Сотовый снова зазвонил. На сей раз это была Имоджен.

– Алло, – ответила Бина, несколько раздражённая потоком звонков. – Есть новости?

– Боюсь, что да, мама. В районе перекрёстка между Нордполдервег и Остайндервег стоит странный фургон с логотипом прачечной на кузове и двумя мерзкими типами, которые, по-моему, ни разу в жизни не держали в руках швабру.

– Ага. Я поняла. Спасибо! – ответила Бина и быстро оценила дорожную ситуацию. – А что насчёт Алсмердервег?

Ответ Имоджен пришёл через считанные секунды.

– Там никаких проблем, мам. Дорога свободна.

– Прекрасно, тогда… – воскликнула Бина. – Держитесь крепче, профессор!

С этими словами она решительно свернула в первый переулок направо, отчего профессора на заднем сиденье занесло вбок, а на дороге на разные голоса засигналили возмущённые водители.

– Эй, милочка! Вы права случайно не в пирожке счастья нашли?

– Прошу меня извинить, профессор. Только что из диспетчерской сообщили об аварии на дороге, поэтому я сменила маршрут, но теперь всё в порядке. Можете не волноваться, – успокоила его Бина.

Чтобы поднять профессору настроение, Бина включила радио и настроила его на станцию, которая передаёт джаз, любимую музыку Гриффитса, опять же если верить прочитанному накануне интервью.

Под неровные ноты тенор-саксофона Бина мастерски лавировала между машин, один раз проехалась по тихой улочке против движения, заехала на тротуар, объезжая фургон, стоявший посреди дороги с мигающими поворотниками, и увенчала свои автомобилистские подвиги лихим проездом на жёлтый свет.

– Хватит, хватит, умоляю! – не выдержал тут Гриффитс, белый как моцарелла. – И ради всего святого, избавьте меня от этих адских звуков!

Бина выключила радио и натужно улыбнулась. Бедный профессор, должно быть, сильно утомился в дороге! Но ещё немного – и он в безопасности.

Приободрившись от этой мысли, мадам Интригио свернула на набережную, где стоял отель «Ролленпик».

– Скорее! Скорее! – с этими словами из-за фикуса выскочил поджидавший здесь сестру Маркус. – А то мы их упустим!

– Тише ты! – цыкнула на него Зельда. – А то они нас за два этажа услышат.

Ребята помчались по коридору к лифтам.

– Что сказала мама? Она гордится нами? – спросил Маркус.

– В общем да. Но, боюсь, не так сильно, чтобы мы избежали вечером головомойки, – ответила Зельда.

Лучше было об этом не думать, поэтому они уставились на дисплей лифта: второй этаж, первый, подвал…

– Куда собрались эти двое, по-твоему? – спросила она брата.

– Покататься в стиральной машине? – хмыкнул Маркус.

Тлетворный запах Гнилосмердина сочился из-под двери номера семьсот девятнадцать и заполнял коридор.

Наконец лифт остановился. Маркус и Зельда вызвали его, заблокировали с помощью жвачки и поскакали что есть мочи вниз по лестнице. Они перепрыгивали через две ступеньки, и в процессе Зельда отчаянно пыталась научить брата базовым приёмам бесшумного перемещения. Так они добрались до подвального этажа, где располагалась подземная стоянка и котельные. Брат с сестрой скользнули в полумрак, наполненный грохотом работающих котлов и насосов, и увидели, как в дальнем конце стоянки знакомые громилы полощут на воздухе свои чёрные куртки, пытаясь выветрить осаждавшую их жуткую капустную вонь.

– А это ещё кто? – спросила Зельда, увидев, что с рядом с ними стоит некто третий. И не дожидаясь ответа брата, крадясь между припаркованными автомобилями как пантера, отправилась выяснять это сама.

Новоприбывший, толстяк в ливрее гостиничного носильщика, вылез из фургона, на котором красовалась надпись «Услуги прачечной Де Вриес».

Он торопливо пересчитывал довольно объёмистую пачку банкнот. Закончив, толстяк с удовлетворением сунул деньги в карман, отдал громилам ключ от фургона, огляделся и удалился.

Громилы, уже без курток, распахнули заднюю дверцу фургона, достали такую же форменную одежду, которая была на только что ушедшем сообщнике, и торопливо облачились в неё.

Зельда услышала за спиной шум и похолодела. Она испуганно обернулась, уверенная, что её застукали. Но это был всего лишь Маркус.

– Тсс! – шикнула на него сестра.

Взяв брата под руку, она опасливо огляделась и на цыпочках вернулась с ним через погружённую в полумрак стоянку к котельным.

– Надо срочно звонить папе! – прошептала она, когда ребята наконец спрятались за большими мусорными баками. Маркус вместо ответа пошарил в кармане и достал изящную коробочку с Интригфетами.

– Ага! – воскликнул Ласло, выслушав то, что Маркус и Зельда возбуждённо нашептали ему в ухо. – Говорите, русские? Вероятно, бывшие агенты КГБ, а? И фургон прачечной. Понимаю… Ну разумеется! Видимо, они задумали провернуть операцию Болгарский Свёрток, это их классический приём. Ах! Сколько воспоминаний… Представьте себе, как-то в юности мы с вашей матерью были во Владивостоке и…

– Пап, давай, расскажешь в другой раз? – предложил Маркус.

– Вот-вот. А сейчас, может, подскажешь нам, что делать?

– О, проще простого, – ответил Ласло, не теряя весёлого расположения духа. – Оставайтесь там, никуда не двигайтесь в ближайшие пять минут. Договорились?

8

Кто такой Хыстрый Боботун

– Болгарский Свёрток, детки – это воспоминание из далёких времён Советского Союза, – проговорил Ласло с ностальгической ноткой, вышагивая, руки в карманы, по холлу отеля «Ролленпик». Элегантный костюм и невозмутимая походка придавали ему аристократический вид. Зельда и Маркус следовали за ним на расстоянии пары шагов. Последнее сообщение из Интригфеты только что подтвердило, что Бина и профессор появятся здесь с минуты на минуту.

Ласло нашёл в лобби отеля уголок, откуда можно было держать под присмотром лифты, и хитро улыбнулся, когда увидел, как из коридора появился тип в ливрее. Которая ему явно жала.

– Устроено всё так, – продолжил объяснять Ласло. – Этот подставной носильщик в ливрее отеля (не оборачивайтесь) готов броситься ко входу, чтобы встретить профессора Гриффитса и провести его к лифту. Подцепив на крючок свою жертву, он подстраивает так, чтобы оказаться с ней в кабине наедине, и усыпляет её с помощью пропитанного хлороформом платка. Потом он останавливает лифт на условленном этаже, где его поджидают должным образом переодетые сообщники. Они подхватывают спящую жертву, прячут её в корзине для грязного белья, спускаются с ней на грузовом лифте и запихивают корзину в поджидающий фургон. Либо, как любил делать наш рисковый дядя Станислав, на маленькую ракету с вертикальным взлётом, подготовленную на крыше отеля.

– Вот это да! – отозвался Маркус, представивший себе, как дядя Станислав взмывает в стратосферу.

Зельда, более прагматичная натура, вернула брата к реальности:

– Подумать только! Но вы помните, что сейчас должны приехать мама с профессором?

– Верно, воробушек, – кивнул Ласло. – Так что вам пора приготовиться.

– Окей, а… к чему именно? – спросил Маркус.