?
Михаил иронично приподнял бровь, и вот тут я немного смутилась. Вклиниваясь в чужой диалог, я проявила невоспитанность. Могла и подождать со своим любопытством, но нет… Не подождала, влезла, и теперь вот испытывала нечто похожее на чувство вины. Бросив быстрый взгляд на Алену, обнаружила на её лице тотальную невозмутимость. Спокойствие моей коллеги неожиданно передалось и мне, и я незаметно расслабилась.
Между тем Буров развернул монитор ноутбука, на котором виднелся график. Разноцветные линии пересекали друг друга, разлетаясь между осей координат, будто сумасшедшие мухи. Линии дрожали, немного менялись.
— Эмоции новой клиентки, — коротко сказал шеф. — Шурзиной.
— В режиме реального времени, — прокомментировала Алена, коротко посмотрев на меня.
— Спасибо, — поблагодарила я шепотом.
— Очень высок уровень гнева, — продолжила объяснять Алена и показала на одну из тёмных линий на графике. — Выброс яростного возмущения — восемь баллов из десяти. Алия чем-то сильно раздражена. Испытывает отвращение. Восемь баллов.
— Мы должны найти причину. Аят над ней фонит насилием и прилично разросся. Что-то мешает ей разорвать связь с триггером и уйти от беды, — произнёс Буров и открыл новое окно на мониторе. — Эмоциональный фон клиентки за последние две недели существенно ухудшился. Объяснять тут не надо?
Что тут объяснять? На правой стороне экрана буйствовал пожар, если можно так назвать обилие багряно-красных тонов, смешанных с чёрным. Будто клубы дыма вырывались из-под огня, превращая часть монитора в подобие ада. Причём слева фон был гораздо спокойнее и, как выяснилось, вся эта расцветка была настроением нашей клиентки.
— Где Алия сейчас? Что делает?
— В своей квартире, — ответил Буров. — С детьми. Только что поссорилась с мужем. Через два часа пойдёт в магазин и, вероятно, задержится на детской площадке. Минут на пятнадцать. Не больше.
— Ещё раз позвоню Насте, — тихо сказала Алена. — Михаил, спасибо за информацию. Ты очень помог.
— Василисе стоит включиться, — произнёс Буров и пристально посмотрел на меня. — Поедешь с Настей, а там по обстоятельствам. На этом пока всё. Занимайтесь своими делами.
Ответ Бурова послужил сигналом ретироваться по рабочим местам. Меня ждала Андреевна, потом поездка с Настей, при этом я терзалась в раздумьях, почему мой начальник решил меня посвятить в дело повышенной важности. Потенциальные смерти — не шутка.
Что Буров хотел мне показать? То, чем занимается его бюро или уровень сложности дел? А какими полномочиями обладают эти люди, чтобы решать такие проблемы? Они — дипломированные специалисты? Может, медики,
