Шрифт:
Закладка:
Недопустимо объективистский характер носит защита некоторыми советскими учеными школы акад[емика] Веселовского. Необходимо усилить борьбу с буржуазной наукой, разоблачить попытки ее защиты и оправдания.
Некоторые литературоведы занялись идеализацией реакционных сторон и тенденций во взглядах и творчестве ряда писателей прошлого. Вместо того, чтобы по-ленински разоблачать эти тенденции и таким путем обезвреживать их вредное идейное влияние, наблюдаются попытки затушевывания, оправдания и даже истолкования их в прогрессивно-демократическом духе. Справедливо раскритикованы в нашей печати работы проф[ессора] Кирпотина и проф[ессора] Долинина о Достоевском, работы проф[ессора] Эйхенбаума и Н. Гусева о Толстом. ‹…›
Особенно позорными для советской науки являются факты низкопоклонства некоторых литературоведов перед западноевропейской наукой и культурой. Факты такого рода встретили решительное осуждение со стороны советской общественности в печати. (Критика идейно-порочной книги проф[ессора] Нусинова “Пушкин и мировая литература”, в которой великий русский поэт ценится постольку, поскольку он выразил в своем творчестве идеи европеизма. В советской фольклористике все еще огромное влияние имеют буржуазные западноевропейские теории. В исследованиях о сказке проф[ессора] Проппа царит низкопоклонство перед этими теориями.)
Низкопоклонство перед Западом имеет, к сожалению, давние традиции и потому должно встретить непримиримый отпор в нашей среде. Иногда приходится слышать заявления о том, что незачем критиковать работы, появившиеся шесть-семь лет назад. Это не большевистская, а объективистская точка зрения. Как не понимать того, что эти работы до сих пор читаются, по ним учатся, что они могут и дальше оказывать вредное влияние. Как, например, не осудить статей проф[ессора] Томашевского “Пушкин и народность” и “Поэтическое наследие Пушкина”, в которых многие произведения великого русского поэта трактуются как подражание французским поэтам.
Советская общественность справедливо критиковала проф[ессора] Эйхенбаума, доказывавшего, что величайшие шедевры Толстого вырастали под иностранным влиянием. Все эти факты, свидетельствующие о наличии среди советских литературоведов осужденных партией и народом непатриотических настроений, должны беспощадно разоблачаться, независимо от времени и места их происхождения и появления»[58].
Как свидетельствует машинописный экземпляр этого доклада, подписанный А. М. Еголиным к печати, первоначально в выступлении предполагалось отметить, что «в работах В. М. Жирмунского, в исследованиях о сказке проф[ессора] Проппа царит низкопоклонство»[59], но в последний момент из доклада была вычеркнута фраза с упоминанием В. М. Жирмунского, приехавшего по личному приглашению А. А. Вознесенского, а в процессе дальнейшего редактирования была изъята и фамилия В. Я. Проппа.
Впоследствии, ввиду большой политической значимости данной проблематики, А. М. Еголин выступил с лекцией на эту тему в лектории Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний; стенограмма лекции была напечатана в том же 1948 г. 100‐тысячным тиражом[60].
Выступление А. М. Еголина отнюдь не было исключительным: предварительная подготовка и согласование тезисов докладов в аппарате ЦК ВКП(б) приносили вполне ощутимые результаты. Это касается как пленарных, так и секционных заседаний Совещания (работали две секции: русской литературы под руководством профессора Н. Л. Бродского и западной литературы под руководством доцента Р. М. Самарина).
Один из самых политически активных специалистов по западной литературе, беспартийный сотрудник ИМЛИ Р. М. Самарин излагал партийные установки на изучение зарубежной литературы:
«Годы первой послевоенной пятилетки выдвинули новые особо ответственные задачи перед советскими педагогами-литературоведами, преподающими историю западноевропейской литературы. Выступления т. Сталина, Молотова и Жданова, постановления ЦК ВКП(б) о литературе и искусстве дают преподавателям западноевропейской литературы ценнейшие указания для широкой перестройки их курсов.
Выступая на философской дискуссии, т. Жданов призывал работников идеологического фронта бороться за большевистскую партийность. Преподаватель западноевропейской литературы должен осуществлять великий принцип большевистской партийности во всех видах своей работы. Неустанно повышая свою теоретическую подготовку, он должен строить любой читаемый им курс, любой из разделов курса на марксистско-ленинской основе, борясь против вульгарного социологизма и объективизма, против ложного академизма и аполитичности. Советская общественность, следуя указаниям ЦК ВКП(б), ведет сейчас развернутую борьбу против “низкопоклонства и раболепия перед Западом, перед капиталистической культурой… Не освободившись от этих позорных пережитков, нельзя быть настоящим советским гражданином” (Молотов).
Преподаватель западноевропейской литературы должен вести эту борьбу против низкопоклонства перед буржуазным Западом и в своих научных трудах, и в своих выступлениях на кафедре – широко применяя методы критики и самокритики, и особенно в повседневной работе. Он должен воспитывать аудиторию в духе советского патриотизма, освещая излагаемый историко-литературный материал в духе марксистско-ленинского учения.
Разоблачая гнилые буржуазные концепции, игнорировавшие значение великой русской литературы, преподаватель западноевропейской литературы должен в своих лекциях давать студентам исторически правильное представление о месте и значении русской литературы в мировом историко-литературном процессе. Предметом особого внимания для преподавателя западноевропейской литературы должен быть вопрос о влиянии русской литературы на литературы Запада. ‹…›
Показать превосходство передовой русской науки над буржуазной наукой Запада – вот благородная задача советского литературоведа, убеждающегося в этом при сравнительном изучении западноевропейского и русского литературоведения»[61].
Выступившие в заседаниях секции всячески подчеркивали основные тезисы Совещания. Сотрудник ИМЛИ А. А. Аникст, согласно своему политическому статусу члена ВКП(б), выступил едва ли не сильнее остальных «западников». Его доклад «Реализм эпохи Возрождения» начинался следующими сентенциями:
«Реакционная псевдонаука, служащая интересам империалистической буржуазии, ведя борьбу против социализма и демократии, подвергает искажению не только прогрессивные явления современности, но и культурные ценности прошлого. Одним из проявлений этого является отрицание существования Ренессанса, систематически проводимое реакционными историками и критиками. ‹…›
Советская наука, основываясь на принципах марксизма-ленинизма, отвергает антинаучные теории фашиствующих ученых, извращающих суть Ренессанса, а также ведет борьбу против буржуазно-либеральной трактовки этой эпохи представителями культурно-исторической школы, в частности, против школы А. Н. Веселовского. Основы подлинно научной трактовки литературы Ренессанса были заложены классиками марксизма»[62].
Таким образом, присутствовавшие на Всероссийском совещании получили всестороннюю картину идеологического состояния литературной науки; кроме того, здесь была озвучена точка зрения власти на концепцию Веселовского, а заявления выступавших уже не подразумевали разномыслия (окончательный вердикт в этом вопросе будет поставлен 11 марта газетой «Культура и жизнь»).
Чтобы оценить масштабы и уровень Совещания, перечислим доклады по дням его работы[63]. 16 февраля (пленарное заседание): проф[ессор] А. А. Вознесенский – вступительное слово; член-корреспондент АН СССР А. М. Еголин «Итоги философской дискуссии и задачи литературной науки»; 17 февраля (пленарные заседания): профессор А. И. Ревякин «Состояние и задачи преподавания литературы в педагогических и учительских институтах», профессор Н. Ф. Бельчиков «Научно-исследовательская работа кафедр литературы педагогических и учительских институтов»; 18 февраля (секционные
