предмет внутреннего интерьера челнока. Это наверняка случится с обычным человеком, но в «Стальных Волках» не один час проводили в тренажере, оттачивая штурм корабля во время активных маневров. Поэтому пятеро бывших бойцов этого подразделения, невзирая на недовольные окрики пассажиров и вой предупредительного сигнала, стали ловко продвигаться к выходу, вовремя упираясь конечностями то о кресла, то о потолок и даже пол.

– Бегите, бегите, волчата! – насмешливо выкрикнул уже знакомый бородач.

– Отставить, – спокойно произнес Иван, когда Белов попытался вернуться к этому крикуну.

Наконец стыковка была завершена и створки шлюза раскрылись. Пока остальные пассажиры отстегивались от кресел, Иван и его люди рванули на станцию, взяв максимальный темп. За несколько минут преодолев зону причала, они попали в центральный коридор, а оттуда уже в гравитационную секцию, где, сверившись с планшетом, Иван нашел нужные двери.

Немного запыхавшись, пятеро человек оказались в небольшом служебном помещении, где Иван надеялся дождаться решения проблемы. Родригес же переглянулся со своими товарищами и с их молчаливого согласия спросил:

– Командир, что происходит? Откуда такая реакция на нас?

– Балабол, – хмыкнул Иван, – а ты новости не смотрел? Только самый тупой репортер не повторил десять раз, что «Стальные Волки» – это детище Волкова. И что мы виновны в жертвах людей от лап и клешней Арахна.

– Так не было же этого! – возмутился Ван И.

Иван лишь махнул рукой, и в этот момент створка двери отошла в сторону. Внутрь вошел невысокий мужчина с глубоко посаженными мелкими глазками и начинающейся залысиной на голове. Шевроны на комбинезоне говорили о принадлежности вошедшего к службе безопасности орбитального порта. Иван отреагировал первым:

– Принес?

Мужчина окинул взглядом присутствующих и протянул сверток Ивану:

– Вот.

Капитан Марченко схватил сверток и, разорвав наружный слой упаковки, бросил его Родригесу со словами:

– Надевайте. Свои комбезы по вещмешкам.

Повторять не пришлось, и четверка тут же принялась исполнять приказ. Иван снова повернулся к вошедшему и, шагнув вперед, заключил того в объятья.

– Ну здравствуй, Андрюха, давно не виделись. – Отстранившись, Иван продолжил: – Как сам?

– С обороны Екатеринбурга и не виделись. Нормально все у меня, – смущенно произнес Андрей и стал как-то мяться на месте.

Заметив это, Иван спросил:

– Андрюха, что случилось, что-то не так?

Андрей бросил взгляд на закончившую переодеваться четверку.

– Ваня, ты это, не пиши мне больше. Сам знаешь, как сейчас к вам относятся, и, если узнают, что у меня есть друг из Волков, ну сам понимаешь.

– Понимаю, – улыбнулся Иван, – больше писать не буду, а за помощь спасибо.

Андрей кивнул и, явно тяготившийся своим присутствием здесь, спросил:

– Ну я пойду?

– Конечно, – продолжая улыбаться, ответил Иван.

Как только бывший товарищ Ивана вышел за дверь, с лица капитана тут же сползла улыбка, и он обернулся к своим людям. Теперь перед ним стояли обычные граждане в обычных гражданских комбинезонах, хотя их рожи исключали мирную профессию, но с этим уже ничего не поделаешь, и бывший капитан Марченко криво улыбнулся:

– Ну вот, другое дело. И ни слова о «Стальных Волках», – закончил Иван и кивком головы указал в сторону выхода.

⁂

Исследовательский центр реактивного движения. Луна.

Элис заглянула в смотровое окошко вакуумной камеры, где шел эксперимент. Внутри тридцатиметровой камеры находился каскад резонаторов, из которого состоял прямоточный линейный ускоритель частиц и, как надеялась сама Элис, будущее двигателестроения.

Небольшое свечение корпуса ускорителя говорило о том, что установка уже почти разогрелась и вскоре можно приступать к очередному эксперименту.

– Юра, что там с параметрами?

Не отрываясь от окошка, спросила Элис у своего помощника. Уже не молодой инженер, разменявший пятый десяток лет, следил за ходом эксперимента с пульта управления, и, пожалуй, это был единственный человек, который верил в ее успех.

– Мощность СВЧ-излучения пятьдесят два процента. Температура охладительного контура в пределах ста пятидесяти Кельвин. – Инженер оторвался от консолей и посмотрел на довольно привлекательную девушку, которая годилась ему в дочки. – Элис, можем начинать.

Суть эксперимента выглядела как сказка – заставить один протон приобрести массу в несколько килограмм, что кардинально меняло энерговооруженность двигательных установок и превращало нынешние плазменные двигатели в конные телеги, по сравнению с химическими ракетными двигателями. Таких чудес можно достичь только в том случае, если придать протону скорость, близкую к скорости света. И чем ближе к скорости света, тем больше масса. Теоретически один протон может приобрести массу, сравнимую с массой Солнца, Галактики или даже всей Вселенной, – дело только в энергии, которая для этого потребуется.

Но даже достижение нескольких килограмм веса позволит сократить перевозимое топливо на порядки, а возможности к ускорению просто невообразимые. Но все это в теории, а на практике еще никто не смог достичь таких результатов, поэтому к экспериментам Элис и относились как к сказке. Но девушка верила, что новая форма резонаторов, которые она разработала, должны позволить осуществить ее мечту.

– Юра, повысь уровень СВЧ-излучения до шестидесяти процентов.

– Элис, ты уверена? – забеспокоился инженер. – В прошлый раз при таком уровне материал резонаторов стал разрушаться.

– Уверена. Для этого я и меняла их форму. Да и какой смысл держать на таком уровне, если эффекта нет.

– Хорошо, ты у нас главная, – с улыбкой произнес Юра.

– То-то же, – поддержала игру Элис и добавила: – Как только мощность достигнет целевого значения, запускай протон.

Элис еще более пристально всматривалась в темное пространство камеры, чтобы разглядеть момент начала разрушения резонаторов, но ничего не происходило. Только свечение усиливалось, и через минуту она услышала:

– Параметры в пределах нормы, запускаю протон.

Элис переключила свое внимание на планшет, который держала в руках. На его экране высвечивалась геометрия СВЧ-волны, которая усиливалась в каждом из резонаторов. Появление протона в начальной точке ознаменовалось мимолетным изменением геометрии волны.

– Еще раз! – крикнула Элис.

Протон, попадая в первый резонатор, получал импульс от СВЧ-волны и летел в следующий резонатор, где процесс повторялся, и так по всему каскаду резонаторов. Но это происходило настолько быстро, что заметить глазами невозможно. Поэтому требовалось несколько запусков, чтобы датчики считали все параметры. И Элис убедилась, что система автоматической подстройки работает правильно, после чего скомандовала:

– Запускай поток.

Юра ткнул иконку на консоли, и внутрь ускорителя стали поступать протоны непрерывным потоком, после чего начал комментировать происходящее в установке:

– Параметры в норме! Поток протонов стабилен! Достигнутая скорость, – он на секунду замялся, – пятьдесят два процента от скорости света. Тяга в пределах погрешности.

– Начинай добавлять мощность СВЧ по два процента и говори, что происходит.

– Ты уверена? – снова забеспокоился Юра, но Элис лишь на мгновение обернулась, сверкнув своими глазами. – Понял, добавляю по два процента. Шестьдесят два процента, поток стабилен, параметры в норме. Шестьдесят четыре, параметры в норме. Шестьдесят шесть, никаких изменений. Шестьдесят восемь… – На этом значении Юра запнулся и не сдерживаясь прокричал: – Фиксирую незначительное увеличение тяги почти в один грамм!

– Параметры? – тут же поинтересовалась Элис.

– Все в норме!

– Продолжай, – спокойно ответила девушка.

– Семьдесят! – В этот момент появился нарастающий гул, и Юра поднял взгляд в потолок, словно пытаясь найти там источник, но через секунду продолжил, повышая голос: – Тяга три грамма! Параметры в норме! Семьдесят два процента! Тяга четыре с половиной грамма! Параметры в норме.

Юра продолжал наращивать мощность СВЧ-излучения, пока значение не достигло девяноста шести процентов.

– Фиксирую резкое увеличение тяги до десяти килограмм! – уже перекрикивая возросший шум, выпалил инженер. – Продолжаю повышать мощность!

Если бы Юра сейчас посмотрел на Элис, то он увидел бы, как у девушки повлажнели глаза.

– Мощность девяносто восемь процентов! Тяга сто тридцать килограмм! – В монотонный гул врезался новый звук, похожий на скрежет металла, исходящий от самой установки. – Элис!!! – почти на пределе кричал инженер. – Установка работает, нужно прекращать, иначе все разрушим!

– Нет, добавь еще процент!

Юра выполнил команду, и в этот момент появилась вибрация на каскаде резонаторов. Она приобрела такую амплитуду, что трубки контура охлаждения лопнули и хладоген хлынул внутрь вакуумной камеры.

– Вырубай! – прокричала Элис и сама дернулась к аварийному грибку.

За долю секунды, еще до команды Элис, Юра ударил