Шрифт:
Закладка:
Хозяйка станции повернулась к Борису и продолжила разговор:
— Так что? Заберешь, сынок? Сердце мое не будет знать покоя, пока дочь не пристроена. Я же не просто так с приданным отдаю. Первое время провизии вам обоим за глаза хватит. Не придется беспокоиться. А дальше, если буду жива, посмотрим. Да я уверена, ты и сам можешь о себе позаботиться. На старость лет стала видеть людей насквозь. Вот только Мишаню своего недосмотрела.
— Жена моя умерла в первый же день эпидемии вместе с дочкой, — Борис снял очки и убрал в нагрудный карман куртки. — Лидия Михайловна, скажи, а пряжи на станции много?
— Для тебя много, если поладим, — не успокаивалась старушка.
Бабушка села на матрас и тихонько заплакала:
— Правнуков не сберегла, теперь и остальных не спасу. Приедут наемники этого барыги и всех тут положат. Вы же понимаете, что, если даже мы соберем им еще раз ресурсы, они на этом не остановятся. Предлог-то выдуманный. Так и будут нас доить до конца.
— Может, и не выдуманный, — Борис Валентинович взял керосиновую лампу в руки и сел рядом с бабушкой. — Понимаешь, какие-то дела у твоего покойного муженька были с его убитым папашей. Это всего лишь мои догадки... Хотя оставлю пока их при себе. Скажи лучше, кто и зачем снег чистит зимой на железной дороге? Мне сказали, тут поезд пускают, когда сильно заметет, со снегоочистительным отвалом. Якобы доходит он до твоей станции и идёт обратно.
— Три зимы я тут после эпидемии, — ответила смотрительница. — И все три зимы этот локомотив сюда приходил. В первый год раз десять, во второй — один раз всего, да и погода-то была теплой, до Нового года дожди лили. А вот на третью зиму три раза прикатывал.
— Так что же, кто-то на нем приезжал, останавливался и сразу уезжал? — уточнил мужчина.
— Ты знаешь, теперь я начинаю вспоминать, — Лидия сунула руку в карман, достала горсть леденцов и высыпала на матрас. — Угощайтесь.
Девушки с неприкрытой радостью схватили конфеты, но после опомнились и поровну разделили на троих. Борис от своей доли отказался, и подружки еще больше обрадовались.
— Муж мой будто знал всегда, когда придёт поезд, — продолжила Лидия. — В этот день он с самого утра торчал на перроне. Даже на обед не дозваться. Говорю «поезд», потому как кроме локомотива еще вагон был прицеплен. Пассажирский, но какой-то старый, ржавый, и окна грязные. Помню, только свет в них был, а больше ничего и не видно. И не до нас он шел, а дальше. Видишь ли, Борис, на станции Стромино три пути, это чтобы пассажирские и товарные поезда могли разъезжаться. Прямо идет дорога в город И, она объездная и ведет через сортировочную станцию. Второй путь ведет направо, он короче и тоже до города. В общем, каждый раз поезд приходил, муж с какой-то бумагой садился в вагон, и они уезжали направо. Примерно через час возвращались уже по другому пути, и локомотив снова был спереди вагона. Супруг высаживался, и тот шел дальше. Ты думаешь, с Гыркино чистили снег?
— Я думаю, до снега им не было никакого дела, и приезжали они по другому поводу, знать бы по какому, и зачем им нужен был твой муж.
— Тихо, — остановила разговор Маша. — Кто-то еще поднимается по лестнице. Вы что, не слышите?
Глава 7
— Познакомился я со Светкой еще до зомби-эпидемии, — рассказывал Михаил, разрезая острым ножом кусок сушеного мяса на несколько тонких пластин. — Просыпаюсь утром от противного звука сработавшей сигнализации автомобиля во дворе. Думаю, как надоело, неужели нельзя выключить? Поспать не дают в выходной день. Поворочался я немного, позакрывал уши подушкой, пока не дошло, что сигналка эта орет на моей машине. Тут же вскочил бегом в прихожую за ключами, на которых висел брелок, и пулей на балкон. Смотрю, а там девушка в туфлях на шпильках танцует на капоте моей ласточки. В стельку пьяная, конечно. Кричу — ноль внимания. Оделся по-быстрому и бегом вниз, перепрыгивая через ступеньки лестничного пролета. Выскакиваю и говорю: «Что же ты делаешь? Капот весь в мелких вмятинах уже», а она улыбнулась и ответила: «Лезь ко мне, будем вместе танцевать». Тут я в нее и влюбился.
— Увлекательная история, — ухмыльнулся Пашка и снял железный чайник с раскаленной плиты кирпичной печки на кухне в столовой.
Братья не стали пускать незнакомых путников в дом, но и отпускать их побоялись. Близнецы посчитали, что никаких особых указаний по этому поводу ранее не было, и такого рода решения принимать должен Сережа, ну или Маша на худой конец. Кто-то со станции должен прийти и принести еды в любом случае.
Начинало темнеть, компания сидела на стульях за квадратным столом, в центре которого горела толстая парафиновая свеча. Незваные гости оказались щедры. Светлана и Михаил выделили из своих запасов вкусное, но ужасно соленое вяленое мясо, похожее на говядину. Черный чай в пакетиках, сахар, пачку гречневой крупы, полулитровую баночку консервированных помидор, железную банку с зеленым горошком и два бульонных кубика.
Гречка на курином кубике сварилась. Света поставила на стол металлический поднос и принесла с кухни кастрюлю, держась за ручки через полотенце, дабы не обжечься.
— Какой аромат, сейчас язык проглочу, — облизываясь, произнес Сашка. — Уже урчит в животе.
— Ага, у меня полон рот слюней, — поддержал брата Пашка.
— Сейчас, мальчики, еще немного терпения, — радостно успокоила Света. — Разложу только по тарелочкам.
Дверь столовой, тихонько скрипнув, отворилась, и в помещение вошел Сергей.
— Когда уже смажете петли? — недовольно проговорил смотритель и остановил взгляд на семейной парочке за накрытым столом. — Это кто?
— Нужно поговорить, — ответил Сашка и указал на дверь.
Молодые люди вышли из столовой и отошли на несколько метров.
— Они сами сюда забрели, — начал оправдываться Сашка. — Говорят, что челноки и свернули в лес от преследователя. Что нам было делать?
— Например, напугать, — еле слышно ответил Сережа. — Да так, чтоб бежали час без оглядки и это место обходили стороной.
— Когда мы их заметили, — парень почесал затылок и виновато опустил голову. — Они уже осматривали
