Мое тело поддалось, и это была катастрофа.

Один поцелуй этого человека, и мое сердце больше не принадлежало мне.

Его рука сжалась вокруг меня, притягивая к себе невероятно близко, когда он наклонил голову, прежде чем глубоко и жадно завладеть моим ртом.

Это был один из таких моментов. Меняющий жизнь. Я знала, что никогда не буду прежней.

Чувство тепла и безопасности нахлынули на меня, его вкус вызывал привыкание. Это были не сладкие поцелуи. Это были чистые, грубые эмоции в физической форме.

Может быть, я и не была самым умным человеком, но знала, что поцелуй Сантино Риччи меркнет в сравнении с ним. Он никогда не смог бы сделать для меня то, что сделал Виктор Никулин. Никакой другой мужчина не мог.

Вик бесшумно развернул меня и повел за собой. Я позволила себя увести, и когда он опустил меня на кровать, я обнаружила, что те маленькие сомнения, которые у меня были, исчезли. Мне не нужно было размахивать белым флагом, чтобы полностью отдаться ему.

Его ловкие руки стянули мою блузку, затем джинсы, оставив меня в черном лифчике и неподходящих фиолетовых трусиках. Он сам не разделся так тщательно, как раздевал меня. Его черная футболка была разорвана и снята через голову, обнажая широкую грудь и подтянутый живот. Когда он скинул туфли, они разлетелись в разные стороны, приземлившись с глухим стуком. Я почувствовала безумное желание рассмеяться, когда он изо всех сил пытался расстегнуть ремень и сбросить джинсы. Но в тот момент, когда мой взгляд скользнул по его сильному, подтянутому телу, радость, которую я почувствовала, сменилась желанием, скользящим по мне, как языки пламени, дразнящие мою кожу.

Вик подполз ко мне, одетый только в свои темно-серые боксеры. И они не могли скрыть его желание. Его глаза улыбнулись, когда он опустил свое лицо к моему. Я приподнялась, чтобы встретить его на полпути, наши губы слились в танце, я не была уверена, что знаю шаги. Но под руководством Вика я быстро училась.

Достаточно скоро то немногое, что на нас было надето, оказалось на полу, и когда Вик проложил поцелуями путь вниз по моему телу, чтобы поцеловать там, где меня никогда раньше не целовали, мое тело вздрогнуло и дернулось от всех новых ощущений. Это было приятно, пока я неожиданно не почувствовала, что все мое тело вот-вот взорвется. И когда я достигла пика, выше, чем я когда-либо была прежде, я схватила его затылок и толкнула его рот глубже в меня, тихо скуля.

Нет-нет-нет-нет-нет.

Электричество внутри меня нарастало все больше и больше, громко гудя, пока напряжение не стало невыносимым. Перегорел предохранитель, и что-то внутри меня взорвалось. Мое тело дрожало, рот открылся в безмолвном крике, а глаза закатились на затылок.

Святое дерьмо.

Когда я спускалась с высоты, которую никогда не испытывала, мое сердце бешено колотилось, и из меня вырвался долгий слабый стон, а мое тело продолжало дергаться каждые несколько секунд.

Это было похоже на то, как будто меня ударило током самым чертовым образом.

Облизывая губы, я все еще чувствовала, как мое сердце колотится в груди, и ждала, когда дыхание вернется в норму. Слабое, как котенок, мое тело обмякло.

После того как Вик вытер свои щеки о внутреннюю поверхность моих бедер, он подполз и поймал меня между своими крепкими руками, изучая мое лицо.

— Тебе хорошо, детка?

Вялая, как мокрая лапша, я слабо улыбнулась ему.

— Ага.

Но это казалось неполным. Он нежно провел пальцами по моей щеке, но замер, когда я сказала:

— Я хочу заняться сексом.

Выражение его лица было почти комичным. Я никогда не видела, чтобы мужчина выглядел так, будто он выиграл в лотерею, но при этом боялся выигрыша.

— Ты в этом уверена?

Когда он не заставлял меня просить, я любила его еще больше.

Конечно, была. Я не хотела ничего, кроме честности между нами. Моя рука поднялась, и я обхватила его слегка щетинистую щеку.

— Я не хочу никого другого.

Он колебался лишь мгновение, но когда его тело накрыло мое, я почувствовала, что тоже выиграла в лотерею, и мы с Виком разделили приз. Он был нежен, и мы двигались медленно. Это было все, чего я когда-либо хотела, и то, что я разделила этот момент с Виктором Никулиным, сделало его идеальным.

Больно. О Боже, это было больно. Но я была так отвлечена его запахом, ощущением его, этими интенсивными поцелуями, что мне было больно лишь на мгновение, прежде чем я начала чувствовать себя хорошо.

Действительно хорошо.

И когда его темп ускорился, я приподняла бедра естественным образом, встречая его толчок за толчком. С трепетом я наблюдала, как его лицо искажалось, и когда он потерял контроль, его тело напряглось, вытягиваясь и вжимаясь в крепкую хватку его кулака, высвобождая его на живот, я чувствовал себя более сильной, чем когда-либо, всем своим существом.

Это было прекрасно. По-настоящему.

Конечно, это длилось недолго, но обещало, что впереди нас ждут лучшие времена.

Этим опытом я буду дорожить вечно. Вик все сделал правильно. Я позволила ему вытереть меня, и когда он закончил, то снова лег и притянул меня к себе, нежно поглаживая мою спину.

Правда, то, что он сказал потом, было не очень романтично, но все же мне понравилось. Он наклонил мой подбородок и нежно поцеловал.

— Придется купить презервативы.

Этим заявлением он не только признал, что не спит с другими девушками, но и что мы будем делать это снова. Он этого не знал, но его некрасивые слова были именно тем, что мне нужно было услышать.

Довольная, я уткнулась лицом ему в грудь и прошептала.

— Я люблю тебя, Вик.

То, как он замер, на мгновение испугало меня. Он перекатил нас обоих, пока снова не возвысился надо мной. Затем он спросил меня очень-очень тихо.

— Что ты только что сказала?

О, Настасья. Что ты наделала?

Притворяться бесполезно. С трудом сглотнув, я ответила также тихо:

— Я люблю тебя.

На долю секунды лицо Вика стало болезненным. Его глаза закрылись, а лоб упал мне на грудь. Чем дольше длилось молчание, тем больше я волновалась. Я должна была что-то сделать. Итак, я сделала единственное, что могла придумать в тот момент.

Мои руки обвились вокруг него в нежном объятии. Я водила кончиками пальцев