— Тем более? — Натаниэль вопросительно изогнул бровь, в голосе звучали нотки разочарования.

— Вы спасли Розмари и сейчас помогаете моей семье. Как же можно вас обижать? — удивилась Амелина.

Натаниэль со вздохом усмехнулся.

— Вы очень искренняя девушка, Амелина. Мне действительно показалось, что танец — хорошая идея. Чтобы избавить вашу семью от нападок. Но теперь... — он вздохнул. — Теперь я в этом не уверен. Моя репутация такова, что может нанести еще больший урон. Вот ведь дожил!

Натаниэль говорил с иронией, но Амелина поняла, что он правда растерян и переживает.

— Вам не стоит расстраиваться, милорд, — Амелина пожала плечами. — Через несколько дней я покину столицу. В стенах монастыря вряд ли кто будет обо мне сплетничать. А в столице и вовсе позабудут, едва выйду за порогом.

Вымученно улыбнувшись, Натаниэль кивнул. Амелина так и не поняла, успокоили ли ее заверения лорда Райта, или же это был знак вежливости, но его настроение не улучшилось. Он с грустью смотрел на Амелину и все больше погружался в себя. Маска светского повесы сползла с лица Натаниэля, обнажая истинное лицо. Амелина заметила то, на что в первые минуты, отвлеченная обворожительной улыбкой кавалера, не обратила внимания. Тоненькие, едва различимые морщинки на лбу и переносице, несколько седых волосков, выбившихся из прически… Усталость и тоска плескались во взгляде лорда подобно золотым рыбкам, что игрались в теплой воде поросшего кувшинками пруда у стен родного замка. Скривившись, Натаниэль зажмурился.

— Вам плохо, милорд? — с тревогой спросила Амелина.

— Нет-нет, — заверил он. — Просто немного разболелась голова. Слишком долгий день. Организация бала — довольно хлопотное мероприятие. Как оказалось. Я почти не спал.

Амелине вдруг стало неловко. Ей даже в голову не приходило, что лорд Райт получает удовольствия от бала не больше, чем она сама. Безупречно выглядеть, улыбаться, расточать комплименты и следить за порядком — часть его работы. Достаточно сложной и утомительной.

— Я могу помочь, — с готовностью предложила Амелина. Ее способности к целительству были не так велики, как у обученных магов, но заговаривать головную боль и останавливать кровотечение у нее получалось.

— Вы умеете лечить? — удивился Натаниэль. Среди адептов орденов люди со способностями встречались нечасто.

— Немного, — скромно ответила Амелина. — Только надо найти укромный уголок, чтобы музыка не сбивала.

Натаниэль, казалось, готовый было согласится, вдруг покачал головой.

— Представляю, что будет, если нас застукают в подобном уголке, — невесело усмехнулся он. — Спасибо, Амелина, но, боюсь, я не тот человек, с которым благородным девицам следует уединяться.

— Но вам ведь больно… — растерянно произнесла Амелина.

Пересуды ее не особо волновали. Поговорят — и забудут. Куда важнее помочь страдающему от боли человеку. Так учат в «Истинной вере».

— Это не самая сильная боль, которую мне доводилось испытать. Не беспокойтесь. Но, чтобы вас не огорчать, обещаю разыскать одного из придворных лекарей.

* * *

С того момента, как Зак впервые увидел дочку барона Гисбаха, его интерес к балу заметно поугас. Теперь вместо общения с гостями он украдкой следил за девушкой, по возможности стараясь прислушаться ко всему, что она говорит. Благо слух дракона позволял. А еще оказалось, что слышать и вообще чувствовать именно леди Гисбах легче, чем кого-то другого. Связь, возникшая, когда на долю секунды его взгляд коснулся девушки, напоминала цепь между кораблем и якорем. Это пугало и одновременно завораживало предчувствием чего-то нового и необычного.

Эдвард решил, что попросит Натаниэля представить барона с домочадцами членам королевской семьи сразу после танца. Зак, конечно, предпочел бы не терять времени и как можно скорее познакомиться с девушкой, но возражать не стал. Вместо этого он, подобно огромному рыжему коту, крадучись перемещался по залу, не позволяя леди Гисбах ни на мгновение пропасть из виду. Заметив у стены напротив танцующих подозрительно свободное пространство, Зак юркнул туда, и оказался рядом с Джерардом Блендверком.

— Так вот кто распугал всех гостей, — добродушно усмехнулся Зак, коротко глянув на друга.

Закатив глаза, Джерард ухмыльнулся.

— Больно надо пугать кого-то, — пожал он плечами. — Я, может, и не слишком образован, но просьбу Эдварда помню. Этот бал очень важен для нас. «На вас все Королевство смотреть будет», — Джерард попытался передразнить интонации принца. — По мне, так пусть смотрит. За просмотр денег не берут, хотя я бы не отказался. А ты кого высматриваешь?

— Девушку, с которой Натаниэль танцует, — как и все драконы, Зак обладал поразительной для своего возраста чистосердечностью, да и скрывать что-то от друзей не считал нужным.

Джерард, сощурясь, уставился на танцующую пару. Затем непонимающе посмотрел на Зака.

— Решил податься в религиозный орден? С такой серой мышкой только о спасении души говорить. Вот Натаниэлю с ней действительно полезно пообщаться. Может, образумится.

На секунду Заком овладел такой гнев, какого никогда прежде он не ощущал. Внутренний дракон, обычно не реагирующий на разговоры человеческой ипостаси, грозно рыкнул. Зак почувствовал, как ногти на руках каменеют и начинают отрастать, обретая форму стальных драконьих когтей. Он был готов ударить Джерарда. И не просто ударить — растерзать, сжечь, уничтожить. Силой воли он подавил это неприятное, пугающее чувство и заставил ящера отступить.

— Я же тебя не спрашиваю, что за красоток ты выводишь в сад, — парировал Зак, незаметно вытирая краем плаща вспотевшие ладони.

— Да, — усмехнувшись, Джерард махнул рукой. — Дуреха какая-то не смогла налить себе попить. Знаешь, все эти платья с дурацкими рукавами до полу. Стоит, глазами хлопает. Ну я же помню, что «этот бал очень важен для нас». Предложил помочь. Протягиваю ей стакан. А она давай руками махать. Ну и замарала все свое шикарное платье. Пришлось изображать из себя кавалера. Как там Нейт все время делает? Замотал дуреху в плащ. Повел в сад — платье чистить.

— Да? — Зак едва сдерживал смех. — И что? Получил благодарность?

— Еще как, — Джерард почесал затылок. — Толкнула меня в грязь и убежала. Бешеная какая-то. Но и красивая тоже. Так что попытка вести себя «как подобает» прошла неудачно. И я решил вести себя как всегда.

Он выразительно обвел взглядом окружающую их пустоту.

— А что за прелестница оказалась столь неблагодарной? — Зак закрутил головой в поисках героини истории. Он видел лишь то, как друг уводил в сторону сада плотно