class="p1">«Наступили тихие грозные дни. Чувство было, как бывает летом перед сильной грозой. Нервы у всех были натянуты до невозможности. И конечно, такое положение не могло продолжаться долго. В течение этих ужасных дней я виделся с Витте постоянно. Наши разговоры начинались утром и кончались вечером при полной темноте. Представлялось избрать один из двух путей — назначить энергичного военного человека и всеми силами постараться подавить крамолу. И другой путь — предоставление гражданских прав населению, свобода слова, печати, собраний, союзов и т. д. Кроме того, обязательство проводить законопроекты через Государственную думу. Это, в сущности, и есть конституция. Витте горячо отстаивал этот путь. И все, к кому я обращался, отвечали мне так, как и Витте. Манифест был составлен им и Алексеем Оболенским. Мы обсуждали его два дня, и наконец, помолившись, я его подписал… Милая мама, сколько я перемучился, ты представить себе не можешь. Единственное утешение, что такова воля Божия и что это тяжёлое решение выведет дорогую Россию из того невыносимого, хаотического состояния, в котором она находится почти что год…»

Казалось, инцидент исчерпан — конституция дана. Но в ноябре поднялись на баррикады московские рабочие. Запылало вооружённое восстание в Москве.

И тогда царь обиделся на Витте — обещал облегчение, но слова своего не сдержал. Он считал, что творец конституции во всём виноват, а не завистники, которые стали за спиной Витте нашёптывать государю всякие сплетни.

И Николай строчит маме очередное письмо:

«Я никогда не видел такого хамелеона — человека, меняющего свои убеждения, как он. Благодаря этому свойству характера почти никто больше ему не верит».

Гигант Витте сходил со сцены. Сходил человек, который так много сделал для трона — добился мира с Японией на хороших условиях, придумал трюк с конституцией, привёл в порядок финансовое состояние империи, сделал стабильным рубль. Противники удаляли от государя его верного и умного слугу, не предлагая взамен другого.

Правительство доверили дряхлеющему Горемыкину, неинициативному, чересчур спокойному и несколько ленивому. Было ясно, что назначать некого, а назначив Горемыкина, лишь сделали паузу. Для тех, кто пытался навязать царю в правительство своих людей, это была передышка.

Пётр Аркадьевич Столыпин в список кандидатов попал вроде случайно. Могли предложить государю и другую кандидатуру, но говорят, что именно эту предложил барон В.Б. Фредерикс, генерал-адъютант, человек, имеющий влияние на царскую фамилию и окружение.

— А что представляет из себя этот ваш Столыпин? — поинтересовался государь, когда ему назвали имя саратовского губернатора.

— Главное, ваше величество, что молод и умён. Энергичен и твёрд. Вы, наверное, знаете, что происходит он из знатного рода. Ко всем этим характеристикам я бы добавил ещё одну, весьма существенную. Он усмирил губернию без лишней крови. Я не знаю, докладывали вам или нет, как он вошёл в гущу смутьянов и, презирая опасность и револьвер, на него наведённый, сказал одному смутьяну, державшему оружие: «Подержи-ка мою шинель!» И обуздал толпу, — расписывал барон В.Б. Фредерикс, министр императорского двора.

Эпизод государю понравился. Он пересказал его вечером Аликс.

Александра Фёдоровна заметила:

— А тебе говорят, что нет хороших кандидатур на должность министров. Разве Столыпин не подойдёт на должность министра внутренних дел?

— Я об этом уже подумал, — сказал смущённо Николай II.

Утром он приказал Горемыкину срочно вызвать Столыпина из Саратова. Председатель правительства лишних вопросов не задавал, мало ли кого хочет видеть государь, и значения тому серьёзного не придал. Не предполагал для себя последствий.

Телеграмма с вызовом срочно ушла в Саратов.

Откуда взялся этот Столыпин?

Из газеты «Новое время», 6 сентября 1911 года:

«Когда в 1906 году Совет министров во главе с графом С.Ю. Витте вышел в отставку и новый Совет министров было поручено сформировать И.Л. Горемыкину, П.А. Столыпину предложили пост министра внутренних дел. С этого момента — 26 апреля 1906 г. — П.А. Столыпин являлся до дня своей кончины деятельным руководителем министерства…»

В смутное время волнений, забастовок, террористических актов при дворе говорили:

— Нужна сильная рука!

Так же думал и Николай II, который внимательно рассматривал и оценивал кандидатуры. Сильной руки рядом не было. Странно, думал государь, столько вокруг лиц, а назначить некого. Требовался инициативный, решительный и смелый высший чин, на которого можно было бы опереться, поручив важные дела.

На память пришли слова генерал-адъютанта, министра внутренних дел князя П.Д. Святополка-Мирского о саратовском губернаторе Столыпине: «Молод, умён, решителен. Какие ещё нужны качества, чтобы верно служить государю?»

К Столыпину царь решил присмотреться. Для начала освежил свою память аттестацией из собственной канцелярии, которая сообщила главное: Пётр Аркадьевич Столыпин — сын севастопольского героя генерал-адъютанта Столыпина от брака с княжной Горчаковой — родился в 1862 году, детство провёл в имении Средниково под Москвой; по окончании курса в Санкт-Петербургском университете в 1884 году начал свою служебную деятельность в Министерстве внутренних дел, через два года был причислен к департаменту земледелия и сельской промышленности Министерства земледелия и государственных имуществ, в котором последовательно занимал различные должности и особенно интересовался сельскохозяйственным делом и землеустройством. Затем перешёл на службу в Министерство внутренних дел ковенским уездным предводителем дворянства и председателем ковенского съезда мировых посредников. В 1899 году был назначен ковенским губернским предводителем дворянства. В это же время он избран почётным мировым судьёй по Инсарскому и Ковенскому судебно-мировым округам. В 1902 году П.А. Столыпину было поручено исправление должности гродненского губернатора, через год он был назначен губернатором саратовским.

— Каково положение в Саратовской губернии? — поинтересовался государь.

— Неспокойное, хуже, чем в других, но Столыпин с губернией справляется, — был ответ.

— Молодец, — похвалил царь.

Когда Столыпина перевели из Саратова в Санкт-Петербург, в столицу, многие удивились: почему именно его? за какие заслуги? «Откуда взялся этот Столыпин?» — спрашивали друг друга обыватели, не ожидавшие такого назначения.

Пётр Аркадьевич происходил из старинного дворянского рода, известного в России с XVI века. Представительницей средней ветви рода Столыпиных была бабушка Михаила Юрьевича Лермонтова — Елизавета Алексеевна, в замужестве Арсеньева, родная сестра двоюродного деда П.А. Столыпина Афанасия Алексеевича Столыпина. А.А. Столыпин, офицер артиллерии, участник Бородинского сражения, владел имением в селе Лесная Нееловка Саратовского уезда.

Впрочем, приближённые к власти вопросов не задавали — род Столыпиных был известным.

Кроме аттестации при дворе важную роль играли и личные суждения. О роде Столыпиных они были положительными, а это уже что-то значило.

При дворе о них рассказывали занятные истории.

Да, саратовский губернатор был сыном известного человека. Его отец, Аркадий